Лунный камень

Коллинз Уильям Уилки

Мистер Фрэнклин указал на бильярд.

— Я катал шары, — сказал он, — и пытался выбросить из головы это несчастное дело об алмазе; поднял случайно глаза — и возле меня, как привидение, стоит Розанна Спирман! Она прокралась в комнату так незаметно, что сначала я просто не знал, как поступить. Увидя, что она сильно перепугана, я спросил, не хочет ли она сообщить мне что-нибудь. Она ответила: «Да, если я смею». Зная, в чем ее подозревают, я мог только в одном смысле истолковать эти слова. Признаюсь, мне стало неловко. Я не желал вызывать откровенности этой девушки. В то же время, при тех трудностях, какие сейчас окружают нас, я был бы просто не вправе отказаться выслушать ее, если она действительно желала что-то сказать мне. Положение было неудобное, и, кажется,

я вышел из него довольно неловко. Я сказал ей: «Я не совсем понимаю вас. Чем могу вам служить?» Имейте в виду, Беттередж, что я говорил с ней отнюдь не сурово; бедная девушка не виновата в том, что она некрасива. Кий еще был в моих руках, и я продолжал катать шары, чтобы скрыть свою неловкость. Между тем этим я еще более ухудшил дело. Кажется, я оскорбил ее, не имея на это ни малейшего намерения. Она вдруг отвернулась, и я услышал, как она сказала: «Он смотрит на бильярдные шары, ему приятнее смотреть на что угодно, только не на меня!» И, прежде чем я успел удержать ее, она выбежала из зала. У меня неспокойно на душе, Беттередж… Не возьметесь ли вы передать Розанне, что я не хотел быть неласковым с нею? Может быть, в мыслях своих я был немного жесток к ней — я чуть ли не надеялся, что пропажу алмаза можно приписать ей. Не из недоброжелательства к бедной девушке, но…

Тут он замолк и, вернувшись к бильярду, принялся опять катать шары.

После того, что произошло между сыщиком и мной, я знал, что именно не договорил мистер Фрэнклин, не хуже его самого.

Только открытие, что Лунный камень был украден нашей второй служанкой, могло теперь избавить мисс Рэчел от подозрений сыщика Каффа. Дело шло уже не о том, чтобы успокоить нервное раздражение моей барышни; дело шло о том, чтобы доказать ее невиновность. Если бы Розанна ничем не скомпрометировала себя, надежда, которую чувствовал мистер Фрэнклин, как сам он признался, была бы по совести жестокой относительно нее. Но дело обстояло не так. Она притворилась больной и тайно ходила во Фризинголл. Она не спала всю ночь и делала или уничтожала что-то секретно. И она ходила к Зыбучим пескам в этот вечер при обстоятельствах чрезвычайно подозрительных, чтобы не сказать больше. По всем этим причинам (как ни жаль мне было Розанны) я не мог не думать, что взгляд мистера Фрэнклина на это дело был естествен и понятен. Я сказал ему об этом.

— Да-да, — ответил он. — Но есть еще надежда — конечно, очень слабая, — что поведение Розанны может иметь какое-то объяснение, которого мы сейчас еще не видим. Я терпеть не могу обижать женщин, Беттередж. Передайте бедной девушке, о чем я просил вас. Если она пожелает говорить со мною — все равно, попаду я через это в беду или нет, — пришлите ее ко мне в библиотеку.

С этими добрыми словами он положил кий и оставил меня.

Наведя справки в людской, я узнал, что Розанна ушла в свою комнату, отклонив всякую помощь кухарки и прося только об одном: чтобы ее оставили в покое. Вопрос об ее исповеди кому бы то ни было отпал на сегодня. Я передал об этом мистеру Фрэнклину, который затем покинул библиотеку и пошел спать.

Я гасил огни и запирал окна, когда Самюэль пришел ко мне и сказал, что мистер Кафф куда-то исчез. Его нигде нельзя было отыскать в нижнем этаже дома. Я заглянул в свою комнату. Совершенно справедливо: там никого не было; я обнаружил только пустой стакан и сильный запах горячего грога. Может быть, сыщик сам ушел в спальню, приготовленную для него? Я пошел наверх посмотреть.

Когда я добрался до второй площадки, мне послышался слева звук тихого и мерного дыхания. Левая сторона площадки вела в коридор, сообщавшийся с комнатой мисс Рэчел. Я заглянул туда, и там, свернувшись на трех стульях, поставленных поперек коридора, с красным носовым платком, обвязанным вокруг его седовласой головы, лежал и спал сыщик Кафф, положив себе под голову вместо подушки свернутый черный сюртук.

