Любая мечта сбывается
Шрифт:
– Лучше, – сказал я, сильно преувеличивая. – Мне нужна услуга.
– Конечно. Что случилось?
– Сегодня утром я обнаружил в церкви заблудшую душу. – И я пересказал все то, что поведала мне Шей.
Кевин внимательно меня выслушал и спросил:
– Ты не знаешь, она принимала наркотики?
Я уже много лет не проповедовал на улицах, но не сомневался, что в состоянии распознать симптомы наркомании.
– Глядя на нее, я бы сказал, что нет, но уверенным быть не могу.
– Алкоголь?
– В целом она выглядит очень хорошо.
Он помедлил.
– Она упоминала о криминальном прошлом?
– Да. Я не спросил о деталях, а сама она не стала углубляться.
– Это мне будет довольно просто узнать: такие данные открыты.
Мне самому было любопытно, но я решил подождать, пока она не расскажет все по своей воле.
– Ты говорил ей, что это годичная программа? – спросил Кевин, прерывая поток моих мыслей.
– Нет. Я не хотел слишком ее обнадеживать, пока не узнаю, есть ли у тебя свободное место.
Кевин выдохнул.
– Позвони ты всего полчаса назад, и мне пришлось бы тебе отказать. Но у нас здесь бескомпромиссный запрет на наркотики, а в комнате одной из проживающих мы обнаружили мет.
Меня впечатлило то, что я выбрал идеальный момент для звонка. Свободное место появилось в тот самый момент, когда в нем возникла нужда.
– Так я приведу ее на собеседование?
– Да, но твердо обещать ничего не могу.
Это само собой разумелось.
– Ясно. Я все равно ничего на этом не потеряю.
Мне было важно, чтобы Кевин понял: я не стану воспринимать отказ как некую личную обиду. Возьмут они Шей или нет, зависело только от нее и ее готовности работать круглые сутки в программе приобретения жизненных навыков.
– Если ее одобрят – отлично. Если нет, то я сделал все, что мог.
– Хорошо, – сказал Кевин. – Приводи ее сегодня днем, и я попрошу персонал сделать тесты. И нам понадобится несколько дней, прежде чем мы будем готовы принять ее в случае положительного решения.
Я сомневался, что Шей есть где ночевать, о чем и сказал Кевину. Мне была неприятна сама мысль о том, что ей придется провести ночь на улице.
– Я определю ее в один из приютов, пока мы не получим результаты тестов, – сказал Кевин.
– Я буду благодарен за любую помощь.
Кевин помолчал.
– Давно не виделись.
– Давно, – согласился я.
– Как ты, друг?
– Хорошо.
– Дрю. – Он не желал оставлять эту тему. – Как. Ты?
Я тоже помедлил. Когда-то мы с Кевином были близкими друзьями. Вместе ходили в семинарию, играли в баскетбол, были шаферами на свадьбах друг друга. Но теперь я уже позабыл, когда мы в последний раз разговаривали.
– Пусто, – признался я, чувствуя себя полным неудачником. – Я в пустоте.
– Ты лично приведешь эту женщину сегодня после обеда?
– Да.
– Освободи себе остаток дня.
– Не могу, – возразил я. – У меня запланированы встречи. И вызван электрик к…
– Отмени все. Без возражений.
– Кевин…
– Отмени свои встречи.
Я застонал, отчаянно желая с ним поспорить. Ведь я целую неделю ждал этого электрика и не знал, сколько придется ждать его во второй раз. Более того, другая встреча тоже была важной. Я собирался пообщаться с Алексом Тернбуллом, одним из старейшин, который хотел обсудить со мной вопросы бюджета. Посещаемость церкви упала, пожертвования значительно сократились. Этот вопрос требовалось урегулировать.
Не то чтобы я с нетерпением ждал сокращения программ. Мы уже отказались от печати ежемесячного вестника, который мы рассылали прихожанам. Многие из них были весьма преклонного возраста и не пользовались компьютерами, так что с рассылкой новостей по электронной почте возникли проблемы. Мы сократили бюджет за счет услуг уборщиков и понизили температуру в церкви. Я не мог перестать думать о предстоящих мне сложных решениях.
По правде говоря, мне ничего так не хотелось, как избежать встречи с Алексом и обсуждения церковных финансов. Но дело было в том, что именно на моих плечах лежало тяжкое бремя этой ответственности.
– Что ты задумал? – спросил я прежде, чем начать спорить.
– Баскетбол, – сказал Кевин.
Слово буквально зависло в воздухе между нами. Нет, он наверняка шутил. И хорошо, что Кевин не мог меня видеть, потому что я возвел глаза к потолку.
– Я не могу отменить эти встречи только ради того, чтобы побегать с тобой по баскетбольной площадке.
– Еще как можешь. Есть такая штука, как самоподдержка. Готов ты это признать или нет, но ты в ней нуждаешься. И я не собираюсь выслушивать твои отговорки. Либо ты явишься сам, либо я лично приеду тебя забрать.
– В последний раз я играл в баскетбол много лет назад. – До того как у Кэти обнаружили рак. Даже раньше. Много лет назад. Я потерял навыки и форму. Кевин наверняка сделает меня на площадке. Вся моя жизнь вращалась вокруг церкви и семьи. То, что Кевин называл самоподдержкой, выпало из списка моих планов так давно, что я успел о ней напрочь забыть.
– Ты меня слышишь? – требовательно спросил Кевин. – Я сказал, что никакие возражения не принимаются.
Я вздохнул, признавая поражение. Мне был знаком такой его тон, и с него сталось бы действительно появиться здесь и утащить меня с собой, словно строптивого подростка.
Я звонил ему ради Шей, надеясь, что Кевин сумеет ей помочь, и не ожидал ничего большего, кроме короткого телефонного разговора. Но все обернулось иначе.
Насколько я мог понять, Кевин был ответом на молитвы Шей.
И на мои тоже.
Глава 3
Шей
Когда пастор Даглас рассказал мне о «Центре надежды», я не знала, что и думать. Я видела, насколько ограниченны мои возможности, и согласилась отправиться с ним, но ничего особенного от поездки не ожидала. Да и как я могла этого ожидать?