Ложная слепота (сборник)
Шрифт:
– Не отвечать, – распорядился Сарасти.
– Тяга отключена, – доложила Бейтс.
Летевший по инерции «чертик»… чихнул. Серебряные чешуйки швырнуло в бездну с такой скоростью, что «Тезей» по сравнению с ними неподвижно висел на месте: миллионы ослепительно-блестящих компасных стрелок. Миг – и они исчезли. Зонд наблюдал за падением дипольных отражателей, обводя лазерным лучом небесную сферу, дважды в секунду ощупывая им небеса и аккуратно отмечая каждую отраженную вспышку. Лишь поначалу иглы мчались по прямой; затем они скручивались в спирали Лоренца,
– Бздынннь, – высказался Шпиндель.
Луковица оказалась червивой: в ней стали видны полости, длинные, извилистые тоннели в силовом поле, фрактально ветвящиеся на всех уровнях.
– «Роршах» – «Тезею». Привет, «Тезей». Вы на связи?
Голографическая врезка рядом с центральным дисплеем показывала углы постоянно плывущего треугольника: «Тезей» – на острой вершине, «Роршах» и «чертик» определяли узкое основание.
– «Роршах» – «Тезею»: я вас ви-ижу…
– Легкомысленная манера разговора у нее получается лучше, чем у него.
Саша покосилась на Сарасти и не стала добавлять: «Продолжаем?» Но сомнения появились и у нее. Теперь, когда отступать оказалось поздно, она начала продумывать возможные последствия ошибки. Для трезвой переоценки время вышло, но для Саши и это было достижением.
Кроме того, решал все равно вампир.
Тем временем в магнитосфере «Роршаха» проявились колоссальные петли. Невидимые человеческому глазу, они даже на тактической диаграмме оставались исчезающе тонкими; серебряные чешуйки разметало по небу так широко, что даже Капитану приходилось гадать. Новообразования висели в магнитном поле как вложенные друг в друга карданы огромного призрачного гироскопа.
– Вижу, вы не сменили вектор, – заметил «Роршах». – Мы серьезно советуем сменить курс. Правда-правда. Для вашей же безопасности.
Шпиндель покачал головой.
– Эй, Мэнди, а «Роршах» с «чертиком»-то говорит?
– Если да, то я этого не замечаю. Никаких отсветов, вообще никакого направленного излучения, – Бейтс мрачно усмехнулась. – Похоже, мы проскочили незамеченными. И не называй меня Мэнди!
«Тезей» со стоном содрогнулся. Я покачнулся, чуть не упал в низкой псевдогравитации; пришлось держаться, чтобы устоять.
– Коррекция курса, – доложила Бейтс. – Метеоритные рифы.
– «Роршах» – «Тезею». Просим ответа. Ваш текущий курс неприемлем. Повторяю, ваш текущий курс неприемлем. Категорически рекомендуем изменить направление.
К этому моменту зонд плыл уже в нескольких километрах от ведущего края «Роршаха». В такой близости можно было различить не только магнитные поля: яркими красками цветовой кодировки в КонСенсусе представал сам объект. Незримые обводы и шипы переливались множеством условных палитр: тяготение, альбедо, температура абсолютно черного тела. Колоссальные электрические разряды, бьющие с острых шипов, отображались
– «Роршах» – «Тезею». Просим ответа.
Корабль зарычал маневровыми движками по левому борту, завилял. На тактическом дисплее еще один только что засеченный обломок прошел мимо «Тезея» на безопасном расстоянии в шесть километров.
– «Роршах» – «Тезею». Если не можете ответить, пожалуйста… твою мать!
Мультик моргнул и погас.
Но я заметил, что случилось в последнюю секунду: вот «чертик» минует одну из гигантских призрачных петель, и внезапно, будто лягушка открыла рот, вырвалась стрела энергетического языка. Сигнал пропал.
– Теперь я вижу, что вы затеяли, суки! Кретины, думаете, мы совсем тупые?
Саша стиснула зубы.
– Мы…
– Нет, – отрезал Сарасти.
– Но оно…
Сарасти зашипел, звук шел из самой глубины глотки. Никогда не слышал, чтобы млекопитающие издавали такие звуки. Лингвист тут же замолкла.
Бейтс боролась с управлением.
– Я все еще… сейчас…
– Уберите эту хрень прямо сейчас, твари! Вы меня слышите? Сейчас же!
– Есть! – проскрежетала Бейтс, когда сигнал вернулся. – Только лазер перенацелить пришлось.
Зонд снесло в сторону – словно человека, переходящего реку вброд, захватило внезапное течение и швырнуло в водопад. Но он остался на связи и не потерял подвижность.
Почти… Бейтс с трудом удерживала его на курсе. Спотыкаясь, «чертик» продирался сквозь тугие витки магнитосферы «Роршаха». Объект громоздился в его окулярах. Изображение подмигивало.
– Продолжать сближение, – спокойно распорядился Сарасти.
– Я бы с радостью, – прохрипела Бейтс. – Пытаюсь.
«Тезей» вновь пошатнулся, входя в штопор. Я был готов поклясться, что слышу, как скрежещут опоры вертушки. На тактическом дисплее мимо проплыл еще один метеорит.
– Я думал, вы эти штуки заранее засекли, – проворчал Шпиндель.
– Хотите затеять войну, «Тезей»? Вы об этом мечтаете? Думаете, силенок хватит?
– Оно не нападает, – взял решающее слово Сарасти.
– Может, и нападет. – Бейтс не повышала голоса, но я видел, чего ей это стоит. – Если «Роршах» может управлять траекториями этих…
– Распределение нормальное. Коррекции незначительные.
Он, очевидно, имел в виду статистику, потому что корабль серьезно болтало и корежило.
– А, ну да, – внезапно произнес «Роршах». – Теперь понятно. Вы думаете, здесь никого нет? Вам какой-то консультант на большом окладе подсказал, что волноваться не из-за чего.
«Чертик» забрался в самую чащу Большую часть тактических оверлеев мы потеряли из-за зауженного канала связи. В тусклом видимом свете кошмарный ландшафт со всех сторон разрубали чудовищные ребристые гребни «Роршаха»: каждый – размером с небоскреб. Сигнал заикался, Бейтс изо всех сил пыталась удержать зонд в луче. КонСенсус раскрашивал стены и воздух колдовскими знаками телеметрии. Я понятия не имел, что они означают.