Ложь. Почему говорить правду всегда лучше
Шрифт:
У меня есть приятель, очень успешный писатель. В начале своей творческой карьеры он написал сценарий, который я счел ужасным, о чем не преминул ему сообщить. Решиться на эту критику мне было нелегко, ведь приятель работал над сценарием почти год. Но такова была правда (какой я ее видел). Теперь, когда я хвалю его работы, он знает, что они мне действительно нравятся. И он понимает – я в достаточной степени уважаю его талант, чтобы заявить: «Твой последний роман мне не по душе». Уверен, в его жизни есть люди, мнению которых он доверяет гораздо меньше. Я не хочу принадлежать к их числу.
Секреты
Приверженность честности вовсе не обязывает вас раскрывать
Таким образом, между честностью и секретами конфликта нет. Следует, однако, отметить, что многие секреты – особенно те, что доверяют нам другие люди, – вынуждают нас выбирать между ложью и раскрытием конфиденциальной информации. Согласиться хранить секрет – значит взвалить на себя нелегкое бремя. Как минимум нужно постоянно помнить, о чем нельзя говорить. Это может оказаться нелегким делом и повлечь за собой неуклюжие попытки выкрутиться. Если вы врач, адвокат, психолог или представитель другой профессии, связанной с конфиденциальными сведениями, но при этом не обязаны хранить чужие тайны, то их лучше вообще избегать.
До Стефани докатились слухи, что Дерек, муж ее давнишней приятельницы Джины, завел роман на стороне. Стефани не была настолько близка с Джиной, чтобы заговорить об этом напрямую. Но когда она обсудила этот вопрос в кругу их общих знакомых, выяснилось, что практически все знали об измене Дерека – кроме самой Джины.
Дерек особо не таился. Он был кинопродюсером и в любовницы выбрал начинающую актрису. Однажды, отправившись с женой и детьми в отпуск, он забронировал этой женщине соседний номер в гостинице, а позднее взял ее на работу своей помощницей. Она стала сопровождать его в деловых поездках и посещать мероприятия, на которых присутствовала и Джина.
Стефани хотела хоть чем-то помочь приятельнице. Но что в такой ситуации было правильным? Человек, рассказавший ей о романе Дерека, взял с нее клятву хранить все в тайне. Но Стефани знала женщин, которые по-настоящему дружили с Джиной, и удивлялась: почему эти подруги ничего не делают?
За это время Стефани несколько раз встречалась с Джиной – у них была традиция иногда обедать вместе, – но ей было тягостно в компании приятельницы. Джина рассказывала об окончании ремонта в новом доме и о планах на отпуск, а Стефани казалось, что, храня молчание, она словно тянет эту женщину ко дну. Обычный разговор превращался в тяжкое испытание, требующее недюжинного актерского мастерства, ведь Стефани приходилось делать вид, будто ничего не случилось. Возможно, Джина была в курсе измены мужа, но держалась как ни в чем не бывало. Возможно, она оказалась жертвой подлого поведения супруга и сговора окружающих, но в любом случае притворство Стефани превратилось в самую настоящую ложь. В результате приятельницы отдалились друг от друга и многие годы не общались.
Стефани слышала, что несколько человек, которые знали о любовных похождениях Дерека, разорвали с ним отношения, но при этом они тоже держали Джину в неведении (или позволяли ей пребывать в нем). Стефани с ужасом думала о том, каково это – жить с таким колоссальным бременем лжи и сплетен, окруженной друзьями, ни один из которых не решается сказать правду. Так Дерек одержал решающую победу: люди, которые не хотели знаться с ним из-за его бессовестного поведения, тем не менее участвовали в его обмане. И отдалились от Джины.
Ложь в экстремальных ситуациях
Кант полагал, что лгать неэтично в любых обстоятельствах, даже при попытке предотвратить убийство невинного человека. Как и в случае со многими философскими взглядами Канта, его позиция относительно лжи не столько обсуждалась, сколько считалась аксиомой, подобно религиозной заповеди. И хотя правило «Никогда не лги» однозначно призывает к добродетели, на практике оно может обернуться совершенно неадекватным поведением.
Абсолютный запрет на ложь целесообразен с точки зрения разве что убежденного пацифиста. Если вы считаете возможным убить или ранить человека при самозащите или при защите другого, нет смысла отказываться от лжи в аналогичных обстоятельствах [12] .
12
Бок (1999) придерживается аналогичной позиции.
По-моему, к аргументации Канта по данному вопросу нельзя относиться серьезно, но это вовсе не означает, что ложь можно легко оправдать. Даже как средство предотвращения насилия ложь часто мешает честному и открытому общению, которое могло бы принести более ощутимые результаты или повлечь за собой важные моральные перемены.
В ситуациях, когда мы не видим иного выхода, кроме лжи, мы, как правило, оправдываем себя так: человек, которого мы обманываем, опасен и правда нам не поможет. Иными словами, мы убеждены в полнейшей невозможности установить с ним искренние отношения. Большинство из нас крайне редко оказывается в подобных обстоятельствах. И даже если такое происходит, ложь кажется самым легким (и далеким от этичности) вариантом.
Давайте в качестве показательного примера рассмотрим такую гипотетическую ситуацию: убийца ищет мальчика, которого вы укрываете в своем доме. Злодей стоит у двери и спрашивает, не доводилось ли вам видеть намеченную им жертву. Ваше желание солгать в этой ситуации более чем понятно, но ложь может повлечь за собой нежелательные последствия. Если вы скажете, что видели, как мальчик перелез через забор и убежал по улице, убийца уйдет, но при этом может напасть на какого-то другого ребенка. В такой драматический момент ложь могла быть единственной надеждой на защиту невинной жизни. Но это вовсе не означает, что кто-то другой, более отважный или сообразительный, не сумел бы выкрутиться с помощью правды.
В подобных ситуациях правда не должна сводиться к согласию. Она может выглядеть и так: «Я бы не сказал, даже если бы знал. А сделаешь еще хоть шаг, пущу тебе пулю в лоб». Если ложь видится вам единственным вариантом, если вы боитесь, а ваши физические возможности ограничены, то это повод, чтобы переложить борьбу со злом на других. Допустим, ваши соседи могли бы взять эту ответственность на себя вместо вас. Кому-то рано или поздно пришлось бы взять ее на себя. Если никто этого не сделает, сказать убийце правду придется полиции, и тогда на снисхождение ему рассчитывать не стоит.
Намного чаще мы оказываемся в ситуациях, где честность, несмотря на соблазн солгать, помогает находить контакт с людьми, которые в противном случае стали бы нашими врагами. В качестве примера перескажу вам мой диалог с американским таможенником в момент, когда я возвращался домой из своей первой поездки по Азии.
Дело происходило в 1987 году, но с тем же успехом могло происходить в «лето любви» (так называют лето 1967 года, когда движение хиппи набрало силу): мне было двадцать, я носил волосы до плеч, а одет был как индийский рикша. Все это было веской причиной для того, чтобы таможенники решили как можно тщательнее обследовать мой багаж на предмет наркотиков. К счастью, скрывать мне было нечего.