Лунная охотница и Проклятый принц

Рома Валиса

Неужели люди все такие? Неужели считают, что их кровь чиста? Какие же они наивные дураки. Лишь бы причинить кому — то боль, даже не подозревая, что им то от этого вряд ли лучше станет.

Позади послышались аккуратные шаги, и вскочив с места, я с ненавистью взглянула на подкравшегося к нам человека.

— Я не трону, — подняв руки, как можно спокойней произнёс охотник, замерев в паре метрах от нас.

Сидевшая на бочке Фида тут же вся сжалась, сильнее прижав к груди сумку и зарывшись лицом в тёмно — рыжий мех воротника. Я закрыла девушку своей спиной,

не мигая смотря на охотника, пытаясь понять, что скрывают эти глаза цвета шоколада. В них не было презрения и ненависти, а может, охотник просто всё это тщательно скрывал. Людям здесь верить нельзя.

— Что ты хочешь? Благодарности за то, что спас? У меня нет денег, что бы отплатить тебе, — сухо изрекла я, сжимая пальцы в кулаки.

— Деньги меня сейчас не особо волнуют, — улыбнулся уголками губ человек, делая осторожные шаги в нашу сторону.

— Да ну? Неужели такой благородный? — фыркнула я.

— Отдаю долг за свою никчёмную жизнь, — вскинул светлые брови он, запустив руку в карман и достав оттуда мой белый платок.

— Оставь себе, — только и произнесла я, и заметив, как охотник заколебался, добавила: — Я не рассчитывала на возврат.

Пожав плечами, он спрятал платок в поношенную охотничью куртку с заячьим мехом на воротнике. Может, этот мех когда — то продала Фида за какие — то гроши, а этот человек купил его за баснословные деньги у той самой старухи.

— Вы ведь на ярмарку пришли? Что у вас за товар? — попытался он свернуть от главной темы.

— Меха, — коротко ответила я. — Хотят купить за гроши.

— Позволишь посмотреть?

Я заколебалась, взглянув на Фиду, что с не меньшим удивлением лишь пожала плечами. Забрав у неё сумку, я неуверенно подошла к дожидающемуся охотнику, показав ему наши пожитки. Тот сощурил глаза, наклонившись и проведя шершавыми от оружия пальцами по меху. Я тут же поняла, что он знает своё дело, осматривая чуть ли не каждый срез, толщину меха, цвет.

— Эта волчья? — не без удивления поинтересовался охотник, дойдя до самой последней, тёмной и жёсткой.

Я промолчала, и тогда он взглянул на меня.

— Сама убила?

— А не похоже?

Охотник усмехнулся, складывая мех обратно.

— Я могу их продать за полную сумму и отдать вам деньги.

Я удивлённо вскинула брови, боясь, что просто ослышалась.

— Повтори, — на всякий случай попросила я.

— Вы не продадите их за полную сумму, — пояснил охотник.

— Якобы из — за того, что всё, к чему мы прикасаемся, испорчено? — горько усмехнулась я.

— Люди считают, что это так.

— А ты так же считаешь? — прервала его я, вновь взглянув в глаза.

— Я ещё с этим не сталкивался, что бы так же считать, — почему — то улыбнулся охотник, пускай и незаметно. — Ну так? Вы получите за это больше, чем можете, продав сами.

Я взглянула на успокоившуюся Фиду, что поджав губы, настороженно смотрела на незнакомца. Доверять ему было бы ошибкой, но если мы вновь появимся на площади, то нам придётся идти к этой старухе. А та снизит цену до такого, что и придумать нельзя.

— Ладно, — нехотя произнесла

я, отдавая ему сумку с мехами. — Но я иду с тобой.

Охотник согласно кивнул, приняв у меня сумку и перекинув её через плечо.

— Тогда идём.

Глава 7

Стоя рядом с охотником, я пристально смотрела на старуху. Та перебирала в руке шёрстку, и на вопрос, не испорченные ли принесли её, мой спутник отвечал, что лично поймал зайцев и пристрелил волка. Я не спорила, зная, что лучше от этого вряд ли станет. И всё же когда продавщица назвала цену, она была далека от той, которую она предлагала заплатить Фиде. Для сравнения, на это можно было купить еды на несколько месяцев, а не на пару дней.

— Держи, — произнёс охотник, повернувшись ко мне и вручив до отказа набитый кошелёк. — Храни при себе.

Неуверенно сжав кожаный мешок, я убрала его в карман.

— Вы же пришли сюда не только для того, что бы шкуры продать, верно? — заметил он, зачесав назад свои длинные, по самые плечи, светло — русые волосы.

— Хочешь, что бы я тебе до самой смерти должна была? — сощурив глаза, поинтересовалась я.

— Я всего лишь отрабатываю свой долг, — возразил человек, нахмурив брови с еле заметным шрамом на одной из них. — Ну так?

Я молча взглянула на охотника, выше меня на целую голову. Скрестив на груди руки в чёрных перчатках без пальцев, он выжидал ответа. Его лицо было молодым, но каким — то усталым, с однодневной щетиной, при этом она была темнее светлых волос, завязанных в неопрятный хвост. Приведи он себя в порядок, возможно, и взгляда было бы не оторвать, но нет. В Малоречье охотника бы прозвали уродом, впрочем, не только его. Но некоторых бы приняли за своих — зима сделала своё дело, и мужчин от женщин порой можно было различить только по одежде. Трудное время для этого края, да ещё и нииты со своей охотой…

Вряд ли бы мне или Фиде сейчас продали хорошую еду. Дали бы полусгнивших зёрен, такой же морковки с картошкой, да пинками отправили бы отсюда.

— Ладно, — всё же со вздохом согласилась я на помощь. — Если знаешь, что делать — делай.

Охотник довольно усмехнулся, поведя меня по прилавкам и закупая всё то, что полукровкам вряд ли бы вообще продали. Так что спустя чуть меньше часа сумку из — под шерсти заполнил килограмм весьма крупной картошки, несколько головок луковиц, рыжая морковка и мешочек с мукой. Продавцы не смели отказать охотнику, при этом недобро посматривая на меня и проклиная в спину.

— Ты не похож на местного, — всё же решилась заговорить я.

— Так я и не отсюда, — ответил охотник, забирая кочан зелёной капусты. — Я из — за гор.

— А здесь что забыл?

— Охрану господина обеспечиваю, — усмехнулся он, рассчитываясь с продавцом шестигранными монетками. — А та девчонка… твоя сестра?

— Да, — всё же ответила я.

— Вы похожи, — неожиданно изрёк охотник, и я замерла, непонимающе взглянув на него. То, что у нас уши одинаковые, это да. Но больше сходства я не видела. — У вас лица похожие.