Luftwaffe-льники. Часть 3
Шрифт:
Было время, когда народ гордился своей армией, уважал ее, искренне любил, считал нужной и полезной защитницей, познавшей радость и гордость далеко не одной победы. Каждый уважающий себя мужчина возможность отслужить своей стране считал за школу жизни, почетную и важную необходимость. А не воспринимал данную процедуру, как повод для тотальной паники, запугиваемый многочисленными правовыми организациями типа: «Кормящие матери плачущего ребёнка», «Гей-Глобал-Анал-Пидар-Центр», «Голубые пацифисты», «Всероссийская партия любителей ночного энуреза», «Гомосек – человек будущего», «ДебилОлигофренНаркоДиспансер-Холдинг» и прочими не менее уважаемыми их последователями.
В 80-е годы прошлого века все мужчины в Советском Союзе… за очень редким исключением… служили.
Честно говоря, бывало по-разному. Было тяжело, но было и весело, часто – просто познавательно. Школа жизни, однако. Причем, абсолютно реальная. Мы мужали, набирались жизненного опыта. От трудностей не бежали, но и эти самые трудности на свою голову добровольно старались особо не искать. Нам их придумывало и создавало мудрое руководство. Причем, с патологически пугающей регулярностью.
В канун праздника Советской Армии, краснознаменной и легендарной, в боях познавшей радость побед и так далее и тому подобное… прошу заметить, что в моих словах нет и намека на иронию… наше доблестное руководство воспылало неудержимой идеей почувствовать себя великими полководцами. Думало оно недолго. Общеизвестно, начальство зачастую вообще не утруждает себя здравыми размышлениями. И придумало оно – это начальство. значит, поднять боевой дух и закрыть пару планов по боевой подготовке. Провести, так сказать, грандиозные учения с выходом в поле. Да на пару суток, да по полной программе. Так чтобы в НАТО содрогнулись от нашей удали молодецкой.
Все бы ничего, да вот, согласно календарю, в России-матушке в канун 23 февраля зима на дворе и соответственно, морозы трескучие. А на Урале-батюшке где наше легендарное училище базировалось, морозы вообще запредельные. Такие замечательные морозики накатывали, что в казарме аж целых + 4 градуса жары с трудом набиралось. Про погодные условия за пределами уютной казармы вспоминать без содрогания вообще не получается.
НАТОвским спутникам, бороздящим просторы космоса, и то было тоскливо подсматривать за военными объектами на Урале, особенно, зимой. В космосе вечный холод, аж корпус махровым инеем в три слоя покрылся. Так вместо того, чтобы на пляжи Майами нацелиться, дабы голых девок во всей красе расмотреть, загорело-копченые фигурки придирчиво оценить со всех ракурсах и пикантных подробностях, надо заиндевевшие фотообъективы на замерзшую Россию наводить. Брррр, от одного вида бескрайних снегов уже жить не хочется. Если на Урале такой тотальный *здец, что же тогда в пресловутой Сибири делается?!
А на зимнем Урале чудные дела творятся, уму НАТОвскому непостижимые. Операторы шпионских спутников зачастую не верили фотопленкам сверхчувствительным. И чутким датчикам ИК-станций тоже не верили. Потому что космические «консервные банки» фиксируют бешеную активность советских войск. Да еще именно в тот момент, когда яйцеголовые аналитики из Лэнгли , прочитав ужасающе-морозную метеосводку, выдали авторитетный прогноз, что жизни на Урале нет!!! Вообще нет! Совсем нет! И до мая месяца даже робких попыток зарождения этой самой разумной жизни не ожидается. Потому что на Урале свирепствует «холод собачий»! И конца и края лютому морозищу не видно.
Тем не менее, война – дело святое! И погнали нас, касатиков, «защищать землю русскую от басурман иноземных».
В виду того, что «басурмане иноземные и вороги лютые» в здравом уме обычно находятся и уроки истории запоминать хорошо научились, помятуя примеры Наполеонов и Гитлеров всяких, то зимой их в Россию-матушку, а уж, тем более, на Урал-батюшку, ни по доброй воле, ни под прицелом автомата не загонишь. Только под конвоем, и то не всегда. Упираются всячески. Все больше предпочитают по Ближнему Востоку покуролесить. В тепле, да при солнышке на недолгую войнушку прогуляться. А от пары исконно русских слов, типа: «Сибирь» и «мороз», спесь заграничная с них мгновенно слетает. В лице меняются и на глазах синеть начинают. Поэтому с «врагми заморскими» на Урале во все времена острый дефицит наблюдался.
Вот и разделили нас, воинов, на «наших» и «не наших». Чтобы по взаправдешному все было. Чтобы более-менее реалистично с каким-никаким противником воевать пришлось, уму-разуму и опыту ведения боевых действий в зимних условиях набираться.
Как окопы в мерзлой земле копались, уж простите, описывать не стану. Кто копал, тот не хуже меня знает. А молодежь пугать не стану, им еще предстоит в армии служить и Родину защищать.
Война шла очень даже по-взрослому. И оружие стреляло и гранаты рвались. Все по-настоящему. И кормили нас через раз исключительно замороженным супом, в котором ложка стояла. Если получится корку льда в котелке продолбить, естественно. А ложки у курсантов алюминиевые. Слабоват алюминий по сравнению со льдом. Проигрывает ему в прочности. А курсантам питаться желательно. Причем регулярно и в любых условиях. В зимние холода молодой организм килокалории с особой жадностью требует.
Потери в зимней войне тоже были настоящие, причем – одна. Вышедшей из строя боевой единицей оказался легендарный Витя Копыто.
Членовредитель
Курсант Копыто давно мечтал совершить подвиг. Да такой, чтобы УХ! Да с письмом на малую родину в Пилопедрищенск. С письмом от благодарного от восторженного командования. И обязательно с генеральской подписью, чтобы каждый «пилопедрощанин» знал, что их земляк о-го-го какой парень! Гроза НАТО и никак не меньше.
Удобного момента для подвига Витя ждал долго. И дождался. На исходе второго дня, когда от лютого мороза безотказные автоматы Калашникова позамерзали так, что стали напоминать пушистые меховые игрушки белого цвета и перестали стрелять, в наш окоп прилетел взрывпакет от «ненаших».
Взрывпакет – шашечка из картона цилиндрической формы, с бикфордовым шнуром и слабым зарядом взрывчатого вещества. Абсолютно безобидная вещица, если не заниматься дурными экспериментами.
Так вот, прилетает в наш окоп лениво дымящийся врывпакетик. Все ребята, естественно, зажмурились. Хоть вещица безобидная, но условный рефлекс, знаете ли, зашит где-то глубоко в подсознании на генетическом уровне. У кого-то, возможно, забит, но не у курсанта Копыто.
Для совершения великого подвига Витя ждал подобного момента всю свою бестолковую жизнь и вот дождался. Чудак на букву «М» схватил взрывпакет. Далее последовал короткий замах рукой, который наш полудурок сопроводил героическим криком тоненьким голоском Володи Преснякова.