Луна для Дракона 3
Шрифт:
Его кожа была толстая и грубая, скорее, непробиваемая шкура темно-серого, стального цвета, мерцающая, светящаяся словно покрытая инеем с голубым отливом на концах чешуек. Мерцающими были и глаза, глаза льдисто-голубые как арктические льды, также холодны и непроницаемы.
И когда ледяной дракон открыл свою огромную пасть и выдохнул, то наружу вырвался вовсе не огонь, а ледяное обжигающее пламя.
Он взмахнул крыльями раз, другой, сделал шаг мощными лапами и… Взлетел вверх!
Он издал радостный рев, и в небо взметнулась полоска льдисто-голубого огня, нестерпимо яркая и ослепительно холодная. Повинуясь потокам воздуха, он поймал струю ветра, замедлив свое падение. Он знал, как следует вести себя при таком ветре, знал, как правильно
Дракон описал круг и опустился на склоне. Из его ноздрей вылетали снежинки.
«Это прекрасно! Такое ощущение, что я только сейчас понял, как красив мир!» — дракон вновь расправил могучие крылья поднимаясь все выше и выше…
…горы…снег…ветер… свобода!
Он нарезал круги на небольшой высоте, периодически выдыхая ледяное пламя. И когда дракон взмахивал крыльями, дули холодные ветры и кружился в завихрениях снег, а мир сжимался и дрожал. В его полете ощущалась смертоносная сила и невероятная мощь.
И каким бы прекрасным ни был его полет, а все-таки пять часов это много, особенно для первого раза.
Сэтан усталый и счастливый направился в храм, где, смертельно изголодавшись посвятил весь остаток утреннего дня в приготовление королевского для себя завтрака, насытившись как «дракон», он в скором времени уснул крепким сном.
…Так и продолжались его последующие дни в учениях и практике… Сэтан научился замедлять трансформацию, где отращивал только крылья и порой в небе летал как человек ощущая себя птицей, но все же в образе дракона он чувствовал себя Единым и сильным. Вечерами он корпел над кристаллом, который преобразовал в артефакт скрывающий его звериную сущность от драконов и магов. Он также обнаружил небольшую библиотеку редких фолиантов и книг, и на долгие вечера погрузился в их чтение. Ему нравилось его состояние, ему нравилась тишина, ему нравилось чувствовать в себе мощь и магию дракона. Но также он прекрасно осознавал, что не полностью окреп, не полностью достиг единения со зверем, а на это требовались каждодневные тренировки, полеты и медитации. С самого детства Сэтана обучали контролю подавления чувств, эмоций и желаний, и усмирить дракона внутри себя ему удавалось с легкостью. Именно человек властвовал над зверем, а не наоборот.
Хан, увидев дракона бросился на него рыча и скаля клыки, не узнав, не учуяв своего хозяина, но, когда Сэтан обернулся и заново произвел ментальную связь Хан успокоился и принял Сэтана, порой с удовольствием рыча, когда хозяин в образе дракона опускал к нему свою морду и обнюхивал. А порой злил Хана, когда выпускал холодный пар из ноздрей и поддавал ему лапой так, что зверь кувыркался прямо в сугроб. Дракон и Га’Хуула чувствовали единение между собой и звериную дружбу.
На пятый день Сэтана посетил мрачный Айнон Дарг.
— К нам прилетела делегация драконов и поданного короля Винаэлла, — сказал он тихо, подойдя ближе к Сэтану. — Наставник просил тебя не появляться. Это опасно. Драконы могут учуять тебя.
— У меня есть артефакт скрывающий мою сущность, — прищурился Сэтан. — Меня не заметят. Цель их прибытия? — натянуто спросил он готовый к любому ответу.
— Мирный. Хотят, чтобы мы сражались с тварями и активировали клетки.
— Условия были озвучены с их стороны?
— Нам даруют неприкосновенность и полную свободу действий в уничтожении тварей. Свои условия мы не выдвигали. Только согласились. И мы в свою очередь сделаем все возможное, чтобы они поняли кто мы и что из себя представляем, и не только как воины, но и как люди. Мы не будем в тени.
— Должны пойти не все, только пять воинов из ордена.
