Лягушки Манхэттена
Шрифт:
— Наверное, около половины девятого.
— В субботу? — Он закатывает глаза. — Я даже не представляю, как в это время в выходные выглядит мир. Ты и так идеальная, тебе не нужны тренировки.
Я хлопаю ресницами, словно его комплимент для меня что-то значит. Будто он спал бы со мной, будь я на двадцать килограммов тяжелее.
— Мира и Сэм позвали меня на тренировку на велотренажерах, и мы давно не устраивали девичники. Я почти не бываю дома. Мне лучше пойти.
Он притягивает меня ближе, и я чувствую облегчение. Когда Коди попросил, чтобы наши отношения получили
Приятно чувствовать, что за тобой приглядывают, что с тобой советуются. И если при этом мне не удается быть собой на все сто процентов, это не страшно. По крайне мере, пока.
Инструкторша, чья задница кажется выкованной из твердейшего льда, кричит на толпу.
— Готовимся, дамы! Сжигаем ужасные углеводы и хватаемся за ручки. Давим на педали на счет три, два, один!
Мне хочется убить эту женщину, а ведь я даже не помню ее имени. Она идеальная картинка: у ее линии роста волос едва выступает пот, а ноги у нее, как у Кэрри Андервуд.
А как справляюсь я и мои подруги? Черт подери. Мы выглядим хуже некуда, а через некоторое время пересекаем и эту грань. Мои штаны из спандекса так сильно пропитались потом, что к моменту, когда я встану с тренажера, не удивлюсь, если обнаружу под ним лужу. На спортивном лифчике, на спине, образовались огромные пятна, а волосы прилипли к шее и к вискам. И как знаменитостям удается хорошо выглядеть, когда они покидают тренажерные залы, в то время как я напоминаю Чубаку?
— Я хочу запустить дротик в глаз этой женщине, — тяжело дыша, выдавливает Мира, после чего сплевывает: чем ближе мы к окончанию тренировки, тем меньше в нас остается от человека.
— Вини гребаную Сэм. Почему мы согласились на этот ад, выше моего понимания. На следующей неделе лучше запишите меня на пытки водой. — Мои мышцы в агонии.
— Да ладно вам, слабачки. Мы почти закончили.
Тренерша выжимает из нас все соки еще две минуты, и я едва могу дышать, не говоря уже о болтовне. Наконец, мать вашу, наконец, долгожданное окончание. Со всех концов помещения слышны хрипы и смех: группа разделилась на два лагеря. На тех, кто был в восторге от тренировки, и тех, кто считал себя униженным после подобного опыта.
А еще остались такие, как я. Женщины, вымотанные настолько, что им хотелось только прилечь на диван и съесть чизбургер. Именно в этом порядке.
— Мы идем за молочными коктейлями. Сейчас же. — Мира читает мои мысли.
В раздевалке мы ополаскиваемся, потому что иначе лучше на публике не появляться. Нанеся свежий слой дезодоранта, убираю влажные волосы в пучок, и я готова к выходу и набору потерянных калорий.
Через
— Разве мы только что не убивали себя на протяжении часа, чтобы сбросить вес? — Сэм глядит на нас с негодованием.
Я даже не отрываю взгляда молочных коктейлей, которые ставят на наш столик.
— Нет. Мы чудовищно трудились, чтобы прийти сюда и наесться, как свиньи.
Мира хихикает, а её помолвочное кольцо переливается на солнце, свет которого проникает через открытую дверь ресторана. За последние два месяца моя зависть стала менее пожирающей, но, когда она размахивает им перед моим лицом, у меня все равно сводит желудок. Оно изумительное, и Мира постоянно произносит слова «а-ля жених». Словно она какая-то французская модель, использующая фразу из родного языка к месту и не очень.
Думаю, я буду вести себя так же, когда какой-нибудь парень встанет передо мной на одно колено.
— Теперь, когда у меня есть парень, мне нужно питаться вредной едой только наедине или с подругами. Зачем мне притворяться, что я ем только салаты? — обиженным тоном произношу я.
Мира смотрит на меня с удивлением.
— Я как-то съела ведерко мороженого на ужин, а Джейс только посмеялся. Он решил, что это мило. Пошли на три буквы альтер-эго крутой девчонки и дни поедания салатов. Ты должна быть выше этого.
Огромный зеленый монстр снова показывает свою уродливую голову. Ей так хорошо в ее отношениях, что во мне закипает раздражение.
— Поэтому я и не связываю себя ни с кем. И могу поглощать еду из «Макдональдса» на диване и мастурбировать, сколько захочу. Никто не говорит мне носить сексуальное белье или три раза в день питаться сбалансированной едой.
Плохо ли, что я завидую и Сэм тоже? Я так давно хотела быть с кем-то в отношениях. И когда желание сбылось, одиночество стало казаться куда более заманчивым.
Ну или теперь мне хочется быть с тем, с кем было бы уютно. И из-за подобных мыслей в голове в ту же секунду возникает образ Оливера.
На протяжении последних двух месяцев я предпочитала не думать о нем. Но как обычная женщина, фантазировала о том, кто был для меня недоступен. И неважно, что наши взаимоотношения и отношениями назвать было нельзя, и мы не ходили на свидания. Мои разум и сердце отказывались принять, что во время нашего соглашения он не желал обременять себя обязательствами. Он меня игнорировал неделями и звонил по ночам, только чтобы переспать. Понимаю, таковы были наши правила, но, если бы Оливер правда хотел быть со мной, он бы предпринял что-нибудь, пока я была его.
Однако почему-то было сложно вспоминать о минусах, когда я грезила о том, что могло бы быть. О часах, проведенных в постели за сексом и разговорами. Как он схватил меня и поцеловал на игре «Янки». Как на Оливере не стало лица, когда я сообщила в кафе, что разрываю соглашение.
— Ты видела последний пост Ланы Мэйер в «Инстаграм»? Боже, ее жизнь кажется охренительно идеальной! — вырывает меня из моих мыслей Мира, которая одновременно листает ленту новостей и закидывает в рот картошку фри.