Луна в кармане
Шрифт:
мысль, что он в любой момент может открыть глаза и обнаружить, что я стою тут и разглядываю
его, так что я отступила на шаг, стараясь двигаться как можно тише, потом еще на шаг,
повернулась и, едва не врезавшись в одного из манекенов, поспешно выскочила за дверь.
Кажется, манекен упал, но я понадеялась, что Норман все же не проснулся от звуков моего
суматошного побега.
На пляже было прохладно, и я легко бежала, слушая музыку и думая о Мире и том, что Изабель
сказала
я знала одного человека, смелость которого меня всегда восхищала. И еще я знала, что она
поймет меня.
– Коли? – я слышала, как она опустилась на стул или, может, на кровать. – Что случилось?
– Ничего. Мне просто хотелось поговорить с тобой.
Мама была в Испании. Мне пришлось обзвонить трех операторов, два отеля и поспорить с ее
новой помощницей, прежде чем я смогла поговорить с ней.
– Я скучаю по тебе, - призналась я. По телефону такие признания всегда даются легче.
– Ох, милая, - ее голос звучал слегка удивленно. – Я тоже по тебе соскучилась. Как у тебя дела?
– Хорошо, - я села на пол, скрестив ноги, и начала рассказывать о том, как Изабель занималась
моими волосами и бровями, о своей работе и о жизни в Колби. Посвящая маму в последние
новости, я сама удивилась, как много, оказывается, произошло с момента нашего последнего
разговора. Мама рассказывала о том, как однажды раздавала автографы почти три часа, какая еда
здесь, в Европе, и что ей пришлось уволить предыдущую помощницу – такой она была
конфликтной.
Наконец, мы добрались до настоящей причины моего звонка.
– Мама.
– Да?
– Ты знала, что Мира… Ну, немного эксцентричная? – прошептала я, хотя тетушка была в своей
комнате и не могла меня слышать.
– Что? – мама все еще размышляла о своей помощнице.
– Мира, - терпеливо повторила я. – Она не такая, какой я ее помнила. Она вроде как… Не от мира
сего.
– Боже мой, - отозвалась мама. – Мира всегда была артистичной натурой, Коли
– И даже больше. Люди, которые живут здесь… Они очень грубы с ней.
– О. Я, конечно, слышала, что у нее были какие-то проблемы с местными…
– Я знаю об этом.
– О, - мама замолчала. Я представила, как она закусывает губу. – Ну, Мира всегда была Мирой. Я
никогда не думала, что все настолько серьезно.
– Нам стоило бы, - печально заметила я. – И я чувствую себя просто ужасно…
– Ох, Коли, мне так жаль, - мама не дала мне договорить. – Я тоже чувствую себя ужасно от того,
что уехала в этот тур и оставила тебя одну, а теперь еще и это… Слушай. Я как раз собираюсь
отправить
просто сесть на поезд и вернуться домой, останешься с ней до моего приезда.
– Мама. Нет, - возразила я. – Погоди.
Но она уже не слушала меня, ее каблуки простучали по полу, она окликнула кого-то.
– Посмотри расписание рейсов до Шарлотта, пожалуйста…
– Мама.
– …сегодня или завтра – лучше всего. И скажи Эми, что…
– Мама!
– …собралась и позвонила уборщикам. О, и еще заказала билет на поезд…
– Мама! – заорала я. Нет, мне не хотелось повышать на нее голос, но, когда мама была занята
решением организаторских вопросов, достучаться до нее было практически невозможно.
– Что? – крикнула она в ответ. – Коли, подожди минуту, хорошо? Я как раз…
– Нет! Мама, - торопливо заговорила я, пока она снова не вернулась к заказу билетов, - я не хочу
домой. Мне тут нравится.
Пауза. Мама услышала меня.
– Ты уверена?
– Абсолютно, - я поднесла трубку к другому уху. – Мне весело тут, и мне нравится работа. И,
думаю, Мира рада, что я приехала. Я просто расстроена из-за того, что происходит с ней, вот и все.
– Хорошо, - немного растерянно отозвалась она. – Хорошо. Но, если тебе покажется, что
происходят странные вещи, то позвони мне, и я обязательно пришлю кого-нибудь! Договорились?
– Договорились, - отозвалась я, и она сказала кому-то, что нет, заказывать билет не нужно, все в
порядке. Затем вздохнула.
– Бедная Мира. Ты знаешь, ей всегда было непросто общаться с людьми. Даже когда мы были
маленькими, она от всех отличалась.
– Отличалась от тебя, - уточнила я.
– У меня тоже были нелегкие времена, Коли, - просто сказала мама. На эту тему она могла
рассуждать долго – в конце концов, именно эти нелегкие времена превратили ее в Кики Спаркс. –
Но с Мирой все было иначе. Люди никогда ее не понимали до конца.
– Мам?
– Да?
Сейчас, когда в наш разговор не вмешивались ни ее помощники, ни ее жизнь знаменитости, она
перестала быть Кики и снова стала моей мамой. Но я знала, что это ненадолго.
– Ты всегда была такой храброй? – задала я, наконец, вопрос, который мучил меня вот уже
несколько недель. На том конце провода повисло молчание – мама обдумывала мои слова.
– Храброй? – переспросила она. – Я?
– Да ладно тебе. Я же знаю, какая ты!
Мама снова помолчала.
– Я никогда не думала о себе, как о храбром человеке, Коли. Ты просто не помнишь, каково мне