Ложь. Почему говорить правду всегда лучше

Харрис Сэм

– Откуда вы прибыли? – спросил офицер, скептически оглядывая мой рюкзак.

– Индия, Непал, Таиланд, – ответил я.

– Вы принимали какие-нибудь наркотики, находясь там?

Так уж вышло, что я действительно их принимал. Конечно же, мне очень захотелось соврать: зачем признаваться сотруднику таможни в употреблении наркотиков? Но у меня не было ни одной реальной причины скрывать правду, кроме опасения, что мой багаж (и, возможно, мою персону) начнут проверять еще тщательнее.

– Да, – ответил я.

Таможенник перестал осматривать мои вещи и пристально взглянул на меня.

– Что вы употребляли?

– Несколько раз курил марихуану. И попробовал опиум в Индии.

– Опиум?

– Верно.

– Опиум или героин?

– Опиум.

– Опиум сейчас не в моде.

– Я

знаю. Я вообще попробовал его впервые в жизни.

– Вы везете с собой какие-нибудь наркотики?

– Нет.

Таможенник еще раз посмотрел н меня – на этот раз с опаской – и продолжил копаться в моей сумке. Учитывая характер нашего диалога, я настроился на длительное ожидание. И поэтому был спокоен как удав, что пришлось весьма кстати, поскольку таможенник изучал мои вещи так, словно каждая из них – зубная щетка, книга, фонарик, моток нейлонового шнура – могла раскрыть ему величайшие тайны Вселенной.

– И на что похож опиум? – неожиданно спросил он.

Я принялся рассказывать и за последующие десять минут поведал офицеру все, что знал об употреблении изменяющих сознание веществ. Наконец он закончил досмотр и закрыл мою сумку. По завершении нашего общения очевидным было одно: удовольствие получили мы оба.

Этот инцидент раскрыл идеалистическую сторону моей натуры. Не думаю, что сегодня у меня мог бы состояться подобный разговор. Лгать бы я, разумеется, не стал, но и не старался бы открывать столь непривычный для меня канал коммуникации. Тем не менее я до сих пор считаю, что готовность говорить откровенно – особенно о фактах, которые все обычно стараются скрыть, – часто ложится в основу продуктивного общения с людьми.

Разумеется, вези я тогда с собой наркотики, ситуация сложилась бы иначе. Хуже всего в нарушении закона то, что преступление вынуждает вас вступать в конфликт с огромным количеством людей. В несправедливых законах много плохого, но есть одно действительно пагубное последствие: они подбивают мирных и честных в общем-то людей лгать для того, чтобы избежать наказания за этически безупречное поведение.

Мысленный учет

Лжецы сталкиваются с одной серьезной проблемой – необходимостью постоянно помнить о своей лжи. Держать в уме, когда, кому и как ты солгал, – тяжелая работа. Одним она удается лучше, другим хуже. Психопаты безо всякого видимого напряжения выдерживают бремя «мысленного учета». Это неудивительно: на то они и психопаты. Они не задумываются о чувствах окружающих и с легкостью рвут отношения, если считают это необходимым. Некоторые люди – настоящие эгоцентричные монстры. Но обычные люди расплачиваются за ложь своим душевным комфортом.

Одна ложь порождает другую. В отличие от констатации факта, не требующей никаких дополнительных усилий с нашей стороны, ложь необходимо непрерывно оберегать от столкновения с реальностью. Но если вы всегда говорите правду, вам не о чем беспокоиться, не надо запоминать, кому и что вы сообщали: вашей памятью становится как бы весь мир. И если вдруг у кого-то возникают вопросы, то вы легко найдете нужные ответы и подтверждения. Вы даже можете пересмотреть и изменить свои взгляды на жизнь и открыто обсудить свои сомнения и мысли с окружающими. Приверженность правде изначально избавлена от ошибок.

А лжецу приходится помнить, что и кому он говорил, приходится следить, чтобы его вымыслы не расходились с действительностью в будущем. Лжец вынужден взвешивать каждое слово, проверяя, не разрушит ли он свою тщательно созданную легенду. Его напряжение растет независимо от того, раскрывается обман или нет. Это требует колоссальных усилий, а ведь если бы изначально соблюдался принцип искреннего общения, все было бы гораздо проще.

