Лучший друг моего парня 2

Манич Мария

Мне не больно. Я не умерла только что. И я… решила двигаться дальше. Бессмысленно играть в любовь с самой собой. Я могу любить Мирона на расстоянии, и моя любовь от этого не станет меньше. А его любовь ко мне не станет больше, ведь в нем ее совсем нет.

Подхватываю толстовку и дергаю дверь на себя. Она отлетает слишком легко.

На пороге с той стороны стоит Гейден. Он успел натянуть на тело футболку, и теперь я пялюсь в темную ткань на его груди, не поднимая взгляда. Зато ощущаю

его колючий на своем лице.

— Ты куда-то уходишь?

— Да. По делам, — неопределенно веду плечами.

Теперь я смотрю в сторону кухни. Его мать нигде не видно.

— Еще недавно у тебя их не было.

— Я просто не озвучивала их вслух.

Зато озвучила кое-что другое, а ты притворился глухим.

— И что за дела?

— Что за допрос?

— Просто хочу знать, откуда тебя потом забрать в случае чего.

Теперь я смотрю на Мирона. Зло врезаюсь в его глаза своими, игнорируя зияющую дыру в собственном сердце.

— Я поеду сначала в аптеку, потом в универ, потом, может быть, прогуляюсь. Погода как раз располагает. Солнечно.

Мирон внимательно разглядывает меня в ответ, и я силюсь улыбнуться.

Делаю вид, что все нормально. Хотя хочется наброситься на эту глыбу льда с кулаками. Я ничего не говорила. Гейден не притворялся глухим. А потом он как-нибудь придет домой и не найдет здесь ни одной моей вещи. Все так, как надо. У нас ведь нестандартные отношения в паре, все не как у всех. Но как же тошно…

— Ангелина… — тихо и немного хрипло произносит Мирон.

Делает шаг ближе, а я, наоборот, отшатываюсь. Подальше.

— Ничего. Не нужно. Говорить. Мирон. Я в порядке. Дай пройти, — прошу холодно.

Немного постояв на месте, Мирон молча отходит в сторону. Протискиваюсь мимо, стараясь даже не коснуться его. Боюсь, случится физический контакт, который еще так остро помнит мое тело, и я разлечусь на тысячу осколков. Превращусь в тряпку. А сейчас я вроде держу лицо. Пытаюсь, по крайней мере.

Мирон идет следом. Чувствую его немое присутствие и тяжелый взгляд, прожигающий между лопаток.

Заглядываю на кухню.

Ирина Гейден увлеченно помешивает ложкой кофе.

— Здравствуйте, — говорю, прочистив горло.

Блондинка вскидывает голову и кажется даже слегка удивленной. Всего секунду, а затем на ее лице расцветает радушная улыбка, глаза лучатся теплом и приветствием. Будь я в другом настроении, присела бы напротив и немного поговорила с ней. Но сейчас я просто хочу уйти.

Таблетка. Универ. Прогулка.

У меня много веских и почти ненадуманных поводов.

— Ангелина! Я и не знала, что ты здесь. Мирон, мог и сказать, что прячешь в башне принцессу. Я бы так навязчиво не напрашивалась на кофе. Думала,

проведу время с сыном, выслушаю последние новости, хотя скорее поделюсь своими. Мирон мне почти ничего не рассказывает, — обличительно говорит Ирина и шутливо грозит сыну пальцем. Она успевает встать на ноги и опустить чашку в раковину, явно собираясь уходить.

— И не одной вам.

— Ты можешь спросить все что хочешь, Лина, — так, чтобы слышала только я, говорит Мирон.

Неопределенно веду плечами.

— Я уже ничего не хочу.

— Быстро, — летит мне в спину.

— У всего есть пределы, — нахожусь с ответом.

Мой предел вот-вот настанет, и плотина больше не сможет сдерживать слезы.

— Ангелина, ты не зашла в салон посмотреть снимки после съемки. Неинтересно, что получилось?

Ирина Гейден двигается в сторону прихожей, и я иду следом. Нет, она реально решила уйти вместе со мной?

— Может быть, чуть позже? Сейчас сессия в самом разгаре.

Вру. Мне совсем не интересно. Это было словно в другой жизни, хотя прошло не больше недели.

— Мама, — давит голосом Мирон. — Вернись на кухню.

Ирина замирает, переводя взгляд с меня на сына, и чуть прищуривается. Она наконец тоже чувствует витающее в воздухе напряжение?

— Я ухожу, вы оставайтесь, — говорю, снимая с вешалки светлый дутый пуховик.

И, пока между сыном и матерью происходит немой диалог, успеваю накинуть на себя куртку, схватить с тумбы ключи и выскочить за дверь.

— Что ты опять натворил? — слышу перед хлопком строгий голос Ирины.

Мои губы невольно трогает улыбка. Только эта женщина может отчитывать Гейдена как маленького провинившегося мальчика. А затем на глаза набегают так долго сдерживаемые слезы. А я не имею никакого права и никакого веса в его жизни. Пора это принять и смириться.

В ближайшей аптеке покупаю таблетку экстренной контрацепции и бутылку воды. Выпиваю ее прямо там и еду в универ.

Там довольно многолюдно и шумно. Я сразу вливаюсь в привычный ритм, отключаю голову и на ненадолго забываю о ноющей боли под ребрами.

Решаю несколько вопросов, поймав нужных преподавателей, и захожу в деканат. Еще раз уточняю детали перевода на целый семестр в другой универ и интересуюсь, можно ли сдать сессию досрочно. Получаю положительный ответ с небольшим но: преподаватели должны быть готовы поставить мне экзамены вперед. Приходится еще раз обойти преподавательский состав и заручиться устным согласием у четырех из пяти. Пятого я просто не успеваю застать. Придется приехать еще раз завтра.

— Помнишь, мы вчера на вечеринку не попали? — шепчутся в очереди у кофейного автомата.