Лунатики

Дентон Брэдли

Через два месяца ему исполнится тридцать пять. Через три месяца они с Кэти отпразднуют восьмую годовщину свадьбы. Он чувствовал себя стариком. Хуже того – дураком. У него была докторская степень, которую он заработал, семь лет изучая великих авторов, но было ясно, что он ни черта не понял из того, что они написали. Он только пришел в нужное время в нужное место и напялил докторскую мантию. А еще написал диссертацию о Кэтрин Мэнсфилд [5] на 342 страницы, которую никогда не

издадут и никто не будет читать. Он сомневался даже, что ее читала комиссия, судя по тому, какие идиотские вопросы ему задавали во время защиты.

5

Кэтрин Мэнсфилд (Кэтлин Бичем, 1888–1923) – английская и новозеландская писательница, мастер психологической прозы.

Где тридцать пять, там и сорок. Восьмая годовщина означала, что десятая и пятнадцатая уже не за горами.

Он ничего не знал. Не знал своей жены, не знал, что им с ней делать следующие тридцать или сколько там осталось лет. Они хотели завести ребенка, но это стало почти самоцелью. Они не обсуждали, что же будет потом.

Его беспокоило, что теперь Кэти так мало его интересовала.

Но еще сильнее его беспокоило, что он знал – Хэлли интересовала бы его гораздо больше, если бы он себе это позволил. И ему очень не понравилось, что его на мгновение скрутила ревность, когда в дверях появился Томми Умерсон.

Стивен остановился и прислушался. Ему почудился стон. Он слышал его снова и снова. А потом кто-то почти выкрикнул: «О боже!»

Голос исходил из глубины леса и определенно принадлежал Джеку. Стивен повернулся и пошел на стоны, которые становились все громче.

Он пробрался через кусты на полянку и замер. До Джека оставалось двадцать футов. Джек висел, держась за ветку дуба. На мгновение позади него показалась полная Луна, но ее тут же закрыло огромное черное крыло. Потом два крыла обняли Джека, который закричал «О боже!» снова.

Стивену стало страшно.

Джек трахал сову.

Потом Джек и сова изогнулись, и лунный свет замерцал на длинных черных локонах и голых белых плечах… от которых росли крылья.

Теперь Стивен узнал ее. Это была не сова. Это была та женщина, которую он видел три месяца назад под эстакадой и на заборе в заднем дворе. Он думал, что вообразил ее.

Он все ещедумал, что вообразил ее. Он думал, что воображает ее прямо сейчас. Слишком долго слушал Джека и слишком много думал о женщине, которая не была его женой. Ушел в лес в дурном настроении, заснул и теперь видит сон. Вместо того чтобы проверять сочинения, он впустую тратит время на сон и галлюцинации.

Когда он проснулся, Джек сидел возле него на корточках.

– Стив, ты как? – взволнованно спросил он.

Стивен сел и осмотрелся. Он был на полянке в лесу недалеко от домика Хэлли. Он лег и заснул прямо на земле, среди опавших листьев, и сучьев, и змей, и бог знает чего еще.

Он задумался, не начинается ли у него кризис среднего возраста на несколько лет раньше срока.

– Да, все в порядке, – сказал он и заметил, что Джек по-прежнему голый. – Ты готов идти домой или Лили еще не появилась?

Джек улыбнулся, сверкнув зубами:

– О, она появилась. Мы хорошо провели время. Она осталась бы на ночь, но ей нужно помочь кому-то в Гватемале с импотенцией. Кстати, она сказала, что ты ей понравился.

Стивен встал и отряхнулся.

– Я рад, – ответил он. – Может, тебе принести хотя бы ботинки?

– Нет, все хорошо. У меня ступни достаточно крепкие. Хотя я бы не отказался от чая.

Они шли назад к дому. Хэлли ждала их в дверях западного крыла.

– Уфф, слава богу, – сказала она, шагая им навстречу. – А то я уж сомневалась, что вы вернетесь.

– Куда бы мы делись? – спросил Джек. Он выуживал из джипа свою одежду.

Хэлли взяла Стивена за руку и потянула его на несколько шагов к дому, затем наклонилась и шепнула на ухо:

– Чем он был занят, когда ты его нашел?

Стивен на миг задумался и решил не рассказывать о том, что ему примерещилось. В конце концов, это был просто сон.

– Ничем, – сказал он. – Он просто был голым.

Хэлли взглянула на Джека, который натягивал штаны, и покачала головой.

– Ну ладно, – прошептала она, – или он только что занимался сексом, или дрочил.

Стивен поразился. Он оглянулся на Джека, затем снова посмотрел на Хэлли:

– Откуда ты знаешь?

– Я с ним спала. Я знаю.

Стивен решил, что больше ничего знать не хочет, так что не ответил. Джек оделся и присоединился к ним. Все вошли в дом. Чайник засвистел, едва они оказались на кухне.

– Чудно! – сказал Джек в восторге. – Мы как раз вовремя.

Стивен растерялся.

– Долго я ходил? – спросил он Хэлли.

– Минуты две, наверно. Томми еще здесь, если ты об этом. Умывается в восточном крыле.

– Я не об этом.

– Видишь ли, в его доме еще нет никаких удобств. Так что я ему сказала, что он может остаться на ночь. Если вы, ребята, не против.

Что-то в ее голосе не понравилось Стивену, и он рассердился на себя: он не имел никакого права и вообще ничего не должен чувствовать по этому поводу. Его вообще не касалось, что она тут делала с мистером Умерсоном.

– Это твой дом, – сказал Джек, наливая кипяток в кружку. – Почему мы должны возражать?

– Вот именно, – пробормотал Стивен.

– Кстати, Хэлли, – сказал Джек, – Лили передает тебе привет.

Позже, глубокой ночью, Стивен лежал с открытыми глазами в своей комнате. Рядом с ним был бутерброд с копченой колбасой. Джек спал на кушетке в гостиной. Недавно Джек захрапел, но Стивен вышел и подтолкнул его, заставив перевернуться. Стало тихо.

Почти. Стивен слышал редкие тихие звуки в восточном крыле. Он пожевывал бутерброд и говорил себе, что все придумал.