Люби меня через годы
Шрифт:
Надо же, любимая женщина родила ему сына.
Это же отличная новость!
Ярослав уже почти сделал движение, чтобы отойти от стены и приблизиться к Сашке. Но именно в этот момент раздался крик:
– Я принёс мазь, любимая!
Мимо ошалевшего Ярослава пронёсся какой-то белобрысый тип и опустился на колени возле Сашки.
– Сейчас я намажу твои прекрасные ножки, и к нашей свадьбе всё заживёт.
28
Я, конечно, знала, что у Севы много замечательных качеств, талантов и способностей, но сегодня он превзошёл сам себя.
Это ж надо появиться так не вовремя!
А что он там кричал про нашу свадьбу?
Впрочем, ошалевший взгляд Логинова этого стоил. Хотя смешно мне было совсем недолго. Лишь какую-то долю секунды.
Ровно ту самую долю секунды, за которую на лице Ярослава проскочили, сменяя друг друга, четыре эмоции: удивление, понимание, гнев и жажда убийства.
Я испугалась, что сейчас от нас с Севой останутся рожки да ножки. В этот момент мне даже не пришло в голову, что бывший жених сможет что-то противопоставить жениху нынешнему.
Когда-то мы с мамой ходили в оперу. Был такой момент, когда она пыталась выяснить, к чему тяготеет моя душа.
К опере она явно не тяготела.
Возможно, виной тому был мамин выбор: «Отелло» – совсем не то, что стоит показывать впечатлительной тринадцатилетней девочке.
Представление было довольно скучным и затянутым. Но из всего действа мне запомнилась сцена убийства. И грозное лицо обманутого мужа, сотрясающий потолок голос и обмякшее тело Дездемоны.
Так вот что она чувствовала, перед тем как мавр задушил её. Сейчас как никогда я понимала несчастную изменщицу.
Надеюсь, у Ярослава нет африканских корней.
Но прежде чем Логинов успел сказать что-то, о чём потом пожалеет, я поднялась, оттолкнув при этом Севу, и сообщила:
– Ярослав, познакомься, это Всеволод, мой бывший жених, он привёз Тёму. Сева, это Ярослав – отец моего сына.
– Всеволод Ив'aнов, очень приятно познакомиться с вами, – Сева поднялся на ноги и протянул сопернику ладонь для пожатия.
Логинов сжал её, скорее, автоматически, потому что не отрывал взгляда от меня злого взгляда. А я боялась, что искры из его глаз перекинутся на занавески.
– Ярослав Логинов, мне тоже очень приятно, – прошипел он, сделав акцент на слове «очень», причём так, чтобы сразу стало понятно, даже о малой толике приятности здесь не могло идти и речи.
– Тёма – замечательный мальчик, мы с ним очень дружим, – всё не унимался Сева, у которого напрочь отказало чувство самосохранения. – Я вот сразу и понял, что вы его папа, хотя раньше вас никогда и не видел.
На родительской кухне были очень красивые занавески – тёмно-жёлтые с крупными букетами полевых цветов.
Будет жаль, если они пострадают.
А вот Севе не мешало бы слегка подрезать его длинный язык, потому что Логинова от его слов ещё больше перекосило.
И я решила вызвать огонь на себя:
– Яр, давай поговорим снаружи.
И не дожидаясь его ответа, сбежала на улицу, к папиным розам. Может быть, надеялась, что среди прекрасных цветов Логинову будет сложнее меня придушить.
Я не видела, как он шёл за мной. Но всей кожей чувствовала тяжёлый немигающий взгляд.
Брр…
Прям мурашки по телу.
– Яр, послушай, я… – начала говорить, всё ещё стоя к нему спиной.
И замолчала, не зная, как объяснить всё то, что выглядело совсем не тем, чем являлось на самом деле.
Но Логинову ничего не нужно было объяснять, он уже сам сделал выводы.
– Значит, твоего жениха зовут Сева…
– Бывшего жениха! – я повернулась к нему лицом и наткнулась на холодный взгляд.
Ярослав скептически хмыкнул. Он больше мне не верил.
И это разозлило меня больше всего.
Значит, ему можно жить в одном доме вместе со своей женой, скармливая мне сказочку о том, что они скоро разведутся, а я не могу общаться с бывшим женихом и разрешить ему ненадолго остаться, прежде чем отправить обратно в Питер?
Чувство вины пыталось достучаться до меня и разъяснить, что, вообще-то, не стоило так долго тянуть с рассказом о Тёме, да и о Севе тоже, но я задвинула его поглубже.
Я выбрала злость.
Злиться было проще. Обвинить Логинова, чтобы самой не чувствовать себя неправой.
В общем, Остапа понесло…
– Я разорвала помолвку с Севой после Геленджика… Но, знаешь что, я не собираюсь перед тобой оправдываться, потому что ты сам уже десять лет женат на своей обожаемой Кристиночке, с которой, если помнишь, сам же и изменил мне тогда! И она по-прежнему живёт с тобой в твоём доме! И родила тебе дочь! И все твои рассказы о разводе остаются не более чем словами! Поэтому не тебе упрекать меня из-за Севы или из-за того, что я не знала, как рассказать тебе о сыне! Что я должна была сказать? Когда я забеременела, ты изменил мне? Или когда я рожала нашего сына, ты женился на другой? И сделал ей ребёнка, когда я просила Светкиного брата ходить со мной на приёмы, чтобы не выглядеть малолетней матерью-одиночкой?!
С каждым словом мой голос набирал обороты. Сказалась невысказанная за долгие годы обида, которая, оказывается, никуда не делась. Ждала удобного момента, чтобы выплеснуться наружу и утопить Ярослава под мегалитрами желчи.
Он выслушал мою тираду с нечитаемым выражением лица.
– Я не могу исправить прошлого и уже просил у тебя прощения. Не вижу смысла повторяться. Если ты жаждешь ненависти, что ж, продолжай меня ненавидеть. Надеюсь, Сева тебя утешит!
Логинов развернулся и размашистым шагом направился прочь из моей жизни. Хлопнула калитка, взревел мотор его БМВ, а затем всё стихло.