Лунный свет
Шрифт:
— Что вы сказали?! Вас избивают?
— Меня здесь часто бьют, теперь вы понимаете, почему моя жизнь невыносима, — девушка не смогла больше сдерживать слезы и пыталась вытереть тыльной стороной ладони. — Это вы виноваты, заставили меня все рассказать, — с досадой в голосе проговорила она.
— Кто вас избивает? — герцог задал вопрос тоном, которому, как он знал все подчинялись.
— Тот, кто не по моей воле привез меня сюда из Армахама, после смерти родителей, тот, кто опорочил мою мать и тот в чьих жилах течет кровь настоящего чудовища.
— Речь идет
Олив молчала, отведя взгляд в сторону, но Альф кажется заметил легкий кивок.
— Почему? — настаивал Альф. — Почему он забрал вас?
— Вы дали слово ничего никому не говорить, — отчаянно залепетала девушка-драконит и замотала головой. Чешуйки на ее висках блестели в лунном свете. Если он узнает, он убъет меня. Он и так постоянно наказывает меня плетьми, а когда я начинаю превращаться, заковывает в цепи.
Альф взял ее руку и твердо произнес:
— Олив, верьте мне! — это опять прозвучало приказом, который не терпел возражений.
Девушка-дракон повиновалась и повернулась к нему. На ее глазах блестели слезы. “Все же, она больше похожа на человека, чем на драконита” — подумал Альф отмечая одновременно, что девушка даже очень не дурна собой.
— Доверяйте мне, — спокойно произнес он. — Клянусь, я помогу вам.
Он почувствовал, как сжались ее пальцы, схватившись за его парадный мундир, словно за последнюю соломинку, но тотчас же разжались:
— Даже если я все расскажу вам, вы ничего не сможете сделать. Он никогда не отпустит меня. Он хочет моей смерти. Ведь папы больше нет в живых.
Альф не сомневался, что Олив говорила правду. Дракониты, оставались драконитами, несмотря даже на то, что стали жить вместе с людьми и даже создавать редкие межрасовые браки. Но кровь дракона делала свое дело и жестокость была одной из черт, этих созданий. К тому же, он прекрасно разбирался в людях, даже если они были ими наполовину. И его чутье подсказывало ему — Олив не преувеличивает.
Сжав ее пальцы, он попросил:
— Расскажите мне все, как есть, с самого начала. Потому что я не знаю, счего все это началось. Кем был ваш отец?
— Старший брат Дяди Архонта.
— Значит вы тоже Драго?
— Да, но мне этой фамилией не разрешают пользоваться.
— Мой отец часто менял имена, переезжая из одного города в другой. Это как-то связано с дядей Драго.
— И ваша мать ездила вместе с ним?
— Конечно, она любила его, она готова была перебраться вслед за ним хоть на саму луну.
— Ваш отец был беден?
— Нет он был очень богат. И дядя Драго присылал ему деньги по первому требованию в банк того города, где мы пребывали. Мы жили в достатке и очень счастливо.
— Но почему вы не возвращались в Горию?
— Папа говорил, что нам нельзя. Иногда когда он замыкался, я знала, что он скучает по дому и друзьям, по всему любимому, что осталось здесь.
— И что же случилось, почему он умер?
— Мы хотели навестить Горию. Но прежде заехали в Зеленодолье и к Скалистым берега, а когда. В скалистых берегах, отец заболел драконьей лихорадкой, следом за ним слегла и мама. Она умерла от тоски, так сказал врач. А я осталась одна, в съемном доме. Банк, который выдал мне деньги на имя отца, сообщил о его смерти дяде Архону.
— И он приехал за вами?
Олив закрыла глаза.
— Я не хочу вспоминать об этом.
— Тогда, как я смогу помочь вам? Олив, расскажите мне все, как есть.
— Дядя Архон появился и сказал мне… — прежде чем сказать следующие слова, Олив глубоко вздохнула и закрыла глаза. — Он сказал мне, что мои родители не были женаты, что я не их дочь и ублюдок… — внезапно Олив вся встрепенулась. — Это не правда! Не правда, папа сбежал с мамой, потому что ее хотели выдать замуж за какого-то аристократа Гории. И дядя Архон был с ними заодно!
— Ваша мать отказалась и сбежала?
— Она была помолвлена, но потом встретила папу…
— Они влюбились?
— Папа всегда знал, что родители никогда не согласились бы на их брак. Они были, были женаты и я знаю в каком храме это произошло.
— Там должна быть запись, ее не сложно будет найти.
— Чтобы избежать шума, они уехали в Давр, в тихий портовый городок и поженились там.
— А шум был?
— Думаю да. Уверенна. Дядя Архон, узнав где они приезжал из навестить и советовал никогда не возвращаться в Горию, из-за скандала, что они учинили в обществе. Была и еще какая-то причина… — Олив развела руками. — Но папа скрывал ее от меня. Именно с того момента, как сказала мама, дядя Архон начал присылать нам деньги, много денег, заставлять переезжать нас из страны в страну за пределами империи и менять имена.
— А что случилось с деньгами семьи? Ведь твой отец старший в роду.
— Дядя Архон сказал, что я ублюдок, противное создание. И только он имеет права на папины деньги! — Олив сжала губы.
— Уверен, это не так. Если ваши родители были в браке, и деньги завещаны — они по праву ваши.
— Дядя привез меня в Красный мыс и держит здесь словно в тюрьме. Я ни с кем не вижусь, никуда не выхожу. А если осмелюсь — он убьет меня.
— А за что он избил вас сегодня?
— Вчера вечером… Я хотела посмотреть как накрыты столы к вашему приезду, какие прекрасные гирлянды из цветов были развешаны под потолком и на золотые подносы. Я никогда такого не видела. И дядя увидел меня…
Когда Альф пытался сказать, что не подозревал, что Архонт может быть настолько зверски жесток. Девушка закрыла лицо ладонями и уткнулась в колени. Платье на спине раскрылось и взору герцога предстали многочисленные пересечение красные рубцы ее белоснежной коже. Некоторые из них покрылись корочкой и вокруг растеклась синева; скорее всего были старыми и начали заживать.
Он не хотел верить своим глазам, он чувствовал, как разгорался в нем гнев. Как же хотелось ему взять в руки рунический меч своих предков Драконоборцев и наказать за все Драго. И Аль вдруг понял, интуиция его и на этот раз не подвела. Нужно было срочно спасать девушку. Его поразили не только рубцы, но и худоба девушки и выпирающий позвоночник. Олив нужно было срочно спасать!