Луны волшебное сияние
Шрифт:
— Перегрузка не всегда отражается на внешности. Но последние несколько лет мне пришлось жить на нервах. — Он прислонился к переборке и в розовом свете ночника стал еще больше похож на пирата. — Надо признаться, я сегодня намеревался за ужином пригласить вас за свой столик, но после обеда решил вздремнуть, принял снотворное и проснулся с жуткой головной болью. Так что собеседник из меня был бы никудышный.
— Я была не одна — пришли Пендлбери.
— Я видел. И слышал, как вы разговаривали с сэром Брайаном.
— Он ужасно глуп, — раздраженно заметила
— Анархия и есть для подобных людей. Не сомневаюсь, что ваш отец согласился бы с ним. А вам я могу дать совет: не высказывать на берегу так явно своих взглядов. Пронырливые репортеры могут раздуть из этого прескверную историю.
Она села на постели. Интересно, как бы он отреагировал, узнав, что один из таких пронырливых репортеров сидит сейчас прямо перед ним?
— Мне уже лучше. — В голосе ее слышалась веселость. — Пожалуй, я даже разденусь.
— Тогда я могу идти. Спокойной ночи, дитя. Сладких сновидений.
Дверь за ним закрылась, и Джейн заперла ее. Обернувшись, увидела в зеркале свое отражение. Неужели ему она кажется таким ребенком? Ну, правда, светлые волосы растрепались, косметика размазалась по подушке, но, тем не менее, старая, как мир, соблазнительная тайна Евы притаилась в глубине ясных глаз и страстность — в изгибе полных алых губ. Образ Клер Сондерс, смуглой, властной, всплыл перед глазами, а вместе с ним — и образ той неизвестной женщины, с которой был помолвлен Стефен Дрейк. Странно, почему эти два образа слились в воображении; может быть, из-за своей экзотичности? Заметил ли уже ее Дрейк? Если еще нет, то, без сомнения, скоро заметит, поскольку не успеет погода улучшиться, как Клер уж будет тут как тут и начнет пробовать на нем свои чары.
"На это стоит поглядеть, — подумала Джейн, раздеваясь и забираясь под одеяло. — Но вот будет ужас, если он нарвется. Ведь на самом деле, он ничуточки не высокомерен. Просто одинок — как большинство мужчин в таком положении. Когда приходится обгонять и обставлять других, поневоле останешься один. Недурная тема для серии статей, — сонно промурлыкала она. — "Оторванность стайера-лидера легко может обернуться одиночеством лидера-дельца".
Глава четвертая
На следующее утро, даже не выглядывая в иллюминатор, Джейн поняла, что погода переменилась: сияющий, солнечный свет пробивался сквозь задернутые занавески, высвечивая лежащие на полу золотистые вечерние туфельки и переливаясь в хрустальных флаконах на туалетном столике.
Памятуя о вчерашнем промахе, она позвонила, чтобы принесли завтрак, и в ожидании понежилась в ванне. Потом надела шорты и белую шелковую рубашку и уселась по-турецки на кровать, держа в одной руке чашку кофе, в другой — намазанный маслом круассан и вспоминая вчерашнее сравнение Стефена.
Когда она вышла на палубу в поисках свободного места, там уже было полно загорающих. Какие-то пары приглашали сесть рядом, но она направилась к тому месту, где сидела вчера. Свободных шезлонгов не было и там, пришлось остановиться у поручня. Ниже находилась другая палуба, и, перегнувшись, Джейн с удивлением увидела выложенный голубой плиткой бассейн, наполненный мерцающей водой. Она быстро пошла обратно, спустилась по трапу и вскоре оказалась у края бассейна. Передний ряд шезлонгов у самого края оказался занят молодежью, которая почти вся здесь собралась; Джейн прошлась туда-сюда и остановилась, надеясь, что придет палубный стюард и найдет ей место.
— Мне это не нравится, — произнес женский голос. — Не нравится, и, к тому же, я боюсь.
— Вздор, — последовал ответ, — бояться решительно нечего.
Джейн узнала голос Колина Уотермена, громко кашлянула и шагнула вперед, опасаясь, как бы не подумали, будто она подслушивала. Над спинкой шезлонга тут же появилось лицо Колина.
— Привет. Давно пришли?
— Нет, только что.
— Я совсем недавно звонил вам в каюту, но никто не ответил, — укоризненно заметил он. — Так что вы не могли прийти только что.
— Просто была на другой палубе. Оказывается, здесь есть бассейн, а я и не знала.
— Плохо читали рекламный буклет! — Он встал. — Идите, садитесь сюда. Теперь я вас не отпущу, раз уж пришли.
Подойдя, Джейн с удивлением обнаружила, что собеседницей Колина была Клер Сондерс.
— Не хотелось бы занимать ваш шезлонг, — запротестовала она. — Должен же появиться стюард…
— Ерунда. Садитесь же, а я найду себе другой.
— Не суетись, Колин. — Клер поднялась, златокожая, в блестящем обтягивающем купальнике. На запястье тускло поблескивал золотой браслет, а на щиколотке — еще один, поуже, придававший ее облику еще большую экзотичность. — Хочу искупаться, но сначала пойду на ту сторону, на солнышко, и как следует прожарюсь.
Холодно кивнув Джейн, она удалилась, а Колин уселся в освободившийся шезлонг.
— Надеюсь, я не помешала, — смутилась Джейн.
— Нисколько. Впрочем, вы пришли кстати. Клер как раз оплакивала свою участь старой девы. Она вдруг перепугалась, что если не найдет себе мужа, то вскоре станет уже поздно.
Джейн откинулась на полотняную спинку шезлонга.
— Подобные чувства девушки обычно держат при себе.
— Просто вам не попадались девушки типа Клер. Сегодня считается светским всем и каждому рассказывать о своих душевных переживаниях.
— Что ж, значит, я — совсем не светская.
— Какое счастье! Именно за это, в частности, вы и понравились мне. — Он нагнулся поближе. — А вы действительно нравитесь мне, Джейни. Очень жаль, что вчера мы не виделись. Но я был не в состоянии даже поднять трубку. А что вы вчера поделывали?
— Болтала со Стефеном Дрейком — тем мужчиной, на которого Клер тогда обратила внимание.
Выражение нежности на лице Колина сменилось изумлением:
— Так вот, значит, кто это. Клер, наверное, еще не знает. Стефен Дрейк, ага! — И он повернул голову в ту сторону, где загорала Клер. — Ну вот, легок на помине! Вон идет.