Лунный мираж над Потомаком
Шрифт:
Эйзенхауэр, как генерал старой школы, действительно относился несколько предубежденно к возможностям нового оружия. Однако, по свидетельству некоторых лиц его близкого окружения, он постоянно уделял развитию военного ракетостроения самое пристальное внимание. Под председательством Эйзенхауэра члены кабинета не раз собирались для обсуждения ракетной программы, отмечая в качестве первостепенного к ней требования необходимость добиться в этой области лидирующей роли.
Заявление министра обороны Вильсона в мае 1956 года, где говорилось о том, что осуществление ракетной программы проводится на основе «неограниченного финансирования», не было преувеличением. В октябре 1954 года, одновременно с извещением о создании комитета по наблюдению за развитием программы управляемых снарядов, в печати появилось сообщение, что расходы на её осуществление в 1950–1954 финансовых годах составили 700 млн. долл. В дальнейшем расходы росли, подобно снежному кому. В 1955 финансовом году они составили 500 млн. долл. В 1956 году планировалось новое увеличение до 750 млн. долл. Однако фактические расходы значительно превзошли намеченную цифру, достигнув 1,168 млрд. Кроме того, в том же 1956 году 1,495 млрд. долл. было истрачено на военную научно-исследовательскую работу, львиная доля которой приходилась на разработку ракетного оружия. 20 декабря 1955 г. министр обороны Вильсон заявил, что в 1957 году на разработку и производство управляемых снарядов будет выделено свыше 1 млрд. долл. Вскоре Эйзенхауэр поправил своего министра, указав, что в целях предотвращения «возможной агрессии» эта цифра будет увеличена до 1,276 млрд. На практике ракетные расходы 1957 года составили 1,506 млрд. долл.
Предложенный Эйзенхауэром бюджет, кроме того, предусматривал ассигнования в размере 1,032 млрд. долл. на строительство военных кораблей, в том числе и ракетоносцев, 1,43 млрд. долл. на военную научно-исследовательскую работу, основной упор в которой предполагалось сделать на разработку проектов, имеющих отношение к управляемым снарядам, и 28 млн. долл. на расходы в текущем году на осуществление программы по запуску американского сателлита. Расходы по перечисленным статьям были на практике также значительно превышены. Например, действительные расходы на ведение научно-исследовательской работы составили 1,54 млрд. долл.
«Конгресс, — признавала «Нью-Йорк таймс» в самый разгар антиправительственной истерии, — всегда утверждал любые бюджетные проекты правительства на развитие ракетного оружия». «Мы с уверенностью можем сказать, — свидетельствует и генерал Гейвин, — что это не было связано с недостатком денежных средств, выделявшихся по бюджету министерства обороны».
Президент никогда не отказывал и в ассигнованиях на программу по запуску сателлита, хотя иногда ему было «непонятно, для чего это надо». Некий высокопоставленный представитель Пентагона только пожал плечами, когда его попросили высказать своё мнение о возможности ускорить запуск американского сателлита с помощью дополнительно выделенных средств. «Я просто не представляю себе, — заявил он репортёрам, — что бы мы стали с ними делать!» Позднее, когда речь шла уже о полётах по программе «Меркурий», эти слова были почти буквально повторены и руководителем НАСА [2] Дж. Уэббом.
2
НАСА — Национальное управление по аэронавтике и исследованию космического пространства; «Меркурий» — первая, поспешно спланированная американская программа по осуществлению суборбитальных и орбитальных космических полётов.
В своё время американские официальные лица, пресса и даже некоторые учёные носились с убогой теорией, утверждая, что Советский Союз «выкрал» американские или немецкие секреты. «Эти домыслы, — иронически писала английская газета «Манчестер гардиан», — неизбежно приводят нас к нелогичным до странности и даже антиамериканским взглядам. Если бы Советский Союз действительно «выкрал» указанные секреты, то в худшем случае, с американской точки зрения, он мог бы идти вплотную, но никак не впереди Соединённых Штатов в развитии ракетной техники».
Но не говоря уже о нелепости утверждения, что вообще можно «украсть» то, чего не имелось у «пострадавших», подобного обвинения заслуживали скорее сами Соединённые Штаты. Именно они если и не занимались в прямом смысле кражей немецких секретов, то воспользовались ими достаточно широко и единолично.
