Лучшее за год. Мистика, магический реализм, фэнтези (2003)
Шрифт:
Эд спрашивает:
— Ну и почему же они помогают тебе?
— Не знаю, — говорит Сьюзан. — То ли они считают нас смешными, то ли жалкими, из-за того, как мы торчим здесь неприкаянно. Можно будет спросить у них, когда они прибудут.
Она встает, потягивается, зевает, снова садится, на этот раз на колени Эду, опускает руку, запихивает в себя его твердеющий пенис. Вот так-то. Эд стонет.
Он говорит:
— Сьюзан. Сьюзан говорит:
— Расскажи мне историю. — Она извивается. — Любую. Все равно какую.
— Я не могу рассказать тебе историю, — говорит Эд. — Ни одна история не приходит мне в голову, когда ты делаешь это.
— Я остановлюсь, — говорит Сьюзан. Она останавливается. Эд говорит:
— Не останавливайся. Ну, хорошо. — Он кладет руки ей на талию и двигает ее, как будто взбивает пиво Сьюзан.
Он
— Давным-давно. — Он говорит очень быстро. У них иссякает время.
Однажды они занимались любовью, когда в спальню вошел Эндрю. Он даже не постучался. И, казалось, он вовсе не был смущен. Эду не хочется, чтобы они с Сьюзан трахались, когда появятся пришельцы. А с другой стороны, Эду хочется трахаться с Сьюзан вечно. Ему не хочется останавливаться ни из-за Эндрю, ни из-за пришельцев, ни даже из-за конца света.
Эд говорит:
— Жили-были мужчина и женщина, и они влюбились. Они оба были хорошими людьми. Из них получилась отличная пара. Все любили их. Это история о женщине.
Эта история о женщине, которая влюблена в некоего человека, изобретающего машину времени. Он собирается забраться так далеко назад в будущее, что закончит свое путешествие как раз в самом начале. Он просит ее отправиться вместе с ним, но она не хочет. Что там, в этом самом начале мира? Маленькие капельки жизни, плавающие вокруг большой капли? Адам и Ева в райском саду? Она не хочет играть в Адама и Еву; у нее полно других дел. Она работает в исследовательской группе. Обзванивает людей по телефону и задает им разные вопросы. Там, в самом начале, явно не будет телефонов. Сама мысль об этом ей противна. И тогда муж говорит ей: «Хорошо, вот как мы поступим. Я построю тебе другую машину, и если ты когда-нибудь решишь, что соскучилась по мне, или что ты устала и не можешь больше — залезешь в эту машину (прямо в этот ящик), нажмешь на эту кнопку и заснешь. И ты проспишь весь путь вперед и назад ко мне, где я тебя буду ждать. Я буду все время ждать тебя. Я тебя люблю». После этого они занимаются любовью, они занимаются любовью еще несколько раз, а потом он залезает в свою машину времени и — фьють — со свистом исчезает. Причем так быстро, что трудно поверить в то, что он вообще существовал. Тем временем она продолжает жить вперед, не спеша — то, что ему не захотелось делать. Она снова выходит замуж, опять занимается любовью, у нее появляются дети, у которых тоже появляются дети, и вот она уже старая женщина, и наконец готова. Она залезает в пыльный ящик в тайной комнате под яблоневым садом, нажимает на кнопку и засыпает. И она спит всю обратную дорогу, просто как Спящая Красавица, там, под садом, — годы и годы, которые летят, как секунды, она летит назад, мимо мужчин, сидящих за круглым столом под зеленым сукном, ты их можешь видеть сейчас, а вот теперь они снова исчезли, и павлины раскричались, и тот Сатанист подъезжает к дому, разгружает полный грузовик мебели, стирает свои пентаграммы. Вскоре старый застенчивый человек разберет свой дом и унесет с собой свой секрет, и яблоки уже снова на деревьях в саду, потом эти деревья цветут, и женщина теперь становится моложе, совсем чуть-чуть, морщины вокруг рта сглаживаются. Ей снится, что кто-то спустился сюда, в эту подземную комнату и смотрит на нее, лежащую в машине времени. Он долго стоит рядом. Ей никак не открыть глаза — веки такие тяжелые, да и просыпаться пока не хочется. Ей снится, что она — в поезде, который идет по рельсам задом наперед позади вагонов, и кто-то подбирает бревна, и гвозди, и балки, чтобы засунуть все в ящик, и потом они этот ящик спрячут. Деревья со свистом проносятся мимо, становясь все меньше и меньше, и потом они тоже исчезают. И вот она уже снова ребенок, вот она — младенец, а вот теперь она еще меньше, а затем — совсем маленькая, даже меньше, чем прежде. К ней возвращаются ее жабры. Но она еще не хочет просыпаться, ей хочется добраться прямо назад до самого начала, где мир нов и девственен, и все вокруг — спокойное и зеленое, ровное и сонное, все живое заползло назад в море, и ждет, когда она тоже вернется, и тогда можно начинать вечеринку. Она движется назад и назад и назад и назад и назад и назад и назад и назад и назад и назад…
Девушка-из-группы-поддержки говорит Дьяволу:
— У нас вышло время. Мы всех задерживаем. Разве ты не слышишь, как они колотятся в дверь?
