Лунный бассейн. Металлическое чудовище (сборник)
Шрифт:
Не меньше двух часов подряд мы отвечали на вопросы, затем жрица кликнула Радора и позволила нам уйти.
Всю обратную дорогу Ларри шел мрачнее тучи.
Придя в нашу комнату, он беспокойно заметался из угла в угол.
— Эти дьяволы явно что–то замышляют, — наконец проговорил он, остановившись передо мной. — Эта мысль сидит во мне, как заноза в пальце, никак не могу от нее избавиться. Нам следует готовиться к отчаянной битве это ясно как день. Чего бы мне сейчас хотелось, так это срочно отыскать Золотоглазку, док. Вы больше не видели ее на стене? — осведомился он с надеждой в голосе.
Я покачал головой.
— Можете смеяться надо мной, сколько влезет, — продолжал Ларри. — Но эта девушка — наша беспроигрышная карта! Если бы намечалось состязание между ней и баньши О'Кифов, я, не задумываясь, ухлопал бы на нее все денежки. Немного помолчав, он добавил: — После того, как вы ушли, док, со мной приключилась странная история, пока я сидел тут, в саду.
Ирландец торжественно возвысил голос:
— Приходилось ли вам, док, видеть когда–нибудь лепрекоуна?
Я с таким же торжественным видом отрицательно помотал головой.
— Это такой маленький человечек в зеленом, — пояснил Ларри. — Ну не выше вашего колена. Я однажды видел его в Карнторских лесах. Короче, пока я сидел в саду Йолары, и уже почти засыпал, из кустов вышел, помахивая дубинкой, гномик, как две капли воды похожий на того, которого я видел раньше.
— Ничего не скажешь, в скверную историю ты влип, Ларри, avick, — сказал он, — но не надо падать духом, парень, — Да я вообще–то ничего, держусь, ответил я, — но уж слишком далеко отсюда до Ирландии, — сказал я, или мне померещилось, что я это сказал.
— У тебя там много друзей, — продолжал он. — Слушайся своего сердца, Ларри, и беги со всех ног туда, куда оно тебя зовет. Да, не могу сказать, чтобы мне хотелось жить в этом месте, — добавил он.
— Я–то знаю, куда тянет меня мое сердце, — сказал я ему. — Оно принадлежит девушке с золотыми глазами и каштановыми волосами, с лебединой шеей и белой грудью, как у Эйлид Прекрасной, но мои ноги не знают куда надо бежать, — так я сказал ему.
— Вот что я пришел тебе сказать, — сказал он. — Смотри, не попадись на удочку к Ван–Нивр, этой гадюке с голубыми глазами, она — дочь Айвора, парень, помни это, и не натвори часом чего–нибудь такого, чтобы девушке с каштановыми волосами не пришлось краснеть за тебя, Ларри О'Киф. Я знал твоего прапрапрадедушку и знал еще их прадедушку, и хочу тебе сказать, агооп [34] , что у всех у вас — О'Кифов, один недостаток: вы думаете, будто сердце у вас так велико, что может вместить в себя всех женщин мира. Сердце, avick, устроено так, что в нем может постоянно жить только одна, — сказал он, — и я скажу тебе, что никакая хорошенькая девушка не захочет пойти жить в такое место, где уже похозяйничали до нее другие, занимаясь стиркой, уборкой, штопкой и стряпней и всем остальным, чем обычно занимаются в доме женщины. Сдается мне, что та, голубоглазая, не очень–то рвется заняться штопкой и стряпней, — добавил он.
34
Агооп (ирл.) — здесь: между прочим
— Незачем было проделывать столь долгий путь, чтобы сообщить мне это, ответил я ему.
— Да, в общем это я так, к слову, — сказал он мне. — Ты еще набьешь себе шишек в этом местечке, Ларри. Можно сказать, все вы попали в лапы к самому черту. Но не забывай, парень, что ты теперь главный в роду О'Кифов, сказал он мне. — Хоть вся твоя родня готова прийти тебе на помощь, avick, ты должен сам справиться со своей работой.