Первые конкретные сведения о немецких ракетах американцы начали получать в начале 1944 года, когда после августовского рейда союзной авиации на Пенемюнде их испытания были перенесены на территорию оккупированной нацистами Польши. Польские партизаны, пользуясь тем, что ракеты иногда взрывались на значительном расстоянии от места их предполагаемого падения, сумели подобрать и переправить англо-американскому союзному командованию в Лондон различные части и узлы «ФАУ-2». Более того, когда одна из неразорвавшихся ракет упала на берегу Буга, близ деревни Сарнаки, группе партизан удалось опередить немецкий поисковый отряд и скатить её в воду. Затем, пригнав на водопой стадо коров, партизаны так замутили воду, что немцам ничего не удалось обнаружить. Ночью ракета была извлечена из воды, демонтирована и её основные узлы и части переправлены на самолёте в Англию. Таким образом английское и американское командования оказались обладателями секрета «ФАУ-2» ещё до того, как они появились над Лондоном.
С приближением советских войск фон Браун и его группа бежали на запад, навстречу передовым американским частям. Их появление было приятной неожиданностью для американского армейского командования, имевшего на руках секретный приказ Эйзенхауэра любой ценой захватить немецких учёных-ракетчиков.
«Можно подумать, — писал впоследствии Дрю Пирсон, высмеивая заявление Эйзенхауэра о «захвате русскими немецких учёных», — …что президент или не знал, или забыл, что делали в Германии американские войска, находившиеся под его собственным командованием… Ведь именно в соответствии с его секретными приказами тогда была осуществлена операция «Пейперклип», имевшая своей целью захват в наши руки лучших немецких учёных. Все учёные-ракетчики Германии, почти до последнего человека, попали в руки к американцам».
С помощью фон Брауна американцы отобрали первую партию из 102 наиболее квалифицированных учёных. Кроме того, американское военное командование позаботилось вывезти из Германии все найденные там узлы и детали ракет. В Америке при перевалке с пароходов потребовалось более 300 крупногабаритных товарных вагонов, чтобы переправить этот груз в Уайт-Сэндз, где была организована ракетная испытательная база. Туда же были доставлены и немецкие учёные. Вся операция была проведена в обстановке такой секретности, что о ней оказались неосведомлёнными не только широкая публика, но и конгресс Соединённых Штатов.
В 1954 году, когда США вновь выделили иммиграционную квоту для Западной Германии, была разыграна комедия «законного» въезда нацистских ракетчиков в страну. Немцев усадили в автобусы и перевезли через границу в Мексику. Оттуда они, не покидая кресел, вернулись тем же путём в Соединённые Штаты. Их «прибытие» было зарегистрировано таможенными властями пограничного городка Эль-Пасо.
Нет, видимо, не американские и не немецкие секреты были причиной успехов Советского Союза. Но, может быть, тогда правы те, кто утверждает, что Соединённые Штаты начали уделять серьёзное внимание развитию ракетной и космической техники значительно позже Советского Союза и что именно в этом кроется действительная причина понесенного ими поражения?
Ракета была и остаётся пока единственным средством, позволяющим человеку успешно преодолевать земное притяжение — этот, казалось бы, несокрушимый барьер, поставленный природой. В то же время ракета в силу её способности преодолевать огромные пространства за поразительно короткие отрезки времени является наиболее надёжным и удобным средством доставки к цели любых взрывчатых устройств, включая и ядерное оружие.
Нужно обладать поистине фантастической наивностью, чтобы поверить, будто Соединённые Штаты, одержимые идеей навязать своё «руководство» остальному миру, могли упустить из поля своего зрения столь многообещающий инструмент «политики силы».
Можно ли принять на веру утверждения Эйзенхауэра, Даллеса и иже с ними, что вплоть до 1954 года, когда была доказана реальная возможность создания компактной ядерной боеголовки, Соединённые Штаты не проявляли интереса к конструированию межконтинентальной баллистической ракеты и не считали, что работы в этом направлении могут принести какие-нибудь ощутимые результаты?
Попробуем обратиться к истории.
В тексте государственного гимна США есть одна на первый взгляд мало чем примечательная строка, в которой говорится о «красных всполохах ракет». В наши дни немногие американцы догадываются о её происхождении. Слова о ракетах обычно ассоциируются в их уме с праздничным фейерверком в честь некой победы американского оружия. А между тем они могли бы послужить напоминанием о тех трагических обстоятельствах, при которых молодой нации пришлось познакомиться с ракетным оружием буквально в первые же дни её рождения.