Лунный свет[ Наваждение Вельзевула. "Платье в горошек и лунный свет". Мертвые хоронят своих мертвецов. Почти конец света]
Шрифт:
На вопрос, зачем журналисту понадобился санитар, ответил, что провожу частное журналистское расследование по случаям кражи личных вещей после смерти больных.
— Ну, такое у нас невозможно, — решительно сказал врач. — Да и где возможно — не знаю.
— Все в нынешней жизни возможно, — сказал я. — Хотя допускаю, что у вас этого никогда не было. А с Онучиным просто хотел поговорить, узнать, если такое происходит, то как именно осуществляется. Может, он что слышал от своих коллег из других больниц. — Я понимал зыбкость моей легенды, но лучше
На следующий день Лапоть не работал, и я отправился к нему домой. Жил он в глубине проходных дворов в огромной коммуналке на Невском. Адрес, естественно, узнал в больнице.
Соседи показали мне его комнату. Она оказалась незапертой. Хозяина тем не менее дома не было.
— А он никогда не закрывает, — сказала женщина, моя провожатая. — У него и брать-то нечего. Пьянь, одно слово.
Мне показалось сомнительным, что у такого крутого и, я бы даже сказал, таинственно-мистического типа, как Зомби, мог быть в приближенных опустившийся алкаш, но спросил, когда он появляется дома и где его можно найти. Может, где поблизости в пивнухе?
— Да зачем он вам? — поинтересовалась женщина.
— Мне сказали, что комнату свою он собирается продавать, — ответил я.
— Хорошо бы, — сказала провожатая. — Да только сомневаюсь я. Жить-то ему негде.
— Это его проблемы! — сказал я. — Так где же он может быть?
— Да вот неподалеку за углом пивная. Небось там или рядом болтается.
Лапоть действительно сидел в пивной. Меня он не узнал.
— Привет, кореш! — сказал я, присаживаясь к его столику.
— И чтой-то я в тебя такой влюбленный, хоть и не встречал никогда в жизни, — отозвался Лапоть.
— Встречал. От Домового тебе привет!
— Домового знаю, в зоне вместе кантовались. А тебя не припомню.
— Вчера у тебя на работе был. Только ты был в отключке. Разговор есть.
— А ты попробуй жмуриков покидай сутками!
— Может, чего покрепче пива возьмем? — предложил я. — Для разговора.
— Ставишь — не откажусь.
После первого стакана Лапоть малость пришел в себя. Оживились и соседи по столику, предвкушая дармовую выпивку за счет лоха. Но я обманул их надежды. После выпитой бутылки взял Онучина за локоть и напомнил: «Пошли, Лапоть. Я же сказал, разговор есть». Он покорно пошел за мной.
В комнате я достал еще одну купленную в пивной бутылку, но разливать не стал.
— Делу время, потехе час, как говорит наш любимый шеф, он же Зомби, — сказал я. — Давай сначала о делах!
Лапоть быстро глянул на меня, сначала будто даже протрезвел, потом вдруг стал совсем пьяненьким.
— Ты чего какими-то иностранными словами выражаешься, — пробормотал он. — Наливай лучше.
— Да нет, вначале ты мне все о Зомби выложишь. — Я вынул и положил на стол рядом с собой ствол. — Моему шефу не в цвет, что Зомби нам дорогу перебегает, понял? Я ведь тебе не зря привет от Домового передал. Кончился Домовой. И тебе сейчас конец придет, коли не скажешь, где сейчас твой придурок босс и чем занимается.
— Да ты что? — непритворно ужаснулся Лапоть. — Разве ж я знаю. Зомби ко мне гонца присылает, когда чего нужно. Я для него нуль без палочки. Раз только и видел.
— И что же ему от тебя-то нужно?
— Когда чего, — уклонился от ответа Лапоть. — Подай, принеси.
— Конкретнее, Лапоть, конкретнее. — И я приподнял со стола пушку.
— Ну бывает, что в командировку пошлет. Раз в Москву ездил, пакет какой-то передавал приятелю его. По этому поводу аж пять дней не пил, — добавил он гордо.
— Кому передавал и какое последнее поручение? Давай быстро, засиделись мы с тобой.
— Передавал Лыкову Юрию Владимировичу, так он назвался. В каком-то институте научном. А последнее… — Онучин замялся, но видя, что я снова взял со стола пистолет, быстро закончил: — Жмурика отвозил за город, чтобы, так сказать, предать земле.
— Когда?
— С неделю тому назад. Сопровождающий сказал, помер в одночасье алкаш, что помогал им. Все.
Я оставил ему бутылку и ушел.
Глава восьмая
Десять дней я не мог выйти на гонца, о котором говорил Лапоть, хотя к поискам подключился Гена Смолин с товарищами.
За это время Евграф Акимович поговорил с отцом Евгением, посоветовал ему отправить куда-нибудь в деревню Юру после выписки. Отец Евгений сказал, что, к счастью, у них есть родственники под Самарой. Жена отца Евгения, матушка Ирина, после нервного потрясения легла в больницу на сохранение, хотя врачи сказали, что положение серьезное и велика вероятность выкидыша.
Смолин со следователем, взяв в оборот Онучина, нашли место захоронения трупа, который ему велено было закопать. Покойный оказался гражданином Безруковым Ильей Александровичем, проживавшим неподалеку от Домового. Последний признался, что именно Безруков участвовал в грабеже Троицкой церкви, но кто его убил и при каких обстоятельствах — не знал, во всяком случае, так он утверждал. Второй участник грабежа не был найден, но тоже скорее всего, по моему убеждению, был убит. Алкаши — люди ненадежные на предмет болтовни. А Зомби, судя по всему, тварь сверхосторожная.
Наконец один из оперов Смолина в наркопритоне на проспекте Ветеранов набрел на парня, который во время ломки не выдержал и признался, что как-то его приводил к типу по кличке Зомби знакомый торговец наркотой. Было это недели две тому назад. Торговца кличут Большой Джек, а квартира, куда его приводили, находится на Петроградской, недалеко от Большой Пушкарской.
Но и этот след оказался пустым. Торговца, конечно, нашли и квартиру, где он встречался с Зомби, установили. Вот только в квартире той жили люди, слыхом не слыхивавшие ни о каких зомби, но уезжавшие в отпуск к родственникам под Москву. Очевидно, преступники использовали как явочные квартиры, хозяева которых временно отсутствовали.