Он проснулся тотчас, тихо, как собака, как только я подошел к нему.

— Спокойной ночи, мистер Беттередж, — сказал он.

— Что вы тут делаете? —

спросил я. — Почему вы не легли в постель?

— Я не лег в постель, — ответил сыщик, — потому, что принадлежу к числу тех многих людей на этом жалком свете, которые не могут зарабатывать свои деньги одновременно легко и честно. По странному стечению обстоятельств возвращение Розанны Спирман с Зыбучих песков совпало с решением мисс Вериндер оставить дом. Что бы ни спрятала Розанна, мне ясно, что ваша молодая барышня не могла уехать, пока не узнала, что это спрятано. Они уже успели поговорить друг с другом. Если же они решат поговорить еще раз, когда в доме все стихнет, я хочу этому помешать. Браните не меня, что я расстроил ваши распоряжения насчет спальни, мистер Беттередж, — браните алмаз.

— Желал бы я, чтобы этот алмаз никогда не попадал в наш дом! — вырвалось у меня.

Сыщик Кафф с плачевной миной взглянул на три стула, к которым он сам себя приговорил в эту ночь, и ответил серьезно:

— И я также.

Глава XVII

Ночью ничего не произошло, и (я счастлив добавить!) мисс Рэчел и Розанна не делали никаких попыток свидеться — бдительность сыщика Каффа осталась невознагражденной.

Я ожидал, что сыщик Кафф тотчас же, утром, отправится во Фризинголл. Однако он задержался, словно хотел проделать прежде что-то другое. Я предоставил Каффа его собственным замыслам и, выйдя вскоре из дома, встретил мистера Фрэнклина в его любимой аллее.

Прежде чем мы успели обменяться двумя словами, сыщик неожиданно подошел к нам. Должен признаться, мистер Фрэнклин обошелся с ним довольно надменно.

— Вы хотите что-нибудь сказать мне? — вот все, что Кафф получил в ответ на вежливое пожелание доброго утра.

— Да, я хочу кое-что сказать вам, сэр, — ответил сыщик, — по поводу следствия, которое здесь произвожу. Вчера вы узнали, какой оборот принимает это следствие. Весьма естественно, что, в вашем положении, вы оскорбились и огорчились. Весьма естественно также, что вы вымещаете на мне гневное чувство, возбужденное семейным скандалом…

— Что вам нужно? — перебил мистер Фрэнклин довольно резко.

— Мне нужно напомнить вам, сэр, что до сих пор обстоятельства не подтвердили, что я ошибаюсь. Имея это в виду, вспомните также, что я полицейский чиновник и действую по поручению хозяйки дома. При настоящем положении дела, скажите, обязаны вы или нет, как добрый гражданин, помочь мне сведениями, которыми вы, весьма возможно, располагаете?

— Я не имею никаких особенных сведений, — ответил мистер Фрэнклин.

Сыщик Кафф пропустил этот ответ мимо ушей, как если бы мистер Фрэнклин не ответил вовсе.

— Вы сможете сберечь мне время, сэр, не вынуждая меня собирать ненужные сведения на стороне, — продолжал он, — если захотите понять меня и высказаться откровенно.

— Я вас не понимаю, — ответил мистер Фрэнклин, — и мне нечего сказать.

— Одна из служанок — не буду называть имени — вчера говорила с вами наедине.

И снова мистер Фрэнклин перебил его, и снова мистер Фрэнклин ответил «мне нечего сказать».

Стоя молча возле них, я вспомнил о приотворенной накануне двери и о полах сюртука, исчезнувших в коридоре. Сыщик Кафф, без всякого сомнения, слышал достаточно до той минуты, как я помешал ему, чтобы подозревать, что Розанна облегчила свою душу, признавшись в чем-то мистеру Фрэнклину Блэку.

Не успела эта мысль прийти мне в голову, как в конце дорожки появилась сама Розанна Спирман. За нею шла Пенелопа, старавшаяся, по-видимому, заставить ее вернуться назад в дом. Видя, что мистер Фрэнклин не один, Розанна остановилась, словно в недоумении, что ей делать дальше. Пенелопа ждала позади нее. Мистер Фрэнклин заметил девушек в одно время со мной. Сыщик с дьявольской хитростью сделал вид, будто совсем не заметил их. Все это случилось в одно мгновение. Прежде чем мистер Фрэнклин и я успели сказать хоть слово, сыщик Кафф как ни в чем не бывало, будто продолжая начатый разговор, проговорил громким голосом, так, чтобы Розанна могла его услышать: