Люби ее или потеряй ее
Шрифт:
Удовольствие захлестнуло Рози прежде, чем эти слова успели дойти до ее мозга, ее плоть содрогнулась вокруг пальцев, когда оргазм пронзил тело с головы до ног. Господи. Господи. Она не могла вдыхать кислород достаточно быстро, но в то же время ее легкие были полны до отказа. Хриплое дыхание Доминика на другом конце провода заставляло ее бедра сжиматься на ее жестких пальцах, для кульминации изо всех сил.
— Скажи мое имя, жена, — приказал он.
— Доминик, — выдавила она, наморщив лоб бок к боку на матрасе. — Пожалуйста. Пожалуйста, не сдерживайся.
— Почему нет?
Отрицание подняло голову при мысли о том, что он уходит в постель неудовлетворенным. Вставать утром и идти
— Это жестоко по отношению к нам обоим.
— Прощай, Рози. Увидимся в понедельник. — Он сделал резкий вдох, и она услышала, как его джинсы снова застегнулись. — Если ты хочешь увидеть меня раньше, ты знаешь, где мы живем. Я и пальцем тебя не трону, пока ты не будешь готова. Но я не позволю тебе смириться с этим. Жить отдельно. Трахаться по телефону. Пойми, насколько серьезно я отношусь к тому, чтобы вернуть тебя. Не сомневайся во мне, когда я говорю, что буду играть грязно, чтобы вернуть тебя домой.
Телефонная линия оборвалась.
Рози долго смотрела на телефон с открытым ртом за мгновение до того, как рухнуть лицом вниз на кровать с тихим криком. Несмотря на то, что Рози была чертовски раздражена Домиником, когда скользнула под одеяло, она обнаружила, что с нетерпением ждет их следующего сеанса терапии. С нетерпением ждет встречи с ним. Очень.
Глава десятая
Доминик сидел в конце причала и смотрел на воду. Кроме низкого гула лодочных моторов, легкого ветерка и шелеста деревьев, было тихо. Очень тихо. Это отсутствие шума было тем, что привлекло его больше всего, когда он впервые пришел сюда. Там, где он жил с Рози, был шум от самой оживленной улицы Порт-Джефферсона всего в полу квартале от их дома. Он часто слышал гудки клаксонов, когда принимал душ.
Но не здесь. Сколько раз он представлял Рози в конце этого причала? Как она сидит там, касаясь воды босыми ногами, с кружкой кофе в руке, улыбаясь ему через плечо, когда он приближался. Когда он закрывал глаза ночью, он думал о ней, окруженной закатом на воде, о светлячках, танцующих летом вокруг ее обнаженных ног.
Доминик повернулся и посмотрел на дом на небольшом склоне позади него. Для того, кто зарабатывал на жизнь ремонтом домов, его нетронутость была почти обвиняющей. Казалось, он спрашивал; “ Когда ты сделаешь меня красивым опять?”
Летом. Может быть тогда, он расскажет Рози о доме.
Он так крепко сжал связку ключей, что они царапнули его ладонь. Как всегда, в последнее время, знакомая паника закралась и обожгла его горло, когда он думал о том, чтобы показать Рози дом, который он купил для них более года назад. Принял ли он правильное решение? Когда он вернулся со службы и начал копить, чтобы купить этот дом, такой дом, о котором они всегда мечтали, когда росли, он был уверен, что его покупка сделает Рози счастливой.
Эта уверенность давно исчезла. Когда Стивен вручил ему ключи год назад, он вышел из тумана мыслей и подумал: “ Господи, я понятия не имею, хочет ли она этого до сих пор. Я понятия не имею, чего она теперь хочет.”
Он пошел по стопам своего отца, сделав то, что даст Рози безопасность, счастье. Так как это было в его семье. Но когда Доминик, наконец, накопил достаточно денег и купил дом с видом на воду, сомнения начали одолевать его. Рози всегда мечтала о собственном ресторане. Он знал об этом, но считал, что дом важнее. Это была бы их основа. Место, где их семья могла бы стать больше. Место, где можно состариться вместе. На каком-то уровне Доминик задавался вопросом, не возвысил ли он важность дома, чтобы удовлетворить свои собственные потребности.
Он мог бы дать то, что
Заставляя себя дышать спокойно, Доминик прошелся вдоль причала, глядя в сторону двухэтажного дома, который стоял на небольшом холме, окруженный с обеих сторон соснами. Сумерки были его любимым временем суток, когда он приходил сюда и разрабатывал планы реконструкции. Придумывал идеи и отбрасывал их, как недостаточно хорошие. Рози хотела бы задний дворик с беседкой. Костровую яму. Некоторые латиноамериканские детали, конечно, в честь наследия их обоих. Он мог родиться и вырасти в Бронксе, но с двумя пуэрториканскими родителями-эмигрантами — один в первом поколении, другой во втором — влияние острова отразилось на большинстве обычаев, блюд и праздников. Когда он был маленьким, его мать приглашала своих родственников на дни рождения или просто потому, что погода была хорошей. Вечеринка начиналась на кухне и продолжалась до тех пор, пока не заканчивалась на крыльце дома. Но он переехал из Бронкса еще подростком. Его родителей меньше волновало расстояние между Лонг-Айлендом и городом, поэтому он привык к относительной тишине. Тем не менее он хотел видеть гордость в глазах родителей, когда они впервые придут в его новый дом. Отголоски воспитания, которое они ему дали, включали место для собраний. Чтобы быть вместе.
Его жена тоже сентиментально относилась к своей матери. Если подумать, у нее в шкафу хранился фотоальбом с фотографиями дома детства ее матери в Буэнос-Айресе. Может быть, он мог бы почерпнуть оттуда какие-нибудь идеи для ремонта.
Его мысли прервались и он поддался импульсу закурить, глубоко затянулся и оставил сигарету зажатой между губами.
— Ты должен сказать ей, — позади раздался голос Стивена и Доминик, обернувшись, увидел, что его босс и друг присоединился к нему на причале.
— Привет, дорогая, я купил тебе дом мечты. И проблема решена. Разлуке конец.
Неоднократно слыша от Стивена одно и то же, Доминик покачал головой.
— Это не решило бы проблему, — он вздохнул, — на данный момент это может даже все усугубить. Я слишком долго ждал.
Его друг был единственным человеком, кто знал о новом доме. Пять лет назад план Доминика был в том, чтобы удивить Рози купив дом. С этой целью он начал каждую неделю давать Стивену небольшой процент от своей зарплаты, чтобы тот откладывал его, пока не соберет достаточно. Он не хотел, чтобы Рози думала об отложенных деньгах или беспокоилась обо всех сверхурочных, которые он брал, чтобы восполнить недостающие средства. Он просто хотел дать ей что-то, что она могла видеть. Что-то, что послужило бы доказательством того, что он никогда не подведет ее. И не забудет об общих целях.
Однако, играя роль безмолвного героя, не разрушил ли он шанс Рози достичь своей цели?
– Почему ты ждешь, чтобы сказать ей? — Стивен прислонился к столбу напротив Доминика. — Я знаю, что ты хочешь, чтобы все было идеально, когда ты приведешь Рози сюда. Но ты не можешь ни к чему прийти. Я составил девять разных планов.
Тревожное чувство тяжелым грузом легло в желудок Доминика. Он научился с ним жить. Оно появилось во время его службы за границей и никогда не покидало его. За то время он встречал очень много солдат, у которых были более масштабные и продуманные планы на годы вперед. Им нужны были только деньги, чтобы сделать их все реальностью. Они надевали камни, вместо маленьких, простых бриллиантов, на пальцы своих невест перед отправкой. Они уезжали на выходные со своими родственниками и уже планировали технологические стартапы или брали на себя семейный бизнес. В то время как Доминику нечего было предложить. Только себя.