Лучшее за год XXIII: Научная фантастика, космический боевик, киберпанк
Шрифт:
Осталась только Зорар. У Ялнис подкосились колени. Она, тяжело дыша, опустилась на пол, голова у нее шла кругом. Зорар присела рядом.
— Я… Мне нужно…
— Замолчи. Ложись на спину.
— Но…
— Он ждал так долго. Может подождать и еще.
Ялнис поддалась уговорам Зорар и легла. Корабль принял ее в свои объятия, он со всех сторон окутал ее своей теплой кожей. Боль постепенно прошла, кровотечение остановилось. Она исчезла с кожи Ялнис, с ее одежд — маленькие красно-коричневатые точечки сбегали с нее и исчезали через кожу корабля куда-то далеко-далеко.
На секунду
— Спасибо, — прошептала Ялнис. Она снова закрыла глаза. Ей так хотелось побыть одной.
Зорар поцеловала Ялнис и скользнула в последний, оставшийся видным проем. Проем сразу же закрылся и исчез.
Ялнис хотелось одного — снова заснуть. Теперь ей нужно даже больше, чем тысяча лет. Она никогда так долго не находилась в окружении столь большого количества людей, никогда раньше не противостояла никому другому. Она умирала от изнеможения, но нужно еще немного продержаться.
— Я запрещаю доступ Сейан, — сказала она. Спутники задрожали, почувствовав ее переживания. Хорошо, — ответил корабль, он тут же убрал все соединения с другими кораблями. Первичная колония распалась на отдельные корабли. Они тут же удалились на безопасное расстояние, теперь жилое пространство Ялнис снова окружали звезды.
Блестящая вторичная колония Сейан осталась на месте, корабль Сейан занимал самое защищенное, центральное положение. Ни один корабль не отделился от этой колонии в знак того, что отказывается от Сейан, избегает ее. Ялнис повернулась к ним спиной. Больше она не хочет иметь с Сейан ничего общего.
— Пора, — громко сказала Ялнис. Хорошо, — ответил корабль.
Он тут же соорудил для нее новое гнездышко — роскошную кровать из шелка, притушил свет и сделал внешнюю поверхность купола зеркальной. Звезды сразу стали призрачными. Ялнис видела все, что происходит снаружи, но внутрь ее корабля заглянуть не мог никто.
Ялнис сняла рубашку. Длинные волосы мешали ей. Она раздраженно тряхнула головой, сняла свободные брюки и, обнаженная, опустилась в постель.
— Пожалуйста, обстриги волосы. Хорошо, — согласился корабль.
Гнездышко быстро проделало всю работу, теперь ее голову украшали коротко подстриженные темно-коричневые волосы. Сразу стало намного легче; длинные локоны упали на ковер и вскоре растворились, превратились в молекулярную пыль.
Ялнис расслабилась, взглянула на спутников и провела рукой по всему телу вниз. Маленькие лица поняли ее намерение. Каждый высунулся, как мог, наружу, потом убрался внутрь, каждый шептал, предлагая себя.
Она сделала выбор.
Бахадиргул вытянулся в поисках ее руки, он нежно постанывал сквозь сжатые острые зубы. Остальные спутники сжались и спрятали свои маленькие личики, кто в смущении, кто в разочаровании. Ялнис погладила Бахадиргула по голове, по затылку, по шее и по тельцу. Она открылась своему спутнику.
Наслаждение медленно нарастало — от точки присоединения Бахадиргула и вглубь ее тела. Оно дошло до степени, обычной при соединении, которая всегда приносила Ялнис радость, а спутники
Наконец появилась их дочь. Ялнис свернулась клубочком, иногда она вздрагивала, и ее обдавало волной удовольствия. Она прислушивалась к тому, как растет их дочь. Наслаждение спало.
Внутри нее росла дочь.
Довольная, она устроилась поудобнее в гнездышке и приготовилась спать.
Вместо этого купол снова стал прозрачным. В отдалении блестела колония Сейан. Фимбрии, связывавшие корабли, понемногу слабели и готовились к тому, чтобы отсоединиться.
Ялнис вздохнула. Сейан ее больше не волнует. Она поклялась больше ее не замечать.
Дальше произошло такое, что Ялнис никогда не удастся забыть, сколько тысячелетий она ни прожила бы, сколько приключений ни выпало бы на ее долю.
Соединения сменили форму, сдвинулись, изогнулись арками и волнами. Они сжимались и притягивали корабль еще ближе, хотя старались при этом отсоединиться и отойти.
Сейан полностью подчинила себе корабли тех, кто поддерживал ее, и теперь они обнаружили, что не могут управлять собственными кораблями. Они пытались освободиться, пытались разрушить соединения, но Сейан притягивала их все ближе и ближе.
Корабль Сейан заразил остальные корабли не только красотой, но и повиновением.
Старый и мощный корабль Тасмин с трудом высвободился из общей колонии. Его фимбрии вырвались с кровью. Корабль Ялнис сочувственно вздрогнул, услышав крик боли, недоступный людям. Разрушение и замешательство позволили еще нескольким женщинам преодолеть волю кораблей и оторваться от общей массы. После болезненного и страшного процесса освободившиеся корабли вылетели на более широкую орбиту или сразу же взяли курс за пределы звездной системы, подальше от Сейан.
От последствий злокачественного генетического обмена страдали и люди, и корабли. Ялнис только оставалось надеяться, что все переживут это потрясение.
— Что она делает? — прошептала Ялнис.
Ее корабль правильно интерпретировал ее слова — как обращенные к людям, не к кораблям. Он открыл все коммуникационные порты, которые она приказала закрыть, и в корабль Ялнис ворвались возгласы, крики возмущения, извинения, споры, немыслимые рассуждения.
Ялнис похолодела от страха, шока и ответственности за происшедшее — ведь это она собрала здесь людей, она заставила их выбирать, к какой стороне примкнуть.
— Сейан заразила их, ослабила защитные функции, — сказала Ялнис. «Для этого и был предназначен новомодный узор, — подумала она. — Искушение, соблазн и предательство».
Хорошо, — ответил корабль.
Корабль Ялнис направился в сторону корабля Сейан. Он колыхался вокруг нее, как колыхались и дрожали спутники внутри Ялнис. Он принял решение, но это решение могло привести к его гибели. Это дело корабля. Ялнис могла сопротивляться его решению, но могла добавить свое волевое усилие к волевому усилию корабля и присоединиться к борьбе. Она приняла сторону корабля.