Луна двадцати рук (сборник)
Шрифт:
— Я пошел, — сказал он.
Мэрилин схватила его за руку.
— Еще рано, Стив. Подожди.
— Пройдусь немного пешком. Извини, Мэрилин, по мне не хотелось бы задерживаться.
— Хорошо, Стив, как хочешь. Сейчас вызову лифт.
На лестничной площадке он обнял Мэрилин и, крепко-крепко сжимая ее в своих объятиях, без конца повторял:
— Все будет хорошо, вот увидишь, все будет хорошо.
Потом вошел в лифт и нажал кнопку. Мэрттлин безмолвно стояла на пороге и, слегка подняв руку, посылала ему прощальный привет.
Стиву казалось, что в
Стив медленно шел по неподвижному тротуару. В двух метрах налево от него бегущая дорожка была переполнена до отказа. Суровые бесстрастные лица; люди высокомерно проплывали мимо, замкнувшись в непроницаемую броню собственных мыслей.
Стив поглядел на часы. До девяти оставалось еще двадцать минут. Если идти пешком, наверняка опоздаешь.
Он вскочил на движущуюся дорожку, сошел на углу и поднялся на вторую элибусную платформу. Через тридцать секунд подкатила машина. На ней гроздьями висели люди. Стив с трудом влез, торопливо протолкался вперед и, немилосердно работая локтями, отвоевал себе место рядом с водителем.
Какой-то высокий седовласый мужчина поминутно тыкал его в бок портфелем из синтетической кожи. Стив негодующе поглядел на него. И неожиданно в нем заговорило острое чувство зависти. Он перевел взгляд на водителя, всецело поглощенного своей работой. Всем завидовал он, всем, кто сейчас теснился вокруг него. Эти люди, видимо, довольны своей судьбой. У них нет ни забот, ни хлопот. А он! Какие только фантазии не роятся у него в голове! Он отлично понимал, что выдержать экзамен у него всего лишь одни шанс из десяти. Скорей бы вернуться домой, покориться своей участи и раз навсегда выкинуть из головы всяческие иллюзии.
Но тут ему вспомнились Мэрллин, Робби… Он стиснул зубы и продолжал свой путь.
В большом холле Центрального корпуса Стив столкнулся с Вилли Byдродом.
— Привет, Стив.
— Привет.
— Видно, ночка без сна, а?
— Само собой, глаз не сомкнул.
— И я тоже.
Они вошли в лифт.
— Сколько же нас? — спросил Стив.
— Около трех тысяч.
— Гм… А мест всего сорок пять. Вот увидишь, я… всех и вся разнесу.
Билл Вудрод, казалось, пропустил мимо ушей последние слова Стива.
— Скажи, пожалуйста, ты хорошо подготовился?
— Не очень. Знаешь, голова какая-то пустая. Мне кажется, я все позабыл, даже самые простые вещи.
— Все нервы, — заметил Билл. — Не волнуйся, старина, ты отлично сдашь экзамены.
— А ты? Ты занимался?
— Немножко. Надеюсь не провалиться.
Стив в ответ что-то промычал. Билл высморкался и больше не проронил ни слова. Оба молчали до той минуты, пока лифт с легким скрипом остановился и автоматически открылась дверца из светонепроницаемого стекла.
— Желаю
— И тебе тоже.
Билл пошел направо, Стив — налево. Прежде чем войти в главную аудиторию, надо было выполнить у окошек некоторые формальности: представить документы, удостоверить свою личность, пройти жеребьевку на место в аудитории.
Стив стал в очередь у окошка с буквой Г и увидел Билли у другого окна с буквой В.
Стив закурил сигарету. Пальцы его нервно барабанили по медной обшивке колонны. Его поташнивало. Скорей бы, скорей. Глубокое уныние овладело им.
У входа в аудиторию по жеребьевке ему достался стол под номером 209. Служитель провел его на место.
Стол номер 209 стоял в глубине, неподалеку от одного из боковых пилястров. Ничего не скажешь, место неплохое. Но ведь у Стива не было с собой ни учебников, ни шпаргалок, куда можно заглянуть в нужный момент. К тому же он отлично знал, что ни списывать, ни переговариваться со своими коллегами не положено. И все же задние ряды были предпочтительнее, хотя бы с психологической точки зрения.
Стив сел. Несколько минут он осматривался, внимательно изучая лица своих соперников. Направо от него лежала стопка билетов. Он твердо усвоил правило: к билетам строго-настрого запрещено прикасаться до тех пор, пока не прозвучит звонок. Внимание Стива привлекла узкая щель на краю стола. Через эту щель Стив должен был опустить в ящик под крышкой стола работу, на которую отводилось не более получаса. От спинки привинченного к полу стула тянулся изогнутый стержень с миниатюрной телекамерой и микрофоном. В дальней уединенной комнате Политехнического Экзаменационного Центра невидимые наблюдатели будут следить за каждым его движением, прислушиваться к каждому его слову. Может, они уже сейчас подглядывают за ним. Стив поправил воротничок рубашки.
Стараясь сохранить самообладание, он закурил сигарету. На пустой желудок дым казался горьковатым, вызывал отвращение. Он посмотрел на электрические часы, встроенные в стол, и проверил по ним своп. Потом стал терпеливо дожидаться, пока все соискатели рассядутся по местам.
Из динамика в центре потолка раздался голос, прозвучавший на всю аудиторию. Обычные поучения: сдать все книги и заметки, не общаться с другими экзаменующимися, по истечении положенного срока опустить выполненное задание в ящик.
Входная дверь захлопнулась со зловещим скрипом. Прозвучал звонок.
Стив взял первый билет.
Вопрос. «Небольшая стеклянная трубка упала на землю и разбилась на три осколка. Вычислить вероятность, что из этих осколков можно будет построить треугольник».
Стив улыбнулся. Теория вероятностей — его конек. Он рьяно принялся за работу и путем алгебраических вычислений быстро нашел ответ. Поглядел на часы. В его распоряжении еще двенадцать минут. Может быть, удастся найти и геометрическое решение. Он начертил равносторонний треугольник и с помощью известной теоремы, пустив в ход ряд блестящих построений, решил задачу. Результаты обоих способов совпадали. Вероятность составляла 0,25.