Лучшие классические детективы в одном томе (сборник)
Шрифт:
Постояв с минуту в нерешимости посредине комнаты, он прошел к углу, где находился индийский шкафчик.
Он поставил свечу на шкаф и стал выдвигать и задвигать один за другим ящики, пока не дошел до того, где лежал хрусталик, игравший роль алмаза. Секунду он смотрел на ящик, потом вынул из него правой рукой хрусталик, а левой взял со шкафчика свечу. После этого он вернулся на середину комнаты и опять остановился.
До сих пор он с точностью повторял все то, что проделал в ночь после дня рождения. Будут ли и последующие его действия точным повторением того, что он сделал в прошлом году? Выйдет ли он из комнаты? Вернется ли он, как поступил, по моему предположению,
Первое его движение было не тем, какое он сделал после первого приема лауданума. Он поставил свечу на стол и сделал несколько шагов к дальнему концу гостиной. Там стоял диван. Он тяжело оперся на его спинку левой рукой, потом выпрямился и опять возвратился на середину комнаты. Теперь я увидел его глаза. Они становились тусклы, и веки отяжелели.
Напряжение этой минуты сказалось на нервах мисс Вериндер. Она сделала несколько шагов и остановилась. Мистер Брефф и Беттередж взглянули на меня из-за двери в первый раз. Предчувствие, что ожидания будут обмануты, овладело ими так же, как и мной. Все же, пока он стоял на середине комнаты, надежда еще была. Мы ждали с огромным нетерпением, что будет дальше.
То, что произошло дальше, решило все. Он выпустил хрусталик из рук. Тот упал на пол у двери и остался лежать на виду. Он не сделал никакого усилия, чтобы его поднять: он смотрел на него мутным взглядом, и вдруг голова его опустилась на грудь. Он пошатнулся, пришел опять в себя на мгновение, нетвердыми шагами направился к дивану и сел на него. Он сделал над собой последнее усилие, попробовал встать – и снова опустился на диван. Голова его упала на подушки. Было двадцать пять минут второго. Я не успел еще спрятать часы назад в карман, как он уже спал.
Все было кончено. Теперь он находился под снотворным влиянием лауданума; опыт пришел к концу.
Я вошел в комнату и сказал мистеру Бреффу и Беттереджу, что они могут идти за мной. Теперь уже нечего было опасаться его потревожить. Мы могли свободно двигаться и говорить.
– Прежде всего нужно решить, – сказал я, – что нам теперь с ним делать. Вероятно, он проспит часов шесть или семь по меньшей мере. Нести его назад в спальню чересчур далеко. Будь я помоложе, я справился бы с этим один, но сейчас здоровье и силы у меня не те, что прежде, и я боюсь, что придется мне просить вашей помощи.
Они не успели ответить, как мисс Вериндер тихо позвала меня. Она стояла в дверях своей спальни, держа в руках легкую шаль и покрывало с собственной кровати.
– Вы будете сидеть при нем, пока он спит? – спросила она.
– Да, я не хочу оставлять его одного, так как не совсем уверен в действии на него опиума.
Она подала мне шаль и одеяло.
– Зачем его тревожить? – шепнула она. – Постелите ему на софе. Я затворю дверь и останусь в своей комнате.
Это, бесспорно, было и проще, и безопасней всего. Я сообщил ее предложение мистеру Бреффу и Беттереджу; оба его одобрили. Не прошло и пяти минут, как он уже удобно лежал на софе, укрытый шалью. Мисс Вериндер пожелала нам доброй ночи и затворила за собой дверь. Я предложил стряпчему и старшему дворецкому сесть к столу, на котором горела свеча и лежали письменные принадлежности.
– Прежде чем мы разойдемся, – начал я, – мне нужно сказать два слова о произведенном нынче опыте. Мы ставили себе две цели. Во-первых, надо было доказать, что в прошлом году мистер Блэк вошел в эту комнату и взял Лунный камень, действуя бессознательно и непроизвольно под влиянием опиума. После виденного вами вы, вероятно, теперь в этом убеждены.
Оба они без колебания ответили утвердительно.
– Вторая цель, – продолжал я, – заключалась в том, чтобы узнать, куда он дел Лунный камень, когда вышел с ним из гостиной на глазах мисс Вериндер в ночь после дня ее рождения. Достижение этой цели, конечно, зависело от того, насколько точно повторит он все свои прошлогодние действия. Этого он не сделал, и вторая цель опыта не достигнута. Не могу сказать, чтобы я не был огорчен этим, но честно скажу – я нисколько этим не удивлен. Я с самого начала говорил мистеру Блэку, что наш полный успех в этом деле зависит от точного воспроизведения физических и нравственных условий, в какие он был поставлен в прошлом году, и предупредил его, что достигнуть этого почти невозможно. Мы воспроизвели эти условия только отчасти, и опыт удался, конечно, тоже только отчасти. Быть может, я дал ему слишком большую дозу лауданума. Но, по-моему, первая из указанных мной причин и есть та настоящая причина, которой мы обязаны и нашим успехом, и нашей неудачей.
Сказав это, я положил перед мистером Бреффом письменные принадлежности и спросил его, не согласится ли он изложить подробно все, чему был свидетелем, и скрепить это своей подписью. Он тотчас взялся за перо и составил отчет с профессиональной быстротой.
– Этим я отчасти могу загладить то, что произошло между нами вечером, – сказал он, подписывая бумагу. – Прошу прощения у вас, мистер Дженнингс, за недоверие к вам. Вы оказали Фрэнклину Блэку неоценимую услугу. Говоря нашим юридическим языком, вы выиграли ваше дело.
Извинение Беттереджа было характерным для него.
– Мистер Дженнингс, – сказал он, – когда вы перечтете «Робинзона Крузо», – что я вам настоятельно советую, – вы увидите, что он никогда не отказывался признавать свои заблуждения. Прошу вас, сэр, считайте, что в настоящем случае я иду по стопам Робинзона Крузо.
С этими словами он, в свою очередь, подписал бумагу. Когда мы встали из-за стола, мистер Брефф отвел меня в сторону.
– Одно слово об алмазе, – сказал он. – По-вашему, Франклин Блэк спрятал Лунный камень в своей комнате. По-моему, Лунный камень находится у банкиров мистера Люкера в Лондоне. Не станем спорить, кто из нас прав. Ограничимся вопросом: кому из нас первому удастся проверить свою теорию на практике?
– Моя проверка сегодня ночью была уже сделана и не удалась, – ответил я.
– А моя проверка, – возразил мистер Брефф, – еще только производится. Вот уже два дня, как я поставил у банка сыщиков для наблюдения за мистером Люкером, и я не отзову их до конца месяца. Я знаю, что мистер Люкер должен выкупить алмаз лично, и рассчитываю на то, что человек, заложивший драгоценность, выкупив его, заставит взять алмаз из банка. В таком случае я мог бы узнать, кто этот человек. И тогда мы раскроем тайну именно с того места, где она стала для нас сегодня непроницаемой. Согласны ли вы с этим?
Я, разумеется, согласился.
– Я возвращаюсь в Лондон с утренним поездом, – продолжал стряпчий. – Может случиться, что я услышу по возвращении о каком-нибудь новом открытии, и чрезвычайно важно, чтобы в этом случае Франклин Блэк был поблизости. Я намерен сказать ему, как только он проснется, что ему надо ехать со мной в Лондон. После всего случившегося могу ли я рассчитывать, что вы пустите в ход ваше влияние, чтобы поддержать меня в этом?
– Безусловно! – ответил я.
Мистер Брефф пожал мне руку и вышел из комнаты. Беттередж последовал за ним.