Лысый остров
Шрифт:
— … Завтра обещали прислать.
— А к Фаддею заходил?
— Заходил… Очень плох. То есть, могло быть еще хуже, но состояние пока стабильно плохое. Он, конечно, в уме и в памяти, но ни поговорить, ни спросить невозможно. Парализовало полностью… Знаешь, мне показалось, будто он сообщить что-то хочет, будто что-то знает, особенно когда я сказал, что еще не нашли.
— Говорят, он на Зеленом Холме был?
— Да. Петушков видел, как он бежал из леса, что-то кричал, руками размахивал.
— Да, сердце у него всегда было…
— Кто это? — глухо спросил меня Максим.
— Силин и Георгий Чолария, — тихо ответил я.
Силин и дядя Жора там, в далеком Поселке, молча стояли рядом. Наверное, курили. Потом дядя Жора сказал:
— Говорят, Фаддей Матвеевич очень привязан к Максиму. Любит, как родного внука.
Максим дернулся к выходу, но я схватил его за руку.
— Надо же что-то сделать со всем этим, Максим. Чтобы Игорь больше не подслушивал.
Максим подошел к столу и с размаху швырнул ноутбук на пол, а я прыгнул на него со всей силы. Экран вспыхнул и погас, что-то треснуло, запищало, и все стихло. Только синие шарики в клетке засветились и закрутились сильнее. Видимо, компьютер отнимал у них много энергии.
— Ненавижу его, — процедил Максим.
— Пойдем, — я положил руку ему на плечо. Не вечно же Роська будет отвлекать Игоря.
Но тут послышался гул голосов, и Игорь рядом с палаткой — совсем рядом! — сказал радушно:
— Подходите, ребята, спрашивайте, Боги любят любопытных.
Мы с Максимом чуть не подскочили! Сейчас он зайдет, увидит, что мы сделали с его компьютером… Он же убьёт нас на месте! Где Роська? Почему она его не отвлекает? Или думает, что мы уже вернулись в шалаш? Игорь начал расстегивать замок палатки. Все, нам конец!
— Посланник Богов! — услышали мы отчаянный Роськин голос. — Ну, а Локи?
Рука Игоря замерла.
— Локи?
— Да, знаете, тут жил мальчик, Локи, его отправили к Богам, когда был мор… Встречали вы его там, в Небесном Доме?
— А-а-а… — облегченно протянул Игорь.
— Локи, внук Хоты… Конечно, конечно, встречал.
Сквозь гул голосов послышался звонкий голос Бира:
— Как ему там живется, Посланник Богов?
— Ну, как может житься в Доме Богов? — усмехнулся Игорь. — Прекрасно.
Снова гул голосов. Долго они будут стоять у палатки? Не выбраться нам, ни за что не выбраться…
— Посланник Богов!
— Что, Ярослава? — кажется, Игорю надоела эта болтовня. Или он что-то заподозрил? Услышал наше дыхание?
— Тогда, — сказала Роська, — может быть, вы сходите к Хоте, он очень страдает. Он так любил своего Локи и очень скучает по нему. Вы скажете, что видели Локи в Небесном Доме, что у него все хорошо, и Хота утешится.
— Хм… я схожу, Ярослава, я схожу потом сам.
— Игорь-Посланник, — твердо сказала Роська, — пойдемте сейчас. Нам тоже будет интересно послушать. Все знали и любили Локи. Правда, Бир? Правда, Ола?
Игорь вздохнул.
— Ладно. Будь по-вашему. Мой долг утешать скорбящих.
Они пошумели еще и ушли. Мы с Максимом переглянулись облегченно и выбрались из игоревой палатки. У дома Хоты толпились ребята со всего города. Мы незаметно присоединились к ним, будто всегда здесь были. Пока Игорь расписывал жизнь Локи (Хота смотрел на него суровыми глазами и молчал), Роська подошла к нам.
— Ну что? — азартно спросила она.
Мы молчали.
— Ну что? — уже тревожно спросила она.
— Рось, — твердо сказал Максим, — когда мы вернемся, напомни мне, что я хотел утопить в море мотор от «Ласточки».
7
В тот же день в сумерках мы сидели на парапете белой дороги, ели землянику, смотрели, как пастухи с рысями гонят из леса коз. Рядом, с копьем наперевес, застыл Хвост, поэтому сидели мы молча. Не обсуждать же при нем наши дела. Он немой, но не глухой.
— Ой, мальчики, вон Игорь идет… — сказала Роська испуганно, — он в бешенстве. Может, удерем?
— Вот еще! — сказали мы с Максимом хором.
А Игорь и правда был в бешенстве. Глаза его, казалось, вот-вот из орбит выскочат, рот скривился и дергался. Он сдернул Роську за руку с парапета и прошипел:
— Паршивка! Думаешь, провела меня? Никому этого не удавалось сделать безнаказанно! Значит, тебе интересно, как живут Боги? Скоро ты к ним отправишься!
— Не смей ее трогать! — соскочил я с парапета и встал рядом с Роськой.
— Убью! — процедил Максим.
— А вы! — взвизгнул Игорь. — Бездари и тупицы! Да вы хоть представляете, что вы наделали?! Вы представляете, сколько стоит эта техника?! И чего мне стоило доставить ее сюда?!
— А ты знаешь, чего стоило дяде Фаддею наше исчезновение?! — закричал Максим. — Жизни!
— Плевать я хотел на вашего дядю Фаддея! — заорал на него Игорь и так дернул Роськину руку, что она вскрикнула.
Может быть, мы бы даже подрались. А что? Втроем бы мы его точно завалили. Но тут подошел Дот, дядя Бира и один из Семи Отцов. Он мягко высвободил Роськину руку (на ней заалели отпечатки игоревых пальцев) и сказал с укоризной:
— В нашем городе нельзя обижать детей, тем более причинять им боль. Разве Солнце и Дождь не предупредили тебя об этом, Посланник Богов?