Если лгать вы будете много, то в конечном счете вам попросту не хватит сил, чтобы держать окружающих в неведении. Возможно, вам удастся избежать прямых обвинений в бесчестности, но многие люди придут к выводу, что по какой-то причине просто не могут вам доверять. Для них вы будете человеком, который все время игнорирует факты, а лжецы, собственно говоря, так и поступают. Многим из нас наверняка доводилось общаться с такими людьми. Никто не уличает их в откровенной лжи, окружающие

воспринимают их как «фантазеров» и начинают потихоньку отдаляться от них. А «фантазеры», скорее всего, даже не понимают почему.

Кстати, подозрение обычно зарождается по обе стороны «баррикад»: по результатам исследований, сами лжецы мало доверяют тем, кого обманывают. И чем губительнее их ложь, тем меньше они доверяют и даже симпатизируют своим жертвам. То есть, защищая свое эго и оправдывая собственное поведение, лжецы осуждают тех, кому лгут [13] .

Цельность натуры

Что значит быть цельной натурой? Это понятие включает в себя множество качеств, но в общем и целом оно предполагает отказ от поведения, в результате которого человек будет испытывать стыд или чувство вины. Тот, кому свойственна истинная цельность натуры, не чувствует потребности лгать о своей личной жизни.

13

B. J. Sagarin, K. Rhoads, and R. B. Cialdini, “Deceiver’s Distrust: Denigration as a Consequence of Undiscovered Deception,” Personality and Social Psychology Bulletin 24, no. 11 (1998): 1167–1176.

Лгать – значит воздвигать стену между тем, что представляет из себя наша жизнь, и тем, как нас воспринимают окружающие. Обычно люди лгут, потому что понимают: другие не одобрят их поведения. И часто они имеют все основания считать так.

Возьмите любую газету: сколько там описано проблем, которые люди сами навлекли на себя, а потом попытались прикрыть ложью! Просто невероятно, какое количество народа умудряется разрушать брак, карьеру и репутацию, говоря одно, а делая другое. Лэнс Армстронг, Тайгер Вудс, Джон Эдвардс, Элиот Шпитцер, Энтони Винер – эти имена прочно ассоциируются с публичным самоуничтожением. Разумеется, проступки этих людей не сводятся к одной только лжи. Но именно с обмана началось их унижение. Можно развестись и не приносить при этом публичных извинений. Можно даже употреблять наркотики или вести беспорядочную половую жизнь – и, в отличие от упомянутых мужчин, не понести за это наказания. Есть множество людей, которые позволяют себе лишнее, но не замешаны ни в одном скандале. Уязвимы оказались те, кто лгал и притворялся тем, кем на самом деле не является.

Большая ложь

Большинство из нас с болью в сердце понимает, что общественное доверие к правительству, корпорациям и прочим официальным учреждениям подорвано ложью.

Из-за лжи разгорались или затягивались войны: инцидент в Тонкинском заливе (который дал правовое основание президенту Джонсону использовать армию США во вьетнамской войне) и ложные сообщения об оружии массового уничтожения в Ираке служат примерами того, как ложь повлекла за собой вооруженные конфликты, которых можно было бы избежать. Когда правда наконец вскрылась, внешняя политика США стала вызывать у огромного количества людей лишь растущий цинизм. Многие начали сомневаться в легитимности любой военной интервенции: какие бы мотивы при этом ни озвучивались, люди подозревали, что это – ложь.

Фармацевтические компании повсеместно критикуют за дезинформацию о безопасности и эффективности их лекарственных препаратов. Ложь принимает разные формы, но часто это, вне всяких сомнений, обычная фальсификация данных. Новые препараты часто сравнивают с плацебо, а не с традиционными средствами, а при сравнении с продукцией конкурентов нередко указывается неверная дозировка. Еще более вопиющий факт лжи – это сокрытие фармацевтическими компаниями неблагоприятной информации. Эпидемиолог Бен Голдэйкр сообщает о сокрытии более 50 % данных об испытаниях некоторых лекарственных препаратов. Следовательно, результатам исследований, которые «доказывают» преимущества какого-нибудь нового медицинского препарата, не стоит слепо доверять [14] .

14

http://www.ted.com/talks/ben_goldacre_battling_bad_science.html.