Лучший друг девушек – Мендельсон
Шрифт:
– Ты лесбиянка?! – шутливо перепугался Гурин.
– Я глазливая, – призналась Настя. – Вот вчера сглазила небо, и пошел дождь. Сегодня сглазила лодку, и мы тонем.
– Сглазь эту реку, и она исчезнет.
– Нет, лучше я пожелаю нам выбраться из нее сухими.
Сухими выбраться из воды не получилось, но невредимыми они выбрались. До последнего момента Артем гнал лодку к берегу, а когда до него осталось несколько метров, помог выбраться Насте и доплыть до берега. За волосы, как она того боялась, он ее не тащил. Настя, как ни странно, поплыла сама. Тихонечко, но поплыла, поддерживаемая его сильной рукой. Получалось, что Артем ее спас? Или
– Что вы с ним делали? – прошептала изумленная Маринка. – Купались в одежде?
– Сознавались в грехах, – сказала Настя, глядя на кусты.
– Ну, и? – Маринка в нетерпении подалась вперед через перила.
– Донжуан, – махнула рукой в сторону Гурина Настя. – Как там, Эммануил Виторганович, комплекс Донжуана поживает?
– Отлично, – пробубнил тот, взял под руку любопытную американку и увел ее с крыльца.
– Донжуан, – разочарованно повторила Маринка. – А по внешнему виду не скажешь, такой серьезный мужчина. Почти как профессор Селезнев.
– Да что о нем говорить-то? – Настя сняла сарафан, выжала его и повесила сушиться. – Успеет высохнуть до отъезда или положить в пакет? Мы с ним хотели сначала вместе утонуть…
– Обалдеть, – восхищенно произнесла подруга, – Настена, это любовь!
– Ага, комплекс Ромео и Джульетты.
– Знаешь, да? Вот профессор молодец, все разложил по полочкам. Американская общественность заинтересовалась его разработками, – похвасталась Маринка.
– Когда эта общественность уезжает? Вместе с нами? Здорово здесь, даже уезжать не хочется.
Маринка перехватила ее взгляд и улыбнулась. Напоминать подруге про Влада не стала, вдруг этот Гурин и окажется ее большой и настоящей любовью. Правда, если у него действительно комплекс Донжуана, то лучше обрубить все концы и спрятать их в воду.
Глава 8
Пора прекратить строить из себя жертву
Римма Вишневская молча стояла в коридоре у окна и курила, выслушивая рассказ коллеги Перепелкиной о том, как та провела выходные дни. Дача, профессор, американка, которой неожиданно приспичило вернуться в город, и пришлось все бросать и возвращаться… Мужчина, спасший Анастасию, когда та едва не утонула. Его тоже пришлось бросить…
– А вот это зря, – процедила Римма, выпуская вверх струйки сизого дыма, – мужчинами разбрасываться не рекомендуется. Их и так гораздо меньше, чем нас. Одного бросишь, другого – и останешься у разбитого корыта. В нашем возрасте следует быть менее привередливыми.
Настя вздохнула. Она прекрасно понимала, что уезжать после фантастической прогулки на дырявой лодке было нельзя. Но и оставаться глупо. Гурин не догадался предложить ей совместную поездку, а напрашиваться она не хотела. Да и скорый отъезд стал внезапным. Американке позвонили, и та сорвалась с места. В любом случае, об этом она умолчала, у Гурина остался номер Настиного домашнего телефона. И сегодня вечером она с нетерпением будет ждать от него звонка. Если для него их знакомство стало запоминающейся встречей, то он захочет продолжения и обязательно позвонит.
– Вот господин Голубцов, – продолжала Римма, – думаешь, я от него без ума?! Мой стервец гораздо привлекательнее, но он не постоянен. Приходится готовить себе запасной аэродром.
О стервеце Настя и пыталась разузнать, составив компанию Вишневской. Если, конечно, Римма, говоря нелестно, отзывалась о Владике. Во всяком случае, Насте хотелось услышать рассказ о том, как они поссорились и расстались навсегда. Тогда можно будет не переживать, если Гурин не позвонит. И с чувством, что Настя никого ни у кого не отбивает, а завоевывает свое, заняться Владиком. Жаль все же, если Гурин не позвонит.
– Я ему говорю, что не пойду к его маме, – откровенничала Римма. – Я еще не готова к такому суровому испытанию. Спасибо, конечно, за предложение, но я пока повременю. Знаешь, Анастасия, правило «Если мужчина знакомит тебя со своей мамой, то он собирается на тебе жениться» действует не во всех случаях. Как и в любом другом, в нем могут быть исключения. Так вот мой стервец и есть исключение из правила. Он знакомит с мамашей всех своих подруг. И та выносит им характеристики. По его же признанию, чаще всего нелестные. За все время ей понравилась только одна девушка, которая оказалась лесбиянкой и выходить замуж за ее сыночка не собиралась. Где он только умудрился подцепить лесбиянку? Ах, Анастасия, он же цепляет всех подряд!
Насте стало неудобно. Раз уж Влад такой плохой, так бросила бы парня! Но про его маму очень полезная информация. Правда, принять ее к сведению Настя не может. Как и не может открыто встречаться с Владом. Значит, они все-таки не поссорились.
– Он заладил: «Пойдем, пойдем, мамочка стол накрыла». Знаю я этих мамочек как облупленных! Поверь, Перепелкина, выходить замуж нужно за сироту.
Где же столько сирот набрать? И как выяснить? Подойти к Гурину и прямо поинтересоваться, не сирота ли он. Настя представила и вздохнула, ничего хорошего не получалось. Глупо как-то: «Молодой человек, а вы не сирота случайно?»
– Вот у Ираклия Андросовича все предки уже в аду.
– У кого? – переспросила Настя.
– У Голубцова, – охотно пояснила Римма. – И это не единственное его преимущество перед молодым красавцем. В некоторых случаях опыт очень многое значит. В браке, к примеру. Если я выйду замуж за Голубцова, то у меня не будет свекрови. Поверь мне, Анастасия, для женщины это огромный плюс.
Настя обрадовалась тому, что Вишневская задумывается о браке с Голубцовым. Значит, есть надежда, что она оставит Влада в покое. И тогда Настя с чистой совестью, не беря грех на душу, позволит себе им увлечься. Если, конечно, не позвонит Гурин.
Надеяться на то, что он позвонит, глупо. Он о ней уже думать забыл! Подумаешь, вместе сплавали, пару раз поцеловались, чуть не утонули. Милое приключение, не больше. Как говорит Маринка, нужно крепко стоять на ногах, а не витать в облаках. На земле у Насти Влад, за которого еще придется побороться, а Гурин там, далеко, в синем небе с чистым горизонтом за его могучими плечами. Как все же приятно было с ним целоваться! Это гормоны разгулялись.
– Так и просидела все выходные дома, – облегчала душу Римма, – перед выбором: один или другой.