Лужок черного лебедя (Блэк Свон Грин)
Шрифт:
Дом, в котором живет Дин Дуран, — на самом деле два покосившихся фермерских домика, сколоченные вместе. Дом такой старый, что сортир у него до сих пор на дворе. В сортире воняет, и куда приятней писать на воздухе, на соседнее поле, что я обычно и делаю. Сегодня я слез со школьного автобуса на Драггерс Энд вместе с Дином, и мы пошли к нему играть на его Sinclair ZX Spectrum с шестнадцатью килобайтами оперативной памяти. Но оказалось, что Келли, сестра Дина, сегодня утром села на магнитофон, так что мы не могли загружать игры. [52] Келли работает в универмаге «Вулворт» — продает конфеты вразвес, и уж если на что-нибудь сядет, то оно уже никогда не будет прежним. Так что Дин предложил пойти к нему в комнату и перенастроить игру «Операция». У Дина вся комната оклеена плакатами
52
У первых персональных компьютеров отсутствовали жесткие диски, и в качестве накопителей часто использовались магнитофонные ленты.
— А давай заглянем в наш колодец? — предложил Дин.
Колодец закрыт крышкой от мусорного контейнера, придавленной кирпичами, чтобы туда не свалилась Динова сестра Максина. Мы стали снимать кирпичи по одному.
— Иногда в безлунные безветренные ночи здесь слышен голос утопленницы.
— Ага, ага. Ври больше, Дин.
— Честно, клянусь могилой моей бабушки! В этом колодце утонула одна девочка. У нее юбки намокли и потянули ее вниз, и ее не успели спасти.
Судя по количеству деталей, он не врет.
— Когда это было?
Дин спихнул с крышки последний кирпич.
— В стародавние времена.
Мы стали вглядываться в глубины. Наши головы словно покоились в неподвижной зеркальной гробнице. Тихо, как в могиле, и так же холодно.
— А какая в нем глубина?
— Без понятия. — Колодец растягивает слова вниз, как резинки, а потом катапультирует наружу. — Однажды мы с Келли привязали груз к леске и стали опускать ее вниз, и отмотали леску на пятьдесят метров, а дна еще не было.
От одной мысли, что я могу туда упасть, моя мошонка трусливо сморщилась, будто улитка втянула рожки.
Сырые октябрьские сумерки сгущались вокруг колодца.
— Мама! — тихий, как у котенка, голос отбросил нас от колодца, словно взрывом. — Я не умею плавать!
Я обосрался. Честно — обосрался.
Мистер Дуран бился в истерике.
— Папа! — простонал Дин.
— Простите, ребята, не удержался! — Мистер Дуран вытер глаза. — Я тут вышел сажать нарциссы на весну, услышал, про что вы говорите, и не удержался!
— А лучше б ты удержался, папа! — Дин вернул на место крышку колодца.
Папа Дина устроил нам пинг-понг — поставил ряд книжек корешками кверху на кухонном столе. Вместо ракеток у нас были книжки из серии «Божья коровка» — у меня «Сапожник и эльфы», а у Дина — «Румпельштильцхен». Со стороны мы наверняка смотрелись как полные придурки, особенно мистер Дуран, который играл, не выпуская из рук банки «Доктора Пеппера». («Доктор Пеппер» на вкус как газированный сироп от кашля.) Но мы просто классно веселились. Это было гораздо веселей, чем смотреть телевизор в одиночку у себя в спальне, просто никакого сравнения. Счет вела Максина, Динова младшая сестренка. Вся семья ее зовет «Минимакс». Мы играли на вылет. Пришла с работы Динова мама — она работает в доме престарелых на Мальверн-роуд. Она только посмотрела на нас, сказала «Фрэнк Дуран!» и развела огонь в камине. От огня пахло сухим жареным арахисом. Мой папа говорит, что с натуральным огнем больше мороки, чем удовольствия, но папа Дина сказал голосом Тавиша Мактавиша: «Никогдаааа не покупайте дом без огонька, ребята!» Миссис Дуран закрутила волосы узлом, закрепила узел вязальной спицей и разбила меня наголову — 21:7, но не осталась в игре, а принялась читать нам вслух из «Мальверн-газеттир»:
— «ПОДГОРЕЛЫЕ БУЛОЧКИ ПРОВОЦИРУЮТ АНАРХИЮ НА СОБРАНИИ ДЕРЕВЕНСКОГО КОМИТЕТА! В эту среду жители Лужка Черного Лебедя узнали, что бывает дым без огня. Организационное собрание деревенского „кризисного комитета“, объединяющего жителей, недовольных проектом по устройству площадки для фургонов на Хейкс-лейн, прервалось пожарной тревогой, которая вызвала паническое бегство и давку…» Боже мой, боже мой! — Сама статья не была смешной, но миссис Дуран читала ее тупым голосом телевизионного диктора, и мы просто уссывались. — На место происшествия прибыли пожарные и «Скорая помощь», но оказалось, что паника была вызвана дымом от подгоревшего в тостере хлеба. Четыре человека пострадали в давке, и им была оказана медицинская помощь. Свидетель Джеральд Касл, проживающий на Кингфишер-Медоуз в Лужке Черного Лебедя, — это ведь твой сосед, да, Джейсон? — сообщил нашей газете: «Чудо, что никого не покалечили». Ой, простите, нехорошо над таким смеяться. На самом деле ничего смешного тут нет. Джейсон, а ты сам видел эту давку?
