Лучшее место на Земле
Шрифт:
– Но почему? – крикнул кто-то.
– Это дело принципа, и это дело чести, – просто ответил Ит. – Принцип очень простой – «не проходи мимо». Если в твоих силах изменить хоть что-то к лучшему – не проходи мимо. С честью тоже все понятно, думаю. Жить надо так, чтобы не было за это стыдно. Сейчас мы начинаем работу, чтобы найти дорогу домой. После того как уйдем мы, сюда обязательно придут…
– Кто придет? – требовательно спросил из зала женский голос.
– Много кто, – усмехнулся Ит. – Но до этого пока что далеко. Придут, не сомневайтесь. И, я думаю, помогут –
– А что нам это даст? – Ит обратил внимание, что спрашивает одна и та же женщина, сидящая в середине зала, почти по центру. Он присмотрелся. Невысокая, полная, некрасивая, но в то же время что-то в ней было – и в глазах, и в какой-то скрытой яростности, с которой она задавала вопросы. – Для чего сюда нужно кому-то приходить?
– Что даст? – переспросил он. – Даст многое. От лекарств, способных вылечить рак и полиомиелит, до… до проблемы с гостями. Или вы хотите сказать, что этой проблемы не существует?
Женщина не ответила, села на свое место и впилась в Ита внимательным взглядом.
– Сильна, – шепнул Скрипач. – Этакая Эдри в человеческом варианте…
– Потом, – столь же тихо ответил Ит. И добавил, уже в голос: – Товарищ… простите, как вас зовут?
– Меня зовут Роберта Михайловна, – ответила женщина.
– Очень приятно, – кивнул Ит. – Так вот, Роберта Михайловна, я так понимаю, что вас настораживает возможность того, что в дела вашего мира кто-то вмешается. Я прав?
– Да, вы правы. – Женщина снова встала. – Мне совсем не улыбается перспектива осознавать, что сначала наша страна, а потом и весь мир будет плясать под дудку вашей Официальной Службы.
– Товарищ Ольшанская, прекратите! – рявкнул со своего места Федор Васильевич. – Что вы себе позволяете?!
– Все нормально, – остановил его Ит. – Роберта Михайловна, вам не о чем волноваться. Деятельность Официальной Службы строго регламентирована, и вы можете не сомневаться в том, что никто не собирается посягать ни на свободу мира, ни на свободу России в частности. Скорее всего вам будет недостаточно моего честного слова, но я готов предоставить вам любые гарантии, в том числе – дать полный свод законов, в соответствии с которыми мы действуем.
– Дайте, – произнесла женщина.
– Хорошо. Как вас найти?
– У Томанова спросите, – неприязненно ответила она. – Он в курсе.
– Спасибо. Что ж, продолжим? Или перерыв? – Скрипач посмотрел в зал.
– Рыжий, перерыв давай, курить охота, сил нет! – закричали с галерки.
– Ну, перерыв так перерыв, – пожал плечами Скрипач. – Только давайте-ка я сразу поясню, о чем будет вторая часть. Она, увы, более скучная. Речь пойдет об экономии топлива на длинных маршрутах и о присадках к этому самому топливу. Также есть ряд вопросов по оружию, которое используется в колоннах. И – у нас есть новые сведения по гостям. Так что вторая часть будет интересна представителям Военной промышленности, Ространса, Минздрава и БВФЖ. По крайней мере, на этом этапе. Кому не охота слушать мутотень, которую мы тут собираемся развести, может нас покинуть – возражать не будем. Ага?
– Ага! – заорали с галерки. – Ребята, молодцы!.. Спасибо! И за Ваньку тоже спасибо!..
Рыжий помахал галерке рукой, Ит усмехнулся.
– Всегда пожалуйста! – крикнул он в ответ. – Ленин, мы к вам потом заскочим, попозже! Ты рефлектор вроде обещал…
– Принес, под кроватью моей стоит! – проорал сверху тот. – Если меня не застанешь, сам забери!..
Ит кивнул, повернулся к столу, взял стакан и залпом допил воду. Народ потихоньку выходил из зала, оживленно переговариваясь.
– А я думал, вы после доклада ко мне зайдете, – удивился Федор Васильевич.
– Зайдем, – кивнул Скрипач. – Только сначала заберем рефлектор. Ит задрал уже своей простудой, у нас дубак в комнате просто адский, она ж летняя…
После доклада, который затянулся в результате чуть ли не до десяти вечера, их отловил Федор Васильевич и буквально силой затащил в свой кабинет. Время было позднее, время было зимнее, на улице шел проливной дождь, и оба в конце концов все-таки соблазнились горячим чаем с бутербродами.
Пока шли, выяснилось, что Ит, оказывается, уже несколько дней носится по городу с температурой под тридцать восемь и бронхитом. Федор Васильевич обругал его последними словами, но Ит в ответ только махнул рукой – дел оказалось невпроворот, сейчас, после выступления, предстояло еще где-то с месяц заниматься инструктажем и проверкой производства, а потом…
– Так. В ближайшую неделю вы будете заниматься своим здоровьем, – отрезал Федор Васильевич. Говорил он строго, в голосе его звучало явственное раздражение. – Что у вас за комната такая?
– Нормальная комната, – ответил Ит. – Маленькая, рядом с каналом номер шесть. На первом этаже. Просто в ней сейчас холодно, вот и все.
– Гм. – Федор Васильевич задумался. – Давайте поступим следующим образом. Сегодня переночуете у меня, ну, в кабинете, на диване, а завтра подыщу вам какое-нибудь жилье. После того, что вы рассказали о гостях… Думается, дальше нам предстоит работать вместе, поэтому я хотел бы иметь возможность видеть вас постоянно, да и…
– И за Итом надо приглядывать, согласен, – продолжил Скрипач его мысль. – Знаете, что он сделал? Почему заболел? Молчи, урод!.. Он свитер подарил. И несколько дней подряд таскался под дождем в рубашке и тонкой куртке. А мне ничего не сказал.
– Да, подарил, – огрызнулся Ит. – Потому что там этот свитер нужнее…
Он закашлялся и виновато посмотрел на Скрипача.
– Дохай, дохай, – покивал тот. – Альтруист фигов. Взял бы ремень и выдрал бы тебя! Пряжкой по спине!.. Чтобы потом думал, прежде чем свои вещи черт-те кому отдавать.
Федор Васильевич осуждающе покачал головой.
– Давайте по чаю, и ложитесь, – приказал он. – Но доклад ваш… Да, вы всех порвали. И как только успели за два месяца все это провернуть? Уму непостижимо.