Лямур, тужур и абажур
Шрифт:
– Убирайся куда хочешь и не возвращайся без денег!..
Он резко развернулся и зашагал прочь по улице. А Лена еще несколько минут стояла на том же месте и смотрела ему вслед…
Наконец она словно очнулась и побрела, ссутулившись, к дороге. Но, немного не доходя до края тротуара, остановилась, достала мобильник и позвонила кому-то. Разговаривала она вполголоса и стояла на этот раз далеко от нашей машины, так что слышать ее мы не могли, однако у меня появилось предположение, куда она звонит.
Поговорив,
Вскоре рядом с ней остановился старенький «Опель», она села и поехала. Дядя Вася тронулся следом.
Наступил вечер, машин на улице стало меньше, и мы держались подальше от «Опеля», чтобы не мозолить глаза. Хотя, я думаю, Лена была в таком состоянии, что не заметила бы даже самую грубую и непрофессиональную слежку.
Мы ехали за «Опелем» уже минут десять, как вдруг на очередном перекрестке, когда светофор переключился на зеленый и все машины дружно тронулись, дяди-Васин «жигуленок» обиженно фыркнул и заглох.
Сзади нас раздраженно сигналили водители, но капризный автомобиль и не думал заводиться.
– Ну что же ты, родимый! – причитал дядя Вася. – Ну что ж ты меня так подводишь! Ну, заведись по-хорошему!
Он уговаривал машину, заискивал перед ней, ругал ее последними словами, но ничего не помогало.
Нас объезжали остальные водители, красноречивыми жестами показывая, что они думают о самом дяде Васе и о его престарелом средстве передвижения.
Наконец дядя Вася сдался, включил аварийку, выбрался из машины и полез под капот.
Минут через пять он выбрался оттуда, перемазанный машинным маслом, но довольный. Ему удалось-таки найти источник неисправности и привести все в порядок.
На этот раз мотор завелся с полоборота, и мы тронулись… но злополучного «Опеля», естественно, давно уже не было в обозримых окрестностях.
– Ну, я уж не знаю, что делать… – ворчал дядя Вася, вглядываясь в боковые улицы. – Никогда меня моя ласточка так не подводила… уж я ли за ней не слежу? Масло меняю регулярно, свечи протираю…
– Дядя Вася, – проговорила я безжалостно, – тут не масло нужно менять, а машину…
– Как же я ее поменяю? – расстроился он. – Ведь сколько лет она мне верой-правдой служит…
– Все когда-нибудь кончается! – отрезала я.
– Что ж теперь-то делать? – причитал он. – Упустили мы девчонку…
– Подождите расстраиваться… – Я вспомнила предположение, мелькнувшее у меня, когда Лена разговаривала по мобильнику. – Можете отсюда быстро добраться до Суворовского?
– Спрашиваешь! – горделиво проговорил дядя Вася. – Да я на своей ласточке туда за пять минут домчу!
Я посмотрела на него с некоторым ехидством, и он слегка потупился:
– Если, конечно, мотор снова не заглохнет…
Но на этот раз пристыженный автомобиль
Гордо взглянув на меня, он сбросил скорость и спросил:
– Ну, и куда теперь?
– Вон туда! – показала я ему на соседний квартал, где как раз в это время остановился знакомый нам «Опель», и на тротуар выпорхнула девушка в красном пальто.
– Смотри-ка, догнали! – удовлетворенно проговорил Василий Макарович и погладил руль: – Ничего, мы с тобой еще на что-то годимся! А то сразу – менять! Мы с тобой еще послужим…
Как я и предполагала, Лена направлялась к антикварному магазину «Барокко». Видимо, решила еще немного поторговаться или все же отдать кулон за предложенную хозяином сумму.
Лена подошла к дверям магазина, подергала за ручку… и отошла в растерянности: магазин оказался закрыт, двери заперты.
Она огляделась, двинулась вдоль витрины и подошла к неприметной двери возле дворовой арки. Видимо, там находился служебный вход магазина. Лена взялась за ручку двери и легко открыла ее.
Судя по всему, хозяин поджидал ее в магазине и специально оставил дверь незапертой.
Лена скрылась внутри магазина, и я взглянула на дядю Васю:
– Надо идти за ней и перехватить кулон прежде, чем она продаст его антиквару! А тот – стреляный воробей и, что к нему попало, ни за что не отдаст!
– Ну, надо так надо… – вздохнул дядя Вася. – Ты иди вперед, чтобы их не спугнуть, а я за тобой следом… не волнуйся, вовремя подоспею!
Я недоуменно взглянула на него, выбралась из машины и, пробежав десяток метров, дернула ручку служебного входа.
Дверь оказалась открыта, и я без проблем проскользнула внутрь магазина.
Внутри было темно и пахло старым рассохшимся деревом, пылью, кожей и еще чем-то неуловимым и неприятным.
Я почувствовала смутное беспокойство, однако следовало довести начатое дело до конца, и я пошла вперед, стараясь не шуметь.
Это было не так уж просто: старый паркет скрипел под ногами, и я в темноте то и дело натыкалась на какие-то громоздкие предметы.
Вдруг впереди меня в темноте раздался приглушенный вскрик и торопливые удаляющиеся шаги…
Я на мгновение задержалась, пытаясь понять, что происходит, но снова наступила тишина, и я двинулась дальше: другого способа разобраться в ситуации просто не было.
Вскоре я увидела перед собой неплотно прикрытую дверь, из-за которой пробивалась полоска света. Я потянула ручку на себя и оказалась в кабинете директора магазина.