Лужоная глотка
Шрифт:
Официанты в белой униформе налили еще кофе и сока. Шеф-повар выкатил тележку на колесиках и подал блинчики. Солнце поднялось выше. Завтрак казался бесконечным.
Я набрала номер Хукера.
– Где тебя черти носят?
– Я у Фелиции. Заехал забрать наши вещи. Думаю, нам было бы неплохо остаться в Саут-Бич.
– А Проглот? Он чем занимается?
– Проглот смотрит телевизор. Я сказал ему оставаться у Фелиции.
– Я тут загибаюсь. Мне нужен мой айпод. А еще очки и солнцезащитный крем.
– Я понял, - заверил меня Хукер.
И отключился.
Я тяжело вздохнула и сползла по скамейке еще ниже.
На палубе появился Лысый, и у меня перехватило дыхание. Он наклонился, чтобы поговорить с Уэво, и начал кивать головой. Да, да, да. Взгляд в мою сторону. Черт.
Уэво снова обратил свое внимание к гостям, а Лысый сошел с яхты и направился ко мне. Подойдя к моей скамейке, он остановился.
– Мисс Барнаби?
– Да.
– Мистер Уэво желает, чтобы я проводил вас к завтраку.
– Спасибо, я уже поела.
– Тогда я препровожу вас к машине.
– Я без машины.
Он переступил с ноги на ногу. Я ставила его в тупик.
– Мне приказано убрать вас с этой скамейки. Я бы предпочел сделать это по-хорошему.
– Я тоже, - согласилась я.
И сказала это абсолютно серьезно. Я вообще-то не была Бэтменом. И даже Брюсом Уиллисом. Я была маленькой блондинистой трусишкой.
Лысый потянулся ко мне, и я ударила его по руке.
– Не трогайте меня, - заявила я.
– Я подумал, что вам, возможно, нужна кое-какая помощь, чтобы подняться со скамейки.
– Последние новости. Я не уйду с этой лавки. У меня здесь встреча с другом. И он очень большой, просто-таки огромный. А еще у него ужасная собака.
– Да ладно вам, дамочка, перестаньте. Если не будете сотрудничать, мне придется поднять вас, увести в укромный уголок и там пристрелить.
– Тронь меня, и я закричу, - предупредила я.
– Черт бы тебя побрал, - взорвался Лысый. – Ненавижу, когда день так начинается.
Он схватил меня за руку и одним рывком поднял на ноги, в ответ я пронзительно завизжала. Он пытался оттащить меня от скамейки, но я сопротивлялась и кричала. Стая голубей и два пеликана взвились в воздух. На борту яхты Уэво упала и разбилась тарелка.
– Спасите! Насилуют! – заорала я.
Краска гнева поднялась от шеи Лысого и залила его лицо. На палубах других яхт начали появляться люди. Со стороны офиса начальника пристани показались охранники. Лысый оставил меня в покое и отступил на шаг.
– Все, все, успокойся. Господи, да заткнись же ты, - не выдержал он. – Я всего лишь делаю свою работу.
– Тебе стоит поискать другую работу, - заявила я ему. – Потому что эта – полный отстой.
Я уселась на скамейку и скрестила ноги. Как истинная леди. Я собиралась оставаться здесь. Я была спокойна. Невозмутима. Я посмотрела на свою грудь. Я прямо видела, как бьется мое сердце. Бу-бух, бу-бух, бу-бух. Все, кто находился на яхте, смотрели на меня. Я игриво помахала им пальчиками и послала улыбку. Люди на посудине вернулись к завтраку. Кроме Шлепка. Шлепок по-прежнему таращился на меня. В конце концов Делорес пихнула его локтем, и он перестал глазеть.
Я пару раз глубоко вздохнула и огляделась. Лысого нигде не было видно. Прошло полчаса, и показался Хукер.
– Ну, - спросил он. – Как дела?
– Подходил Лысый и пытался прогнать меня, но я сказала ему, что жду тебя.
Хукер нахлобучил мне на голову кепку и надел на кончик носа солнечные очки.
– И почему он хотел тебя прогнать?
– У Рэя были гости на завтраке, и он решил, что я порчу окружающий пейзаж.
– У этого человека нет вкуса, - возмутился Хукер. – Ты всегда на высоте. – Он подал мне айпод и тюбик солнцезащитного крема, потом достал из кармана бальзам для губ и тоже сунул его мне. – Мне захотелось оставить твои губки мягкими… на всякий случай.
– И все-то ты помнишь, - вздохнула я.
Он постучал указательным пальцем по лбу:
– Мозги покуда паутиной не заросли.
Я встала и потянулась.
– Мне надо передохнуть. Пойду прогуляюсь.
– Если будешь проходить мимо гастронома, купи мне содовой. И может, сэндвич. И немного печенья.
Глава 7
Я купила шестибаночную упаковку диетической содовой, пакет печенья, два длинных бутерброда с ветчиной и сыром. И сейчас стояла перед скамейкой, на которой отсутствовал Хукер. Я посмотрела на яхту. Палубы пустовали. Есть две возможности. Хукер пошел искать туалет или решил за кем-то увязаться. В любом случае, странно, что он не позвонил мне. Я пошла по тротуару к парковке и стала искать внедорожник. За день парковка битком набилась. Никто не выезжал и не въезжал. За зеленым фургоном без окон слышались голоса. Один был похож на голос Хукера. Я обошла фургон и обнаружила, что Хукер валяется на земле, а над ним возвышаются Жеребец с Лысым. Оба бандита увлеченно пинали Хукера и не смотрели в мою сторону. Лысый стоял боком, Жеребец – ко мне спиной.
– Эй! – заорала я, налетев на Жеребца.
Тот повернулся ко мне, и я заехала ему по физиономии тяжелой упаковкой с содовой. Раздался громкий хруст, и из носа Жеребца брызнула кровь. Ошалев на мгновение, он застыл на месте, и я, недолго раздумывая, врезала ему снова, на этот раз в висок. Потом отпрыгнула, чтобы меня не достали. И побежала к выезду с парковки, вопя во всю глотку:
– Пожар! Горим!
Я услышала, как захлопали дверцы машины и звук заводимого мотора. Побежав обратно к Хукеру, я увидела, как машина громил разворачивается, и они на полном ходу улепетывают с парковки. Хукер встал на четвереньках. Потом, пошатываясь, поднялся на ноги и потряс головой, сгоняя пелену с глаз.
– Да уж, чертовски стыдно, - признался он. – Мою задницу только что спасла женщина с помощью упаковки содовой.
– Какого черта ты с ними сюда поперся?
– Они сказали, что хотят поговорить.
– А не могли они поговорить с тобой на скамейке?
– Сейчас, оглядываясь назад…
Я разорвала упаковку и протянула Хукеру банку содовой.
– Черт, да ты совсем наивный. Будь ты женщиной, и десяти минут не просуществовал бы в целости и сохранности. Сдается мне, что на самом деле Уэво не хотел, чтобы кто-нибудь вообще сидел на этой скамейке.