— Да, папа меня взял с собой на собрание. Зал был битком набит. А вы не ходили?
Мистер Дуран как-то закаменел лицом.
— Сэм Свинъярд тут крутился, разнюхивал, не подпишу ли я, но я вежливо отказался. — Кажется, разговор пошел не туда. — Как тебе понравился уровень дебатов?
— Люди в основном были против площадки.
— О, еще бы! Они сидят на жопе ровно, пока эта тварь с Даунинг-стрит разгоняет профсоюзы, за которые гибли их отцы и деды! Зато стоит им унюхать малейшую угрозу ценам на недвижимость, и они тут как тут, хватаются за оружие быстрей всякого революционера!
— Фрэнк, — сказала миссис Дуран, и ее голос щелкнул, как ручной тормоз в машине.
— Я не стыжусь, пускай Джейсон знает, что у меня есть цыганская кровь! Видишь ли, Джейсон, у меня дедушка был цыган. Вот потому мы и не пошли на собрание. Цыгане — не ангелы, но и не демоны. Во всяком случае, не больше, чем фермеры, почтальоны и землевладельцы. И лучше бы их просто оставили в покое.
Я не знал, что сказать, поэтому просто кивнул.
— От болтовни стол сам не накроется, — миссис Дуран встала. Мистер Дуран достал «Еженедельник кроссвордов». У «Еженедельника» на обложках женщины в бикини, но ничего более смелого внутри. Мы с Максиной и Дином убирали книжки со стола, а кухня тем временем наполнялась запахами ветчины и грибов. Я стал помогать Дину накрывать на стол, чтобы оттянуть момент возвращения домой. У Дуранов ящик для столовых приборов не разделен с научной точностью на отсеки, как у нас. Просто все свалено как попало.
— Джейсон, ты с нами перекусишь? — мама Дина чистила картошку. — Мадам Келли позвонила с работы. Там у кого-то день рождения и они после работы идут отмечать, так что у нас найдется место для одного человека.
— Давай, давай, — настаивал папа Дина. — Звякни маме с нашего номера.
— Спасибо, я лучше пойду.
Я был бы счастлив остаться, но мама впадает в истерику, если я не предупреждаю ее за несколько недель, что намерен у кого-нибудь пообедать или поужинать. Папа тоже начинает изображать из себя полисмена, словно это страшное преступление, за которое мало обычного выговора. Хотя сам теперь чаще ужинает в Оксфорде, чем дома.
— Спасибо вам, что меня пригласили.
Сумерки сосали туман с земли. В следующие выходные переводят часы на зимнее время. Мама скоро вернется из Челтнема. Но я не торопился. Я пошел длинной дорогой, мимо лавки мистера Ридда. Если обогнуть начало Веллингтон-Гарденс, меньше шансов нарваться на Уилкокса с компашкой. Но, конечно, именно в тот момент, когда я проходил мимо «покойницких ворот» Св. Гавриила, из сада Колетты Тюрбо донеслись вопли. Дело плохо.
Совсем плохо. Впереди бежали сам Росс Уилкокс, Гэри Дрейк и еще человек десять или пятнадцать. Среди них были и ребята постарше, как Пит Редмарли и братья Тьюки. Это они воюют. Каштаны у них вместо пуль, райские яблочки и груши-падалицы — тяжелая артиллерия. Боеприпасы складывали в хранилища — завернутые подолы свитеров. Мимо уха свистнул случайный желудь. Раньше я бы выбрал армию, в которой самые популярные ребята, и кинулся в бой. Но не теперь. Очень вероятно, что кто-нибудь закричит: «Б-б-бей Т-т-тейлора!», и обе армии ринутся на меня. Можно побежать, но тогда они устроят охоту на лис по всей деревне — Уилкокс будет начальником охоты, а я лисой.