Любава Вокс Одинокая волчица (с тремя детьми) желает познакомиться
Шрифт:
Вот и дождь стал накрапывать. Я накинула серый вязаный капюшон и, шмыгнув в щель между массивными, близко друг к другу пристроенными домами, поднялась на остановку общественного транспорта. Там, дождавшись автобуса под номером девять, направилась в центр.
Уткнувшись носом в стекло, я разглядывала плывущие мимо проспекты и улицы. Центральный мост, изогнувшийся горбом над все той же Леру, Староцарский дворец по правую руку и здание биржи по правую. Оказавшись на другом берегу, «девятка» обогнула дворец и направилась в район Пролеран. Миновав массивные старые здания, многоэтажные, серые,
Самая большая из них вздымала стеклянный купол над остальными. Торгово-офисный центр «Рай». Там находился «Саламандр» – самый лучший тату-салон Хоттена, если верить интернет-рейтингу.
Я зашла в шумный холл, освещенный сотнями ярких ламп. Обогнув искусственный бассейн с фонтаном, взошла на эскалатор и поднялась на второй этаж. Там длинный коридор змеей уходил в сторону от стеклянной середины здания. Перед глазами чередой замелькали двери под яркими вывесками салонов красоты, соляриев и маникюрных кабинетов.
Вот и «Саламандр». Я без стука прошла внутрь и поспешила к стоящему за стойкой брутальному администратору.
У вас можно свести татуировку? – спросила в лоб.
Не вижу проблемы, – флегматично ответил мужчина.
Озвучил цену сеанса. Дорого, конечно, но не ходить же теперь с непонятным клеймом на запястье? Я кивнула:
Меня устраивает.
Тогда пройдите в кабинет к мастеру. Он посмотрит, оценит ситуацию и прикинет, сколько понадобится сеансов.
Я прошла в кабинет. Мастер уже ждал меня. Предложив присесть на кресло, он взял мою руку и внимательно вгляделся в рисунок. Поинтересовался:
Вы уверены, что это тату?
В смысле? – не поняла я.
Изображение на вашей руке не похоже на татуировку.
А на что же оно, по-вашему, похоже? – начала закипать я.
Почему-то мне казалось, что собеседник издевается – неуместно шутит надо мной. Однако выглядел он вполне серьезно.
Я не знаю. Похоже на родимое пятно, на узорный загар, на какую-то странную пигментацию. Я не могу объяснить, что конкретно у вас на руке, но точно скажу, что это не тату. Не вбитая иглой под кожу краска. Поэтому, простите, но сводить изображение я отказываюсь. 16ff323
Моей первой мыслью было – возмутиться и потребовать свое, но здравый смысл тут же осадил – если это не татуировка (а мастер наверняка знает, о чем говорит, иначе какая ему выгода отказываться от клиента?), то что? Какая-то кожная пакость? Нужно прямо сейчас пойти в поликлинику и записаться к врачу…
Буркнув пару неразборчивых извинений, я покинула здание «Рая». На улице тяжко выдохнула. Мне воздуха не хватало. На сердце будто каменные плиты навалились.
Решив не соваться в душный транспорт, я пошла в сторону набережной. Дотопаю до поликлиники пешком, проветрюсь и подумаю.
Я прошла по переулку, ведущему к реке. Дома спускались по склону и терялись в густых липовых зарослях. У самой воды тянулась узкая каменная набережная. Чугунные фонари стояли вдоль нее, как мрачные часовые. На другом
Дойти до поликлиники мне не удалось. Сначала позвонили из салона красоты, потом опять из финтес-клуба. Снова куча мелких вопросов и привычных проблем, незначительных и решаемых. Пообещав немедленно приехать и туда и туда, я со вздохом взглянула на запястье. Мысленно сказала ехидному лицу: «Видно, не судьба нам с тобой сегодня разобраться».
Вместе с этим в душе зрела уверенность, что появление загадочного клейма никак не связано ни с моим здоровьем, ни с беспамятством. Оно связано с чем-то потусторонним, а, значит, не нужно ходить по врачам и тату-мастерам. Бессмысленно.
Постойте-ка!
Я резко остановилась. В памяти нарисовался полуголый продавец. «Если что-то случится с вашей рукой, найдите меня», – кажется, так он сказал на прощание.
Глава 7. Преследование
Я твердо решила – разберусь с рабочими вопросами и пойду к продавцу. А что мне остается? Ведет он себя, конечно, странно, но если этот товарищ действительно сможет объяснить мне хоть толику происходящего, то уже будет неплохо.
Окрыленная родившейся мыслью, я прыгнула в автобус, что шел вглубь района Пролеран. Там находился один из моих салонов, самый проблемный и самый дальний. Давно хотела перенести его поближе к дому, но с такими переездами всегда связаны риски потери клиентов. Большая часть отвалится, придется набирать новых – а это дело нелегкое и хлопотное. Кто-то, быть может, и пойдет за любимыми мастерами, но таких, как показывает практика, далеко не большинство, да и пыл ездить на другой конец города обычно оставляет подобных «патриотов» через полгода-год.
Пока ехала, связалась с финтес-клубом. Оказалось, что там моего личного присутствия не требуется и можно обойтись звонками. Слава богу, одной проблемой меньше. До салона красоты я добралась быстро. Там тоже потратила времени меньше, чем думала.
Через полтора часа я вновь стояла на остановке, на самой окраине Пролерана, ожидая общественный транспорт. Длинный проспект уходил к горизонту, окаймленный высокими липами и тополями, за которыми начиналась промзона. Там находилась конечная «девятки», которую я ждала.
На остановке рядом со мной никого не было. Лишь в отдалении, за бетонным фонарным столбом маячила какая-то черная тень. Сперва она не волновала меня, но потом, от скуки, я пригляделась и обнаружила, что не могу найти предмет или существо, которое эту тень отбрасывает.
На душе заскреблись кошки, нехорошее предчувствие тяжелым камнем заворочалось в груди. Я попыталась себя успокоить – подумаешь, тень? Тень не материальна и вряд ли сможет причинить мне какой-то вред. К тому же недавно, вырвавшись с Алькой на выставку одного новомодного художника, я своими глазами созерцала невероятную инсталляцию, напоминающую кучу какого-то невнятного хлама, освещенного лампой. Удивительно, но тень от этой странной кучи являла собой очень подробную и четкую картинку, изображающую женщину в старинном платье и мужчину, держащего в шляпу в опущенных руках.