— Идан и Вэон, и еще трое воинов готовы. А я останусь с тобой, — и Айнон нервно отвел взгляд от Сэта. — Есть кое-что
— Говори, — потребовал Сэтан чувствуя что-то нехорошее, потому как Айнон никогда не вел себя так, а смело смотрел в глаза кто бы ни стоял перед ним. — Говорр-ри! — раздались вибрирующие рычащие нотки в его голосе, которые он даже сам от себя не ожидал, а Айнон внимательно посмотрел на друга.
— Тебе удалось пробудить дракона? Как справляешься?
— Отлично Айнон, не тяни… что означает — «есть еще кое-что» …
— Девушка… та… твоя подруга. Она прибыла вместе с делегацией драконов. И она невеста главнокомандующего Эр-Тэгина. Поэтому Сэт не стоит с ней искать встреч…
И сердце заныло.
Состояние глухого одиночества, пустоты и беспросветности. Что-то грызет изнутри. Что-то щемит, щемит тупой болью. Это не страх, страха нет, он прошел. Страх, как боль, к нему привыкаешь, смиряешься, и, кажется, что его просто нет. Плохие новости — как хорошие удары по телу — сначала дикая неожиданная боль, и сила ее прежде всего от неожиданности, потом привыкаешь, и уже ее не чувствуешь. Щемит от бездействия, от самой гнусной роли, которая может быть в этой жизни — роли молчаливого наблюдателя, роли скота, которого гонят на бойню, а он еще при этом пытается не мычать, чтобы не прикончили раньше намеченного. На редкость паскудное состояние.
Но Душа встрепенулась, задышала и потребовала к себе внимания. Животный инстинкт самосохранения, уносивший его догорал на вспыхнувшей человеческими страстями жажде любить и бороться.
Сэтан очнулся и почувствовал под ногами землю.
— Марах сказал, что тебе не стоит искать с нею встреч и… - хотел закончить Айнон Дарг, что и перестать думать о ней, но Сэтан его перебил.
— Можешь идти Айнон, — а потом развернулся и исчез в храме.
Глава 22
Глава 22
Надежность начинается с ответственности, и обе уходят корнями в дисциплину. Этой короткой нотацией Арина приветствовала следующее утро, затем съела незатейливый завтрак и с кружкой чая устроилась за столиком у окна.
Никаких прогулок по саду, хотя день изумительный. Никаких грез среди цветов, сколько бы ни манили они своей красотой. И, разумеется, никаких посиделок в библиотеке.
А тренировки, тренировки и еще раз тренировки.
Три ночи подряд она почти не спала. После нескольких минут забытья, просыпалась в холодном поту с бешено бьющимся сердцем. Все ее мысли были о ближайшем полете на север. И Арина хотела лететь сама, а не висеть в лапах черного дракона. Поэтому она тренировалась с утра до вечера, одна или в присутствии Эйтана. Золотой дракон был более к ней снисходителен, нежели другие, которые все эти дни отсутствовали, неся службу на границе, чему девушка в тайне радовалась. Эйтан и Ари практически все время проводили в полетах, где золотой учил белую драконницу маневрировать с потоками ветра. Воины, служившие в замке порой с любопытством, оглядывались на девушку, но как поняла Ари им даны были строгие инструкции не подходить к ней и держать язык за зубами обо всем, что видели. Парни первого отряда часто провожали ее взглядами, когда она оборачиваясь взлетала ввысь, но ни один не бросался за ней, и ни один с ней не заговаривал. Но стоило ей появиться на полигоне, как они сгруппировавшись оказывались недалеко, пока Эйтан или Ворн, командир первого отряда, их не разгоняли.
Ари глотнула чай и улыбнулась своим мыслям вспоминая изумленный взгляд Эйтана, когда он увидел ее в образе белой драконницы и долго ее рассматривал, и принюхивался.
— Что ты чувствуешь? — спросила его в тот день Ари, как только они приземлились на полигоне закончив очередной обучающий полет.
— Ты пахнешь изумительно, необычно… и ты не похожа ни на одну из драконниц нашей расы.
— Но ты спокойно реагируешь на меня, не как Крэй или Нейвуд, это потому что ты встретил истинную пару? — выпалила Ари и заметила, как замер Эйтан.