Луны волшебное сияние
Шрифт:
Пока они пили кофе в танцзале и слушали пианиста, проникновенно наигрывающего Гершвина, Джейн повнимательнее изучила своего спутника и сочла, что первое впечатление о нем как об очень милом молодом человеке явно преувеличено. Стоило ему открыть рот, как светлые глаза, казавшиеся искренними и даже наивными, начинали метать язвительные молнии, а безвольность маленького круглого подбородка и какое-то детское выражение лица вступали в противоречие с неожиданной жесткостью твердого сурового рта. Небрежная манера говорить, слегка растягивая слова, была попросту отпечатком, наложенным привилегированной
— Динки Говард говорил, что вы участвуете в этом круизе, — прервал Колин ее размышления. — Вообще-то, он всегда держит язык за зубами в отношении участников таких поездок.
— Тогда зачем он разослал во все газеты список пассажиров?
Колин явно удивился.
— В самом деле? Вот не знал!
Джейн прикусила губу.
— Я и сама это обнаружила только потому… что ко мне позавчера приходил репортер.
— Зачем же вы даете интервью репортерам? Разве не знаете, что они самые большие лгуны?
— Мне так не показалось. Просто люди, старающиеся хорошо выполнить свою работу.
— Ну и наивность!
Разговор грозил осложнениями, и Джейн, представив себе, как повела бы себя в таком случае Джейни Белтон, хихикнула и сменила тему.
— А чем вы занимаетесь, Колин, когда не отдыхаете?
— Ничем. Еще много лет назад я решил, что ни за что не буду работать. Жизнь так коротка, и жаль тратить время на накопление денег, которыми явно не успеешь воспользоваться.
— Поэтому вместо времени, вы решили тратить деньги.
— Совершенно точно!
— А вам не скучно ничего не делать?
— Мне и скучать-то некогда. Поло, водные лыжи, живопись…
— Но все это — хобби.
Светлые глаза испытующе смотрели на нее.
— А что тогда делаете вы, Джейни? Только не говорите, будто бегаете в поисках работы.
— Ну, девушка — совсем другое дело, — с некоторой неуверенностью возразила Джейн. — Я… что ж, я веду отцовский дом.
— Который из них?
Она опять хихикнула, возблагодарив свою счастливую звезду, что успела внимательно прочесть вырезки, которые дал ей Фрэнк Престон.
— Все три.
— Колин, чудовище, почему ты не подошел поздороваться?
Джейн обернулась и увидела около столика Клер Сондерс. Вблизи она оказалась даже еще красивее, чем можно было ожидать, и не только из-за холеного вида и изысканной одежды, но также благодаря искусно наложенной косметике, подчеркивавшей броскую красоту, и высокомерной манере держаться. Она явно была не чистокровной англичанкой: молочно-белая кожа, иссиня-черные волосы, надменный поворот головы со взмахом длинных, угольно-черных ресниц, сверкание карих глаз — все было свойственно скорее испанской аристократке, нежели скромной английской дворяночке.
Колин встал и представил девушек друг другу.
— Прости, что не подошел, Клер, но ты казалась страшно занятой.
— Для тебя, дорогой, я никогда не буду слишком занята, — ответила девушка.
Она говорила в той же манере и с той же интонацией, что и Колин, и Джейн на секунду показалось даже, будто она видит перед собой две разные половинки одного и того же существа.
— Вы впервые участвуете в круизе Динки?
Клер обращалась к ней.
— Да. А вы раньше уже бывали здесь?
— Сотни раз. Вообще-то, тут всегда довольно мило, но как раз этот круиз обещает быть смертельно скучным.
— Полагаю, к присутствующим это не относится, — спокойно заметил Колин.
— О, дорогой, не будь же таким обидчивым! Я просто хочу сказать, что большинство здесь выглядят такими тяжеловесными, малоподвижными…
Голос ее вдруг прервался, а взгляд замер на стеклянных дверях, ведущих на прогулочную палубу. Двери распахнулись, словно от удара ноги, и появился высокий, плечистый человек.
Даже на расстоянии невозможно было не ощутить его магнетическую силу, а от наружности у Джейн, хоть и не успевшей толком ничего разглядеть, осталось впечатление бронзовой кожи и таких же черных, как у Клер, волос.
— Ну и ну, — протянула Клер, — вот это уже кое-что. Ты его знаешь, Колин?
— Нет. — На лице у Колина появилось мрачное выражение, а в голосе — странная неуверенность. — Несколько дней назад его еще не было в списке.
Джейн с недоумением взглянула на него, не понимая, отчего же он тогда так удивлялся, услыхав от нее о списке пассажиров. Но и Колин, и Клер увлеченно разглядывали высокого смуглого человека, который, подойдя к своему столику, с невозмутимым видом уселся и уткнулся в книгу.
— Похоже, в круиз он попал отнюдь не с целью общения, — заметила Джейн.
— Бедняга просто боится, как бы его здесь не одолели.
Клер вынула из сумочки золотой портсигар и закурила, не предложив больше никому. Джейн могла дать голову на отсечение, что мысли ее были в этот момент очень далеко. Сейчас, с тенью некоторой задумчивости, лицо Клер выглядело вовсе не таким юным, как показалось сначала. Ей, вероятно, лет двадцать пять — двадцать семь, многовато для дебютантки, уже почти старая дева! Однако, скорее всего, дело было в ее разборчивости, а не в недостатке предложений руки и сердца. Может, она еще ни разу не влюблялась? Глядя, как напряженно темные глаза изучают мужчину на другом конце зала, Джейн поняла, что, если до конца круиза Клер окажется не помолвленной, причиной этого будет уже не разборчивость Клер, чье сердце, похоже, оставалось пока свободным. Джейн подавила зевок и отодвинулась от стола.
— Пожалуй, пойду спать, если вы не возражаете. День сегодня был тяжелый, я устала.
— Провожу вас до каюты, — вскочил Колин.
— О, не беспокойтесь, благодарю. На судне можно и не соблюдать церемоний.
Она вышла из танцзала и, оказавшись на палубе, полной грудью вдохнула свежий воздух. Пока она ужинала и заводила знакомства, пароход поднял якорь и теперь медленно огибал побережье Англии. Огни на берегу мерцали в сумерках, подмигивали, словно посылая последний привет из дому. Палуба под ногами слегка вибрировала от работающих двигателей, деревянные шпангоуты поскрипывали при движении судна. Шумная редакция "Морнинг стар", с вечно озабоченными репортерами и непрестанным стуком пишущих машинок, остались где-то в другом мире и другом измерении.