Лучшая зарубежная научная фантастика
Шрифт:
У Макса в горле что-то сжалось.
— Это похоже на нее.
Дрожин повернулся боком к Максу, нахмурился и поскреб бороду.
— Послушай, я вот чего не понимаю. Я ей все говорил, что ты в безопасности. Я думал, что все устроил, отправив тебя отсюда подальше, в космос. Чтобы тебя не было на планете во время чистки. И чтобы ты присматривал за этим гадом Лукиновым.
— Задание провалилось, — объяснил Макс. — Лукинов был убит.
Мутные глаза внезапно загорелись и ожили.
— Ты убил
— Убил.
— Отлично! — Старик помолчал. — Хотя нет, погоди-ка, ведь мы использовали его, чтобы снабжать дезинформацией… ах, да, Мэллоув же тоже убит.
— Верно.
— Ну, тогда все хорошо. — Дрожин поднял обутую в розовый тапок ногу, чтобы почесать щиколотку другой, и снова потерял равновесие. Макс хотел было подхватить старика, но перед ним внезапно возник спецназовец. До Макса дошло, что он еще сжимает в руке пистолет.
Дрожин ухватился за дверь.
— Я хочу домой. Я могу еще что-нибудь сделать для тебя здесь, Макс? В воздухе вертолеты. Можно сжечь лагерь дотла, стереть с лица земли, убить всех. Ты только скажи.
— Благодарю вас, генерал. Я знаю, что я хочу сделать.
Обернувшись к толпе охранников, он направил на них пистолет, затем махнул в сторону юга.
— Дальние Фермы отсюда… Ну, словом, очень далеко! — крикнул он. — Но лагерь № 43 всего в пятидесяти километрах к северу. У вас есть час, а потом мы придем за вами. Больше я для вас ничего не могу сделать.
Василий бросился бежать сразу; мгновение спустя за ним последовали остальные. Вскоре в лагере остались одни заключенные, смущенные, растерянные.
Дрожин присел на край сиденья.
— Макс, ты только скажи Анатолию, кого надо пристрелить. Мы можем хоть всех убить. Приходи ко мне в гости на следующей неделе. Я попрошу Анну испечь печенья с арахисовым маслом.
— Да, сэр. Благодарю вас, сэр. — Дверь закрылась, Макс подошел ко второй машине и протянул Анатолию пистолет. — Пуля за мной.
— Считай, что это подарок, — ответил тот, придерживая дверь для Макса. — Ты можешь минутку посидеть и поговорить со мной?
— Конечно. — Они забрались в лимузин и уселись напротив друг друга. — Значит, Дрожин по-прежнему ненавидит летать.
— По-прежнему. Он собирался лично объезжать все лагеря, чтобы найти тебя.
— Значит, повезло мне, что я смог вылезти на первой остановке.
Анатолий закрыл дверь.
— А ты знаешь, что из-за тебя меня чуть не пристрелили у офиса Мэллоува?
Макс смотрел на лагерь сквозь тонированное стекло.
— Что?
— Машину для Мэллоува прислала Разведка. Это была ловушка. Предполагалось, что мы с тобой сядем на заднее сиденье и уедем в безопасное место, а Мэллоува тем временем убьют.
— Вот как. Тогда все было бы намного проще. Извини.
— Да ничего, откуда тебе было знать. Откровенно
— Ясно.
Анатолий прикрыл лицо и вздохнул, словно стесняясь того, что собирался сказать.
— Могу я попросить тебя об одолжении?
— От меня воняет, ты это имеешь в виду?
— Как от трупа. Это была твоя кличка, верно?
— Да. — Макс нажал кнопку, и стекло опустилось. Пустыня превратилась из туманного пятна в четкий пейзаж, освещенный палящим солнцем. Адарейцы собирали брошенное у ворот оружие, остальные заключенные в страхе пятились назад. Над ними раскинулось небо, серо-голубое, словно море.
— Я могу что-нибудь сделать для тебя?
— Ты должен освободить адарейцев и отправить их обратно, к их семьям.
Анатолий ничего не ответил, и его лицо превратилось в лишенную выражения маску.
— Дрожин сказал — все, чего я захочу. Это то, чего я хочу.
Анатолий снял очки и принялся протирать их краем рубашки.
— Мы это можем сделать. Скажем, что их посадил Мэллоув, то есть Департамент образования. Скажем, что после этого поняли, что он вышел из-под контроля, и решили его остановить.
Макс кивнул.
Помолчав, Анатолий откашлялся.
— Ты действительно хочешь отправиться преследовать охранников?
— Нет, — ответил Макс. Он постучал по стеклу и жестом приказал водителю следовать за машиной Дрожина. Перед ними тянулись километры пустыни; на миг Макс представил себе сад, подобный кладбищу в столице, усаженному цветами в память всех тех, кто погиб, сражаясь с непокорной планетой. — Довольно смертей.
Я увидела человека, когда часть меня выбирала утиль. Пересадив точку обзора одному из мобильных ремонтных роботов, я отправила его на свалку к Толстяку Альберту — это рядом с космодромом Илайя-Филд на Дионе. Иногда там удается выгодно сторговать комплектующие. Одна беда — я терпеть не могу полагаться на разумение самого Альберта. Он начинает давить. Оттого я и копошилась среди наваленных грудами сегментов труб, ворохов рваной изоляции и жестянок с бракованными чипами в поисках двухметрового отрезка алюминиевого стержня, призванного укрепить подкосы третьей посадочной опоры на главном корпусе.