Лучший полицейский детектив
Шрифт:
Теперь Андрею стало понятно, почему он еще не был знаком с Гавриловым. На семинарах межрайонных экспертов он пока не присутствовал и потому знал лишь коллег, работавших в областном бюро.
— Ну и когда же вы приедете ко мне, как обещали, с дружественным визитом? Я у вас уже был, а вы…
— А вот теперь и приедем. У нас как раз интерн есть. Знакомьтесь — Андрей Иванович Тихорецкий.
— Хорошо, что нашего полку прибыло. Может, после интернатуры приедете ко мне на укрепление?
— Мне отдельный район выделяют, — пояснил интерн.
— Тоже хорошо! Слыхал,
— Да, а Вы почему не приехали на семинар?
— Ой, у меня завал в морге был. Значит, вы стали крутыми следователями?
— Это все Дина! Мне бы и в голову не пришло так сидеть, анализировать…
— Ой, да ладно! — смутилась Дина.
— Нет-нет, все похвалы Вами абсолютно заслужены, — поцеловал руку коллеги Гаврилов.
— Если бы Вы у меня работали, я б Вас на руках носил! Валера, ты носишь на руках Дину Алексеевну?
— Пока нет, — покраснел Муслий, который знал, что иногда несправедливо обращался с той, — Но все впереди.
— Ну, смотри, — пригрозил ему пальцем Иван Григорьевич, — Если что — я с удовольствием уведу у тебя помощницу.
— Придется тогда Вам меня с семьей и жильем обеспечивать, — шутливо пугала его Дина.
— А это — не проблема. Для Вас — найду, если надо будет.
Лаборантки приободрились, защебетали вокруг, принялись накрывать на стол. Встреча гостей всегда была радостным событием для подолян.
— Говорят, что вы и другим ужасом отметились…
— Да, есть такое. Ребенка новорожденного нашли выпотрошенного…
Иван Григорьевич задумчиво покачал головой.
— Посмотрите, нравы падают все ниже и ниже. Куда еще падать? Не дай Бог… У меня несколько месяцев назад тоже было зверское детоубийство. Хотя оно всегда зверское!
— Именно об этом и я недавно говорила. Помнишь, Юля?
Лаборантка кивнула. Андрей придвинулся поближе к Ивану Григорьевичу.
— Об убийствах детей иначе не скажешь!
— Меня это вообще поражает! Маленький ребенок еще не успел никому сделать зла…
— Не скажи, Андрей. Иногда только своим появлением на свет он уже «делает зло» своей матери.
— Как это? Наподобие, как у Пантелейчук? Не хотела кормить лишнего?
— Я не знаю, как с вашей Пантелейчук обстояло дело, я тебе свой случай расскажу…
Иван Григорьевич откинулся на спинку стула, слегка прикрыл глаза и начал рассказывать.
— Жила-была в нашем М. одна богатая пара. Он был хозяином нескольких заправочных станций… Она — … не знаю, кем была сначала, но потом была просто женой. Жили они, жили несколько лет, и захотелось нашему мужу продолжения рода. Сына очень захотел. А тут, как назло, с сыном никак не получается. Они и по гинекологам, и по бабкам ходили-ездили, и на курорты он ее отправлял. Но долго не удавалось ей забеременеть. И наконец, пару лет назад, чудо случилось! Муж ходит, пылинки с жены сдувает, чтобы она только благополучно родила. Донашивает она ребенка, рождает прекрасную жизнеспособную девочку. У мамы радость зашкаливает. Первые пару дней все проходит отлично, на третьи сутки девочка не просыпается. Все! Можете представить, что с мамой твориться?
— Могу, у меня
— Жена в безутешном горе. Гинекологи советуют им пару лет отдохнуть и попробовать снова завести ребенка.
— А что с новорожденной было? — спросил Андрей.
— А, вот тут и заковыка! Так как криминала не было, то исследовал этот случай патанатом. И он, конечно, нашел признаки не полностью «расправленных легких», бронхиолиты, альвеолиты… Короче, пневмопатии…
Проходит некоторое время, опять она забеременела и бережет себя пуще прежнего. Муж так хочет ребенка, что даже публичное заявление сделал, что ему уже все-равно: сын будет или дочь. Рожает она, наконец, и — ура! Долгожданный сын! Проходит неделя… Жену и сына выписывают домой… Отец на радостях закатывает пир на весь мир на три дня… А когда возвращается домой, находит ребенка зверски задушенным в постельке. Поверх тельца лежит записка: «Все наследство — сыну?».
— Не понял! — покрутил головой Валера.
— Оказывается, их семейный юрист был приятелем жены нашего магната. И он регулярно ставил ее в известность обо всех юридических телодвижениях мужа. В первый раз, когда родилась девочка, завещание было составлено только на предполагаемого сына. Поэтому девочка ушла из жизни.
— А когда появился сын? — удивилась Юля.
— А теперь он вновь переделал завещание и оставил все лишь на ребенка. Жене не оставил ничего.
— Нет, это же явное нарушение ее прав! Она имеет право оспорить завещание и отсудить причитающуюся ей часть.
— Да, это мы с вами знаем. Но она не знала этого.
— Подождите, Вы же говорили, что адвокат — ее приятель?
— Да, но не забывай — она находилась под влиянием эмоций… А когда они превалируют — здравый смысл отключается. Может быть, она таким способом пыталась проучить мужа…
— Ужас! Так девочку она тоже убила?
— По-видимому, да. Сейчас следствие копает, одна из педиатрических медсестер «вспомнила», что на слизистой губ у девочки видела кровоизлияния, когда несла тельце в патанатомию…
— А как же патанатом прохлопал?
— Они же в криминальном плане расслаблены. Знают, что им только патология попадается. Рот не проверил, а мы с вами помним, что маленького ребенка можно удушить мягким предметом, слегка прижав ротик и носик… И только в ротовой полости увидим кровоизлияния…Да, интерн? Уже учил асфиксию?
— Учил. А шею анатом не смотрел?
— А зачем? Его же ориентировали, что тут «нераздышавшиеся легкие».
— А легкие?
— А легкие при асфиксии списал на пневмопатии. Тем более, что картина могла быть похожа.
— Ужас! Хорошенькие же у них были отношения в семье!
— Так всегда может случиться, если изначально брак рассчитывается лишь на материальной основе.
— Да, Иван Григорьевич, подкинул ты нам, конечно, историю из цикла «семейства Адамсов»… А расскажи что-нибудь хорошее теперь! — сказал Валера.
— Да что хорошего можно рассказать, когда мы видим лишь плохое?
— Все-равно, нам надо стараться видеть хорошее, иначе выгорим, как психологи говорят. Вот, например, наши дети растут и с ними — все хорошо!