Львица и лилия
Шрифт:
И сейчас он видел, как она озадачена и заинтересована его манипуляциями с датой их свадьбы.
И хотя сказать ей всю правду было невозможно, однако все же следовало придумать хоть какое-то разумное объяснение.
Она все еще не спускала глаз с листа бумаги в своих руках и, чуть помедлив, спросила его:
— Если кто-нибудь спросит меня… когда мы поженились… вам нужно, чтобы… я сказала… не правду?
— Никто не будет спрашивать вас о дне венчания, — ответил ей граф, — скорее вас спросят, и это наверняка будет интересовать всех гораздо больше, где проходило венчание,
— Я забыла, у вас ведь много родственников, в то время как у меня их нет совсем, — задумчиво произнесла Пурилла.
— Боюсь испугать вас, но они неисчислимы, — добавил граф, — и, несомненно, вы в свое время со всеми познакомитесь. Но, поскольку они уделяли мне не слишком много внимания в прошлом, у меня действительно нет никакого желания развлекать их так скоро после смерти моего дяди.
— Но разве они не сочтут странной вашу женитьбу, да еще вот так, тайком?
— Они знали, что я вовсе не предполагал получить наследство, — пояснил граф, — и поэтому решат, что я просто не захотел ждать окончания траура для того, чтобы вступить в брак. Само собой, при этом мне было проще жениться без всякого шума, а затем уж предстать с женой перед всем семейством.
Он мысленно поздравил себя за столь убедительное объяснение. Ему показалось, что Пурилла поверила.
— Я, конечно же, сделаю все… чтобы… помочь вам, и я рада… что мы можем побыть… одни, пока вы не… поправитесь.
Именно эти слова хотел услышать граф, и он протянул к ней руку.
— Вы очень понятливы, Пурилла, — сказал он, — и я весьма благодарен вам. Хорошо бы все оставили нас в покое, чтобы у нас была возможность лучше узнать друг друга.
— Мне кажется, я знаю вас уже давно, многие, многие годы… а может, и столетия… в той… другой жизни.
Граф выглядел удивленным, и она пояснила:
— Когда я впервые увидела вас, я странным образом почувствовала, что уже где-то встречала вас. Когда-то Ричард рассказывал мне, что в Индии верят в колесо перерождений, и я часто думала об этом и задавалась вопросом, а встречу ли я когда-либо кого-то, кто был со мной в другой жизни.
— Значит, вы думаете, мы знали друг друга прежде?
— Я просто уверена.
— Тогда и мне надо верить в это, — решил он. — Я не могу позволить вам оставаться в одиночестве, я хочу присутствовать даже в ваших мыслях.
Литтон видел, что его слова понравились ей, и он почувствовал, как затрепетали ее пальцы в его ладони.
Он поднес руку девушки к губам и поцеловал, и впервые со дня их знакомства ощутил, что его прикосновение вызвало легкую ответную дрожь.
— Вы — восхитительное и нежное создание, Пурилла, — сказал он, — и пусть даже мы были знакомы с вами все эти миллионы лет, я еще многого, очень многого о вас не знаю, но хотел бы узнать.
Ему показалось, что ее лицо состояло из одних лишь голубых глаз.
— Мне так повезло… посчастливилось… найти вас.
Граф решил не говорить, что и он всю жизнь искал именно ее, поскольку догадывался: Пурилла почувствует любую фальшь его слов (а они неизбежно прозвучат фальшиво) и справедливо обвинит его в неискренности.
Поэтому он заговорил на более отвлеченную тему:
— Вам стоит рассказать мне подробнее об этом. Конечно, когда я служил в Индии, я слышал об этом веровании как составной части буддизма и индуизма, но у меня никогда не хватало времени познакомиться с этим поближе.
Все мое время уходило на обучение солдат и борьбу с восставшими племенами.
— Ричард говорил, Индия очень, очень красивая страна.
— Да, там очень красиво, — согласился граф. — Но мне кажется, нет ничего прекраснее окружающей нас сейчас природы.
Пурилла высвободила руку, встала и направилась к двери оранжереи, выходящей в сад.
Глядя на нее, граф отметил изящность ее походки и то, как красиво подчеркивает новое платье плавные линии ее фигуры.
Солнечные лучи играли в ее светлых волосах, и он подумал, что вряд ли легко отыскать на свете более очаровательное создание. В ней присутствовали неуловимая нежность, хрупкая утонченность и изысканность, как у девушек на портретах сэра Джошуа Рейнолдса.
«Я просто счастливчик, — думал он, — похоже, мне повезло больше, чем я мог себе даже представить».
В этот момент его буквально передернуло от внезапной мысли, что на месте Пуриллы сейчас могла бы стоять Луиза.
И неожиданно для себя он мысленно назвал девушку своим ангелом-хранителем, спасшим его от нависшей над ним опасности и подарившим ему покой и умиротворение.
Теперь он знал, что она и есть та лилия, с которой он сравнил ее в самом начале; лилия, смотревшая на него голубыми глазами, полными любви, идущей от души, а не от плотских желаний.
Граф в порыве протянул к ней руки.
— Идите ко мне, Пурилла! — попросил он. Она обернулась на его призыв и подошла к нему. Он взял ее за обе руки.
— Послушайте меня, — произнес он. — Я хочу поведать вам, как вы красивы и как я восхищен вашим поведением в столь трудных для вас — по себе знаю — обстоятельствах.
Ее пальцы сжались, а в глазах появилось недоуменное выражение.
— Я уверен, совсем не о таком замужестве вы мечтали, — продолжал он, — но мне хочется, чтобы вы знали, как я горжусь вами и как мне хорошо здесь, в Рок-Хаусе, рядом с вами.
Ему казалось, что именно эти слова он просто обязан сказать Пурилле. Но в его порыве не было ничего надуманного, нет, он говорил совершенно искренне и понимал — его слова многое значат для нее.
И все же она не сводила с него изучающих глаз. Он чувствовал, как она пытается проникнуть взглядом в его душу в поисках сокровенного, может, она хотела найти там то Золотое Руно, которое стало бы неотъемлемой частью счастливого замужества, каким она представляла его себе.
Он поднес к губам сначала одну ее руку, потом другую.