— Я надеюсь, — сказал я ему, — что баньши О'Кифов сможет найти сюда дорогу, если понадобится., хотя было бы лучше, конечно, чтобы ей не пришлось этого делать.
— Об этом не беспокойся, — сказал он мне. — Не то что бы ей хотелось сорваться со старого обжитого места, Ларри. Но все души твоих предков сейчас только о тебе и думают, агооа. Я чуть не забыл сказать тебе, парень, что твоя баньши уже привела весь ваш клан в полную боевую готовность, и коли уж она сюда заявится и приведет с собой всю эту ораву, то они поддадут жару этим чертям, прежде чем отбыть обратно. Они такого натворят, что им ураган покажется летним ветерком, гуляющим по Лок Лейн, вот так, парень. Ну вот и все, Ларри! Мы думаем, что голос с Зеленого острова подбодрил тебя, avick. И заруби себе на носу, что ты теперь главный в роду О'Кифов, и я опять повторю тебе, что вся твоя родня только о тебе и думает. Смотри не ударь в грязь лицом, парень, чтобы им не пришлось за тебя краснеть! — сказал он в юркнул в кусты.
— Я посмотрел ему вслед, но там только колыхались ветви.
Выслушав Ларри, я даже не улыбнулся, а если в глубине души и появилось что–то похожее на улыбку, то, поверьте, с большой долей нежности и любви.
— Ну я пошел спать, — резко сказал он, — не сводите глаз со стены, доктор Гудвин!
В промежутках между последующими семью ночами мы с Ларри едва виделись друг с другом.
Йолара вцепилась в него мертвой хваткой. Трижды нас вызывали предстать перед Советом, а один раз нам довелось присутствовать на большом празднестве, и я никогда не забуду это грандиозное, потрясающее воображение зрелище. Большей же частью я проводил время в компании Радора. Дважды мы посетили с ним, миновав зеленые заграждения, места проживания «л ад ал а».
Казалось, что эти люди ни в чем не нуждаются.
Но повсюду, где бы мы ни появлялись, нас встречала какая–то гнетущая, насквозь пропитанная ненавистью, атмосфера. Что–то в этом было иррациональное, не связанное ни с какими объективными причинами.
И все–таки это чувство, носившееся в воздухе, было таким сильным, что казалось чем–то осязаемым и материальным.
— Им не нравится танцевать с Сияющим Богом, — постоянно твердил Радор, отметая все мои попытки доискаться истинной причины.
Как–то раз мне пришлось воочию убедиться в справедливости моих предположений. Случайно оглянувшись назад, я увидел белое, искаженное мстительной радостью лицо, выглядывающее из–за ствола дерева, поднятую руку и блеск дротика, летящего прямо в спину Радору. Не задумываясь, я отшвырнул его в сторону. Радор злобно кинулся на меня, но я молча указал вниз, там, еще продолжая вибрировать, лежал на земле маленький метательный снаряд.
— Теперь я у тебя в долгу, — сказал карлик.
Я поднял дротик и внимательно оглядел его. Наконечник его был вымазан какой–то блестящей, студнеобразной пастой, Радор сорвал с дерева, под которым мы стояли, похожий на яблоко плод.
— Гляди–ка! — сказал он.
Радор насадил плод на кончик дротика и в считанные доли секунды, прямо у меня на глазах, плод разложился в гниющую массу.
— Вот что стало бы с Радором, если бы не ты, друг, — промолвил зеленый карлик.
Мне представляется уместным, прежде чем приступить к повествованию второй части этой драматической истории, высказать сейчас несколько отрывочных, не связанных между собой наблюдений.
Прежде всего — несколько слов о природе этих непрозрачных до угольной черноты полотен, блокирующих проходы между колоннами павильонов или укрывающих их сверху, подобно крыше. Как я понял, это было просто идеально поглощающее свет электромагнитное поле, полностью гасящее волны излучения на всех частотах в видимой области спектра: можно сказать, что экранирующее действие электромагнитных сил было такой же непроходимой преградой для света, как стальная заслонка.