Дьявол
— Ты так и не закончила историю. Девушка говорит:
— А ты так и не дал мне потрогать свой хвост. К тому же нет никакого конца. Я могла бы сочинить что-нибудь, но только вряд ли ты останешься доволен. Ты сам говорил. Ты никогда не доволен. А мне надо продолжать мою жизнь. Мои родители скоро будут дома.
Она встает и выскальзывает из гардеробной и захлопывает за собой дверь так быстро, что дьявол не верит своим глазам. В замке поворачивается ключ.
Дьявол пробует дверную ручку, и кто-то, стоящий с наружной стороны двери гардеробной, хихикает.
— Тише, — говорит девушка-из-группы-поддержки. — Успокойтесь.
— Что происходит? — спрашивает Дьявол. — Открой дверь и выпусти меня — это не смешно.
— Я обязательно выпущу тебя, — говорит девушка-из-группы-поддержки, — но попозже. Не сейчас. Сперва ты должен мне кое-что дать.
— Ты хочешь, чтобы я дал тебе что-то? — говорит Дьявол. — Ладно, что именно? — Он трясет ручку дверцы, проверяя.
— Я хочу хорошее начало, — говорит девушка-из-группы-поддержки. — Я хочу, чтобы мои друзья тоже были счастливы. Хочу ладить со своими родителями. Хочу счастливое детство. Хочу, чтобы все становилось лучше. Хочу, чтобы все продолжало становиться лучше. Хочу, чтобы ты был добр ко мне. Хочу быть знаменитой, не знаю, может, я могла бы стать юной актрисой, или победить в конкурсе по правописанию на государственном уровне, или даже просто приветствовать команды-победительницы. Хочу, чтобы был мир во всем мире. Чтобы были вторые попытки. И когда я выигрываю в покер, я не хочу ставить все выигранные деньги снова на кон, я не хочу возвращать хорошие карты в колоду — одну за другой, одну за…
Звездочка говорит:
— Мне очень жаль. Мой голос вот-вот охрипнет. Уже поздно. Перезвони завтра вечером.
Эд говорит:
— Когда я смогу позвонить тебе?
Стэн и Эндрю были друзьями. Добрыми друзьями. Как если бы они были из одного теста. Эд не виделся со Стэном некоторое время — не так, чтобы очень долго, но Стэн остановил его, когда тот шел вниз, в полуподвал. Это было накануне. Стэн схватил его за руку и произнес:
— Как мне его не хватает. Все время думаю — если бы я пришел чуточку пораньше. Если бы что-нибудь сказал. Знаешь, он ведь любил тебя и очень сожалел о том, что случилось с твоей машиной…
Стэн замолкает и просто стоит, глядя на Эда. Вид у него такой, словно он вот-вот расплачется.
— Ты не виноват, — сказал Эд и сам не понял, зачем он так сказал. Кто же виноват?
Сьюзан говорит:
— Перестань мне звонить, Эд. Ладно? Сейчас три часа ночи. Я спала, Эд, и мне снился такой хороший сон. Ты всегда все портишь — будишь меня среди ночи. Пожалуйста, прекрати, хорошо?
Эд ничего не говорит. Он готов хоть всю ночь вот так сидеть и слушать голос Сьюзан. А она в это время говорит:
— Больше никогда ничего не будет, и ты знаешь об этом. Случилось несчастье, и никто в этом не виноват, просто никуда от этого не денешься. Оно убило нас. Мы даже говорить об этом не можем.
Эд говорит:
— Я тебя люблю.
Сьюзан говорит:
— Я тебя люблю, но любовь здесь ни при чем, Эд, дело в выборе времени. Сейчас слишком поздно, и, похоже, всегда будет слишком поздно. Вот если бы мы могли вернуться назад и сделать все по-другому — я все время думаю об этом, — но это невозможно. У нас нет ни одного знакомого с машиной времени. Как ты думаешь, Эд, может, тебе со своими дружками-картежниками соорудить такую машину у Пита в подвале? В самом деле, к чему все твои дурацкие игры? Почему ты не можешь вместо этого построить машину времени? Перезвони, когда поймешь, что нам с этим делать, так как мне совсем невмоготу. Или не перезванивай. Прощай, Эд. Пойди поспи немного. Сейчас я вешаю трубку.
Сьюзан вешает трубку.
Эд думает о ней, спускаясь на кухню, чтобы подогреть стакан молока в микроволновке.
Она будет сидеть в кухне и пить молоко и ждать, когда он ей перезвонит. Он лежит в кровати, наверху, в своем доме посреди яблоневого сада. Обе двери его спальни открыты, и ночной ветерок проникает через ту дверь, которая никуда не ведет. Жаль, что ему не удастся уговорить Сьюзан прийти и посмотреть на эту дверь. Легкий ветерок пахнет яблоками — «Должно быть, так пахнет время», — думает Эд.