Лунатики
Шрифт:
— Все, все. — Муромец, поднявшись из подвала, подхватил ослабевшую Вику на руки и опустил на скамью.
Лис помог выбраться Яру из подпола. А Соня подняла с еще горячего пола лунный камень. Он нагрелся, словно вобрал в себя жар огня, и Соня быстрее сунула его в карман. Пусть адуляр не погасил пожар совсем, он все же помог его сдержать и дал им время. Соня в очередной раз задумалась, какую же магическую силу таит в себе этот невзрачный кристалл, раз за ним так охотится Полозов. Но тут хозяин шумно закашлялся, и она торопливо распахнула окно, чтобы проветрить
— Душно тут. — Федор отер пот со лба и откатился к порогу. — Идемте спать.
— Постойте, — подал голос Яр. — Почему вы нас не выдали?
В темной кухне повисла пауза. Время как будто остановилось. А затем хозяин глухо сказал:
— Ты похож на отца только отчасти. А твой брат — в точности такой, как отец. Люди для него ничего не значат…
— Мне очень жаль, — сдавленно пробормотал Яр. — Хотел бы я искупить вину отца…
— Это невозможно, — резко оборвал его мужчина и выкатился в прихожую.
Проскрипели половицы под коляской, хозяин скрылся в своей спальне. Шумно вздохнул Муромец:
— Попить бы…
— Тебе бы только о еде думать! — шикнула на него Ви.
— Я же не есть прошу, — жалобно возразил Муромец, — а пить.
— Я сбегаю к колодцу, — вызвался Лис и подхватил пустое ведро.
— Я с тобой. — Соня шагнула следом и взяла ведро поменьше. Хотелось глотнуть свежего воздуха и вырваться наружу из дома, который чуть не стал для них ловушкой.
— Осторожней там, — раздался вслед слабый голос Яра.
Прежде чем выйти из избы, Лис осторожно выглянул во двор, словно опасаясь наткнуться во дворе на засаду лунатиков. Но те уже были на полпути к базе.
Во дворе под ноги им бросилась собака, жалобно заскулила, припадая на переднюю лапу.
— Что с тобой, Лайка? — Лис присел перед ней на корточки, потрепал по шее, и кончики пальцев окрасились темным. — У нее кровь…
— Она ранена? — Соня выронила ведро, наклоняясь к собаке, и та доверчиво ткнулась в раскрытые ладони. Соня осторожно ощупала мокрую шерстку и вытащила из неглубокой ранки щепку от забора. — Марк, — гневно выдохнула она. Лайка наверняка пыталась не пустить парня, и он со всей силы пнул ее к забору.
— Отморозок, — процедил Лис. — Руки бы ему переломать!
И Соня не стала с ним спорить. Тот, кто способен ударить беззащитного пса, не пожалеет и человека. Надо бы промыть рану, но прежде надо набрать воды.
Они вышли за околицу, и собака последовала за ними, прихрамывая.
— Тихо как, — еле слышно заметила Соня, оглядываясь. В призрачном свете звезд, струившемся сквозь седые облака, и лес сбоку, и деревня, лежащая впереди, казались ненастоящими.
— Так ведь нет никого, кроме нас… — тихо откликнулся Лис, и Соня кожей почувствовала его пристальный взгляд.
— Что? — смутилась она, убирая за ухо длинную прядь. Распущенные волосы лезли в лицо, и Соня пожалела, что под рукой нет резинки, чтобы заплести их в косу.
— Здорово ты придумала с мешками, — сверкнул глазами Лис. — Как знала, что Марк не станет пачкать руки и спускаться в погреб.
— Я не знала. Просто надеялась, что нам удастся его обмануть.
Они замолчали, продолжая шагать к колодцу. Каждый вспоминал ту лихорадочную минуту, когда все разобрали мешки и нырнули в них с головой. Сложнее всего было замереть без движения, изображая тюки картошки. У Сони дрожали колени и так бешено колотилось сердце, что она боялась, что выдаст и себя и остальных.
— Что было бы, если бы они нас напали? — вырвалось у нее.
— Нас бы отвезли в лабораторию, — стиснув зубы, отозвался Лис и с отчаянной решимостью добавил: — Но я скорее умру, чем вернусь туда.
Соня неловко коснулась его локтя, желая по-дружески утешить. А Лис, вздрогнув, повернулся к ней и как вкопанный встал посреди дороги.
— Ты спасла всех нас, Соня… — Он взволнованно поймал ее взгляд. — Спасла меня…
Он вдруг порывисто притянул ее к себе и ожег горячим дыханием губы. Соня в последний миг увернулась, и поцелуй вхолостую скользнул по щеке, оставив влажный след и кольнув щетиной. Загрохотало пустое ведро, выпав у нее из руки. Казалось, Лис сам испугался своего порыва и резко отстранился, глядя на нее широко раскрытыми глазами — и еще надеясь.
Как же она ничего не заметила раньше, поразилась Соня. А еще удивлялась слепоте Ви, которая видит в Муромце только друга. Она неловко опустила глаза, желая провалиться сквозь землю, только бы не видеть этого устремленного на нее, молящего о взаимности взгляда. В свои восемнадцать лет Соня ни разу не целовалась и первый поцелуй хотела разделить только с любимым.
— Извини, — глухо пробормотал Лис и поднял упавшее ведро. Неловко протянул ей и сразу же отдернул руку, словно боясь коснуться.
— Лис… — От волнения из горла вырвался тихий сип.
— Забудь! — Он резко дернул небритой щекой. — Ничего не было.
Соня видела, какую боль причиняет Лису, и сама до крови закусила губу. Почему в жизни все так сложно? Почему они не могут быть просто друзьями? Почему он не влюбился в Ви?
Тихо тявкнула собака, не понимая, почему они остановились в двух шагах от колодца.
— Мы ведь друзья, правда? — Сонин вопрос прозвучал так жалобно, словно это не она отвергла любовь Лиса, а он — ее.
— Конечно. — Парень нашел в себе силы улыбнуться, и в его потемневших глазах сверкнули звезды. Соне хотелось верить, что звезды, а не слезы. А затем он отвернулся и бодро зашагал к колодцу. Лайка потрусила следом. За ней — на негнущихся ногах Соня.
Набрав воды, они промыли шерсть собаки от крови, а затем дали ей напиться из ведра. Лис до краев наполнил оба ведра и понес сам, не давая Соне. До самого дома они не проронили ни слова, и, когда парень занес ведра в кухню, Соня с облегчением скользнула к себе в комнату, где уже спала Ви. Она была рада, что ее никто не видит. Ей казалось, что поцелуй Лиса до сих пор горит на щеке ожогом.