Лунная дорога (с иллюстрациями)
Шрифт:
Том Годвин надеялся на себя, и он летел в межпланетном пространстве один. Говорят, буддийские монахи в Гималаях добровольно замуровывают себя на несколько лет в каменный мешок, где нет ни света, ни звука… Они остаются наедине с самими собой, отрешаясь от мира, постигая "высшее совершенство", не отвлекаемые от самосозерцания ничем… Врочем, может быть, это и есть сумасшествие?..
Черт возьми! По сравнению с гималайским каменным мешком Космос с его светлыми гвоздиками звезд не так уж плох! Но если из каменного мешка хоть через несколько лет можно было выйти, то отсюда без топлива не вернешься!
И Том Годвин затосковал. Он затосковал вдруг по Земле, по людям, по человеческому голосу… Тоска эта была подобна зубной боли. Том Годвин даже сжал руками щеки. Потом судорожно начал налаживать радиосвязь. Может быть, его считают погибшим или сошедшим с ума?
В наушниках зашуршало. Это были звуки Земли. И вдруг раздался голос, человеческий голос славного парня Джона Смита:
– Хэллоу, "Колумб"! Я - Америка.
У Тома Годвина даже слезы выступили на глазах. Но разве мог он показать людям на Земле свою слабость!..
– Э-гей, Джон!
– бодро крикнул он.
– Чертовски рад услышать твой хриплый голос! Только что очухался от проклятого снадобья. Голова гудит, но кости целы.
– Он знал, что его голос запишут на пластинки, их будет слушать вся Америка: в барах, в квартирах и в школах… голос первого американца, летящего к Луне, которому надо держаться достойно.
– Что там подсчитали астрологи, звездочеты и кибернетические машины?
– весело спросил он.
– Врежусь в Луну? Скорость как надо?
– Все о'кей!
– послышалось в наушниках.
Том Годвин отодвинулся от пульта с приборами. У него было некрасивое простоватое лицо сына фермера, огромные сжатые кулаки и чуть сутулая фигура. Он почти свирепо смотрел на одну из стрелок циферблата…
– Нет, не все о'кей… - медленно произнес он.
– Или указатель топлива врет, как профессиональный свидетель под присягой, или… Черт его знает, почему получился перерасход топлива. Чье-то грязное дело!.. Лишь бы сесть на лунный шарик… А по поводу возвращения, - мрачно добавил он, памятника мне не ставьте. Лучше забросьте на место посадки топливо.
Он услышал какой-то шорох.
– Ох, уж эти мне помехи!
– заворчал он и сдвинул наушники.
Но шорох продолжался. Годвин обернулся и вскочил. Глаза его округлились. Вот оно что! Все-таки правы проклятые психиатры!..
– К дьяволу!
– крикнул Годвин больше для того, чтобы от звука собственного голоса прийти в себя.
Но видение не исчезло.
Перед ним в облегающем тело скафандре с откинутым шлемом стояла маленькая изящная женщина. Она тревожно смотрела чуть сощуренными глазами и деланно улыбалась.
– Хэллоу, Годвин! Я тоже спала при взлете, - нарочито бодро произнесла она.
– К дьяволу!
– взревел, не помня себя, Годвин.
– Я вышвырну тебя вон, даже если ты привидение!
– Тогда дайте сигарету, - улыбнулась незнакомка.
– Привидения не курят.
– Тем хуже, - сипло произнес Годвин, садясь.
– Духи по крайней мере не имеют веса. Но если вы женщина…
– Вы сомневаетесь в этом?
– с вызывающей насмешкой спросила неизвестная.
– В вас должно быть фунтов сто… сто лишних фунтов, мэм!
– тяжело сказал Годвин.
– Может быть, вы пригласите даму сесть?
– сказала она, стараясь установить отношения.
– Гм… Сесть? Мне нужно думать о том, как сесть на Луну, неприязненно ответил Годвин.
– А кабина… вернее, ракета рассчитана на одного… человекообразного…
Молодая женщина поморщилась.
Годвин вскочил. Его охватил припадок ярости, что с ним иногда бывало. Он в бешенстве смотрел на приборы, готовый выворотить их, выбросить за борт.
Незнакомка спокойно наблюдала за ним.
– О, черт!
– простонал пилот, повалившись в кресло.
– Разве наберешь сто фунтов!
– Здесь высчитаны унции…
– Что вы думаете обо мне, Годвин?
– спросила незнакомка, усаживаясь на край пульта и покачивая ногой.
– Я выдержала взлет отнюдь не в вашем удобном кресле.
– Что я думаю, мэм?
– раздраженно повторил он.
– О том топливе, которое перерасходовано на вас при взлете. Как вы сюда попали?
– Сообщите на Землю. Там ждут этой сенсации, Годвин.
– Слушайте, мэм, черт вас возьми!
– вскипел Годвин.
– Нам никогда не сесть вместе ни на Землю, ни на Луну. Топлива не хватит. Я вас не знаю. Может быть, вы славная девушка…
– Вы славный парень, Годвин. Включите радио.
– Не торопитесь, мэм. Я даю задание кибернетической машине. Кое-какой подсчет, прежде чем… Вы сами не понимаете, в какое скверное дело вас впутали. В какое скверное дело…
– Меня?
– рассмеялась незнакомка.
– Если бы вы знали, кто я!..
– Очень приятно познакомиться, - пробурчал Годвин.
– Эллен Кенни, Годвин… Эллен Кенни из газеты Хента "Уорльд курьер".
– Мисс Кенни?.. Слышал. Это вы придумали "Вавилонскую башню"?
– Вы так считаете, Годвин?..
Г л а в а в т о р а я
ВАВИЛОНСКАЯ БАШНЯ
Дорожка из перламутровых бликов протянулась по воде. Будто вся из рыбьей чешуи, она мерцала, живая и манящая…
Над скалистыми горами, окружавшими озеро-чашу, вставала полная луна, красноватая и огромная. В ее неверном свете менялось все земное. Каменные вершины, казалось, принадлежали чужому миру, где нет полутеней, где только платиновый свет и черные провалы тьмы, где все углы остры, склоны отвесны.