Лучший из миров
Шрифт:
Об этом даже не думай!
— Энн будет работать в доме, — сообщила Сюзи, когда Мэгги поинтересовалась, где их соседка. Боится пыльцы.
Одна из седоволосых учениц заметила, что надвигающийся дождь обязательно уменьшит ее содержание в воздухе и их подруге непременно станет легче.
Вскоре все занялись рисованием горного пейзажа. Бен тихо, но отчетливо чертыхался, Мэгги невольно вторила ему.
— Нет, вы только посмотрите! — воскликнула она в сердцах через двадцать минут. — Эта проклятая краска и не думает оставаться там, куда я ее нанесла! Небо
— Вон идет Перри. Он сейчас покажет тебе, что ты делаешь не правильно, — успокоила ее Джорджия, на рисунке которой небо было там, где ему и положено было быть, так же, как горы и долина.
— Тебе нужно добавить красного. Хуже точно не будет, — заметил Бен, с насмешливым видом изучавший шедевр Мэгги, и вдруг подмигнул ей.
Где, черт возьми, он увидел хоть что-нибудь красное в окружающей их природе? Может быть, он дальтоник?
Одетый в блузу и неизменный берет, Силвер переходил от ученика к ученику, раздавая кому похвалы, кому советы. Сегодня, к облегчению Мэгги, он был настроен не столь критично, а значит, у нее не возникнет снова желание побросать вещи в багажник машины и уехать домой, наплевав на свою благородную миссию по спасению подруги. Кроме того, несмотря на согласие Сюзи помочь, дело не сдвинулось с мертвой точки, поскольку Перри не выказывал к ней никакого интереса. Сегодня он практически полностью игнорировал ее, решив, видимо, что, как и Бен с Мэгги, она безнадежна.
Все свое внимание он уделял пожилым ученикам, но не Чарли, не Джени и не Джорджии, поскольку все трое неплохо рисовали и особо не нуждались в его подсказках. Мэгги очень нравился стиль Джени, похожий на ее легкий жизнерадостный характер.
Перри был занят небольшой группой женщин, ловивших каждое его слово, как будто он был проповедником. Бен поймал взгляд Мэгги и кивнул в сторону этой группы. Похоже, его опасения начинают сбываться.
Спустя несколько минут Силвер подошел к краю неухоженной лужайки, встал на камень и хлопнул в ладоши, призывая к вниманию.
— Дорогие мои, время ленча. Заканчивайте рисовать, дайте краскам высохнуть и заберите рисунки в студию. — Он посмотрел на небо. — Остальное можете оставить, поскольку после ленча мы еще часок поработаем, пока не начнется дождь.
Раздались восторженные выкрики. Похоже, все художники — мазохисты, им нипочем ни комары, ни палящее солнце, ни гудящие от усталости ноги.
Бен спрятал что-то в нагрудный карман рубашки, затем свернул свое творение, не беспокоясь о том, высохло оно или нет, и подошел к Мэгги, которая хмуро взирала на бурые разводы, которыми она испачкала хорошую белую бумагу.
— Так мне никто и не сказал, существует ли способ удержать небо на положенном ему месте.
— Первым делом тебе нужно научиться плыть по течению. — Бен дружеским жестом обнял ее за плечи.
— Я когда-то видела такую надпись на футболке. — Она не добавила, что эту футболку вместе с длинной цветастой юбкой носила ее мать. Поэтому Мэгги никогда не согласится плыть по течению, у нее слишком много амбиций и обязательств
— А что у тебя в кармане? — не удержавшись, спросила Мэгги.
— Позже покажу, — пообещал Бен, подстегнув ее любопытство.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Это было потрясающе! Мэгги громко расхохоталась, глядя на карикатуру высокого худого мужчины в берете и холщовой блузе, с утрированно длинным тонким носом и огромными мешками под слишком близко посаженными глазами.
Сходство было просто поразительным.
— А говорил, что у тебя нет художественного таланта!
— Его и нет. Просто моя подруга — полицейский художник, и она научила меня некоторым штукам. Как правило, ей приходится составлять портрет по частям, опираясь на показания очевидцев, но когда дело доходит до того, чтобы свести воедино глаза, нос и рот — ей нет равных.
Мэгги попыталась увидеть Бена глазами карикатуриста или… полицейской художницы: густые темные волосы, которые он то и дело отбрасывает со лба рукой, брови вразлет, высокие скулы, нос — не большой, но и не маленький, рот…
О господи, этот его рот…
С губ Мэгги было готово сорваться множество вопросов: чему еще научила его полицейская художница? были ли между ними какие-то особые отношения? что с ней стало теперь? Но она вовремя прикусила язык.
Это не твое дело, Мэг!
У каждого человека есть прошлое. Кроме того, она давно — с тех пор как впервые заметила, что мальчики, оказывается, отличаются друг от друга и порой среди них встречаются интересные особи, — поняла, что самые привлекательные из них, как правило, тщеславны и пусты. Не то чтобы в жизни ей приходилось так уж часто общаться с красавцами или ходить к ним на свидание, но чисто теоретически…
Когда они вошли в кухню, Сюзи готовила бутерброды. Мэгги открыла холодильник и достала кувшин холодного чая.
— А где Энн? Она же сказала, что поможет.
— Судя по тому, что нет ее чашки, в нашей комнате, должно быть.
Насыпав в ведерко льда для тех, что любит ледяной чай, Мэгги поспешила в комнату, на ходу вспоминая все, что она знает об аллергиках и как им помочь. Но в комнате Энн не оказалось, как не оказалось и в студии. Мэгги поднялась наверх и проверила душевую, несколько раз позвала Энн по имени, но безрезультатно.
— Может быть, она поехала в город в аптеку? Сюзи намазывала мягкий сыр и арахисовое масло на булочки с маком, а сверху клала кольца маринованного лука.
Мэгги в ужасе взирала на эту кулинарную фантазию, а затем заметила:
— Если она достаточно умна, то поест в городе.
Интересно, кто занимался закупками? Лучше бы купили низкокалорийный майонез…
— И ржаной хлеб. В следующий раз, когда кто-нибудь поедет за продуктами, пусть купит буханку, — вмешался в разговор Чарли.