Лучший мужчина гор
Шрифт:
– Я бы ни за что это не пропустила, – сказала я, направляясь за ней. Хоторн шел следом, и мы заняли наши места за свадебным столом, украшенным к празднику, оказавшись рядом друг с другом.
Заиграла музыка, и все захлопали и засмеялись, когда Марк и Лаура начали двигаться. Это было восхитительно и достойно публикации на пинтересте, и так в их духе.
Мы с Хоторном никогда не были похожи на этих двоих. Лаура с Марком были весельчаками и любителями посмеяться. Мы же предпочитали танцевать под медленную мелодию нашей любимой композиции,
Почему же я позволила солнцу затмить то, что было у нас?
Хоторн поймал мой взгляд, и я поняла, что он тоже помнил. Каждое мгновение.
То, как я разваливалась на части. А он вновь собрал меня воедино. То, в каком раздрае я была. Женщину, которой я побоялась стать.
Его. Навсегда.
Хит Бон Джови закончился, и я посмотрела на Лауру, обвитую руками её мужа, когда он позволил ей откинуться назад, белоснежное платье разлетелось вокруг нее. Он держал ее крепко, а все гости кричали и визжали, когда Марк склонился поцеловать свою жену.
Лёгкий и освежающий, Марк буквально ворвался в жизнь Лауры, они купили дом со штакетником, а каждую комнату покрасили в светло-серый цвет. Я не имела в виду, что их любовь была простой, но на их пути точно было не много препятствий.
– Потанцуй со мной, – сказал Хоторн, взяв меня за руку. Я провела последний год в низинах у ирландских гор, исследуя редкие полевые цветы. Но на самом деле я искала себя.
И закончила я там же, где и начинала.
Я должна была сказать об этом Хоторну; рассказать ему все. То, что он был прав, а я нет. Я не хотела, чтобы мою дальнейшую судьбу диктовал мне страх. И я не позволю парням, причинившим мне боль, контролировать мое будущее. Больше не позволю.
Но что, если уже было слишком поздно?
Вновь заиграла мелодия, и при первых же нотах наши взгляды встретились. Это была наша песня.
– Ты попросил их исполнить ее? – спросила я, когда исполнитель запел. Это была композиция «Река» Леона Бриджеса, и лирический мотив унес меня за собой в прошлое… Отведи меня к своей реке, я хочу пойти туда.
На какое-то мгновение я тоже захотела пойти. Я не знала, решил ли Хоторн двигаться вперёд. Что если я опоздала? Мое сердце громыхало в груди, пока мелодия песни омывала меня. Я чувствовала себя сбитой с ног. Я должна была идти.
Но рука Хоторна оказалась на моей талии, удерживая на месте – заставляя остаться около него.
Он покачал головой.
– Нет.
Я посмотрела Хоторну за плечо и встретилась взглядом с Лаурой. Она пожала плечами, улыбаясь, и одними губами безмолвно произнесла «прости». Но я знала, что ей было не жаль. Лаура говорила, что я была дурой, бросив Хоторна. Она поверила в нас раньше, чем смогла я сама. И поставить эту песню было ее идеей. Боже, как же я любила эту девочку.
– Я тоже скучала по тебе, – сказала я Хоторну, мое тело было против его, именно там,
– Марк сказал, что ты только что вернулась? – Хоторну напрягся, и я поняла, как много крылось в его словах
Вернулась ли я навсегда?
– В мире нет другого места, где мне хотелось бы быть, – смогла произнести я, истина была так очевидна. Хоторн был моим домом. Я лишь надеялась, что он оставил для меня зажженным свет на крыльце.
– Ты уедешь снова? – спросил он, его слова были пронизаны болью. Я ранила его.
У него не было ни единой причины доверять мне. Он сказал навсегда, а я – прощай. Он попросил меня остаться, а я сбежала.
Хоторн посмотрел на меня, музыка говорила на нашем языке, а тела уже вспомнили каждое движение. Нам были не нужны уроки танцев; нас связывало слишком многое, чтобы знать заранее какой шаг следовало сделать.
Но это всегда был шаг вперёд, три назад.
Я закрыла глаза. Единственное слово, способное изменить мою жизнь.
– Никогда, – прошептала я, наши лбы сопрекоснулись. Я не желала, чтобы песня заканчивалась. Я хотела, чтобы Хоторн поцеловал меня; чтобы он почувствовал то, что чувствовала я.
Но он этого не сделал. Мелодия смолкла, и Хоторн сделал шаг назад, он смотрел на меня так, словно видел призрака.
Я не хотела становиться тенью его прошлого, я мечтала стать его будущим.
ГЛАВА 4
Хоторн
Я хотел поцеловать ее, но поступи я так здесь, сейчас, то не смог бы произнести речь от имени главного свидетеля, с которой мне нужно было выступить. Я ничего не готовил, но зная, насколько Ханни ненавидела публичные выступления, я мог, по крайней мере, заставить ее сиять, когда подойдёт ее очередь.
И тогда, я вытащу ее с этого приема и буду держать, точно сокровище, которым она и являлась, отказываясь отпускать. А Бог знает, я задолжал Марку речь, учитывая, что именно друг стал причиной того, что я стоял здесь, рядом с Ханни.
Ее взгляд, когда песня закончилась, стал слегка остекленевшим; смотря в ее глаза, я, казалось, способен был увидеть свое будущее. Когда мы встретились, Ханни напоминала человека, прошедшего через ад, раненная столько раз столькими мужчинами. Ее бывшие, начальники и профессора. Словно всюду, куда она только не пыталась пробиться, ей вновь говорили, что она вещь, а не человек.
И это море боли заставляло ее ранить себя настолько, что Ханни менялась. То как она себя видела, то, что говорила себе каждый день.
Но теперь она была другой. Я мог это заметить, когда смотрел в ее глаза. Ханни теперь знала, чего хотела, кем была, словно обнаружила нечто, неведомое ей год назад
Когда я попросил ее выйти за меня замуж, она настолько испугалась вновь быть обиженной, что не смогла принять любовь, которую я предлагал ей.
Но сейчас все изменилось.
Она вернулась.