Лучший из миров
Шрифт:
Оба захохотали.
— Ребята, а чем вы байк заправляете? — вдруг спросила Арина.
Парни резко осеклись. Чип посмотрел на часы — большой хронометр, застегнутый поверх рукава куртки.
— Ой времени-то… мама дорогая! Багамут! Крепче вяжи, не дай бог расколем!
Побочный сын шайтана, сосредоточено пыхтя, приматывал белого друга скотчем к багажнику. Парни явно спешили закончить разговор.
— Здесь все работает на топливе с шахты, — бросил Чип, прыгая в седло. — Ладно, бывайте, девчонки. Может, увидимся.
Мотоцикл взревел, и счастливые обладатели унитаза, разбрызгивая грязь из-под колес, унеслись прочь.
— Славные ребята, — сказала Арина со свойственной ей толерантностью. Я поморщилась. Лично мне этот шайтанорожденный Багамут славным не показался. Да и Чип жук еще тот… Честно говоря, меня больше интересовало другое.
— Заметила? Они тоже отказались говорить про шахту. Как охранник.
— Угу, — сосредоточенно кивнула Арина. И неожиданно спросила: — А ты знаешь, какой сегодня день?
У меня похолодело внутри. Я потеряла счет здешним унылым дням, иногда мне казалось, что мы торчим здесь уже бесконечные годы… Но сейчас я сразу вспомнила: сегодня суббота.
— Сегодня наши должны были улететь домой, — равнодушно сказала Арина. — Сначала твой самолет, на Питер. А где-то с полчаса назад и мой…
— Когда мы с Юче попали в Ферах, то провели там пару часов. Но ты нашего отсутствия не заметила, как будто в реальном мире прошла какая-то доля секунды. Может, и теперь так получится? Вернемся в тот же день, когда попали сюда…
Эту мысль я лелеяла с самого первого дня на Выселках. Ни с кем ее не обсуждала, боясь, что скептические замечания уничтожат мою последнюю соломинку. Арина ничего мне не ответила. Может, как и я, сама давно размышляла об этом, но не слишком-то верила в такой хеппи-энд. От тягостного молчания, повисшего между нами, дорога домой показалась особенно трудной.
Когда мы добрались до поселка, Арина вдруг решительно свернула к турагентству.
— Ты куда?
— Хочу задать кое-кому пару вопросов.
Османа мы застали за мытьем автомобиля.
— Салям! — как обычно, бросил он, опрокидывая на капот ведро воды. Арина, сдвинув брови, ринулась в атаку.
— Правильно ли я поняла, Осман, что ты имеешь долю с заработков Юче в шахте?
— Юче? — недоуменно переспросил он.
— Нашего друга. Его зовут Юче, — с раздражением пояснила Арина. — Так ты имеешь долю? Иначе бы ты не стал за него хлопотать, верно?
— Верно, — пожал плечами Осман. — А в чем дело? Вам надо как-то выживать, мне — делать мой маленький бизнес. Кому плохо?
— Юче плохо. И мы хотим знать, почему ему так плохо. Иначе уже сегодня он никуда не пойдет! — выпалила Арина.
Осман яростно заелозил тряпкой по капоту. Арина нетерпеливо топнула ногой.
— Почему ты не отвечаешь?
— Потому что делаю вид, что не слышал твоих глупых слов, — заявил Осман. — Откуда я знаю, почему вашему Юче плохо? У него и спросите, а я на шахте, хвала Аллаху, не работал. А уйти с шахты он не сможет, потому что у вас за гостиницу оплачено еще на неделю вперед. И он это прекрасно понимает.
— Да нам плевать на твою гостиницу! — взвилась Арина. — Подумаешь, хоромы! Минус три звезды! Ничего. Неделю как-нибудь перекантуемся. Не сахарные.
— Дело хозяйское, — холодно ответил Осман. — Делаешь людям добро, делаешь, а вместо спасибо… Хочу только предупредить, что без крыши над головой в наших краях человек недолго протянет. И вместо Фераха будет вам братская могила на краю поселка. Мы туда всяких бродяг прикапываем.
У Арины вытянулось лицо. Боевой дух улетучился.
— Идем, — я потянула ее за рукав.
Но задетое самолюбие не давало моей подруге отступить без борьбы.
— Ничего, — не сдавалась она. — Если ты сейчас же не расскажешь нам про шахту, мы, пожалуй, рискнем. А если расскажешь — тогда еще подумаем. Может, мы себе насочиняли невесть каких ужасов, а на самом деле все не так страшно. Что ты уперся? Это у вас что ли табу такое — про шахту говорить?
Выжав тряпку и отбросив ее на крыльцо, Осман скрестил руки на груди. Арина непреклонно встретила его взгляд.
— Я ничего не могу рассказать вам про шахту, — отчеканил хозяин турагентства. — Потому что я ничего про нее не знаю. А знают только те, кто там работают. И мне неизвестно, почему они молчат. И вообще, нечего вести со мной разговоры у мужчины за спиной. Если вашему парню работа не под силу — пусть сам ко мне приходит.
— Он придет! — пригрозила Арина. Разговор был закончен с нулевым результатом. И вообще, целый день прошел без толку, ничего мы не узнали… Надо было возвращаться, чтобы не пропустить ужин.
От турагентства к поселку вела узкая тропа между двумя отрогами холмов. На этой тропинке мы с трудом разминулись с какой-то девушкой в джинсах и кожаной косухе, судя по виду — явно нездешней. Она направлялась к Осману. Может, новенькая? Идет за консультацией, — сочувственно подумала я. И, не выдержав, обернулась из любопытства.
Девушка тоже обернулась. Когда я увидела ее холодные серые глаза, ее отброшенные назад длинные рыжие волосы… Мама дорогая! Это же одна из семи злых пери! Та, главная среди них. Она меня тоже узнала и зловеще усмехнулась.