Люби меня через годы
Шрифт:
Всё это время Ярослав думал о неведомом Валерке, сомневался, ревновал и не мог понять, как она могла так быстро забыть о нём и переключиться на другого.
Но он всё же должен поговорить с ней, услышать от самой Саши, что у него нет шансов, что ему теперь не место в её жизни.
И вернулся к её дому он как раз вовремя…
Или наоборот, совсем не вовремя, потому что Саша выходила из подъезда с каким-то парнем.
Высокий, накачанный, грузноватый, он был похож на медведя. А Сашка рядом с ним – на дюймовочку.
Логинов смотрел, как её тонка ручка обхватывает его могучее предплечье, перевитое канатами мышц, и сгорал изнутри.
Парень что-то негромко произнёс, Ярослав не расслышал что именно. Но Сашка счастливо рассмеялась, а потом прижалась к медведю, уткнулась лицом в его плечо. Тот обнял её…
Дальше Ярослав смотреть не стал. Он вернулся в гостиницу и напился до невменяемого состояния.
Если она счастлива с Валеркой, он не будет им мешать.
Сашка не простила его предательства и нашла другого. Что ж, она имеет на это полное право. А он… будет учиться жить без неё.
Дома его ждал ещё один сюрприз.
Кристина, которую он впервые в жизни видел без косметики, и даже не сразу узнал, сидела за столом рядом с матерью.
Логинов хотел уже пройти мимо, не хотелось никого видеть, но мать окликнула.
– Ярослав, нам нужно поговорить.
Он подошёл к раковине, налил стакан воды из крана. Жадно выпил и налил снова. После этого подошёл к столу и опустился на стул.
– О чём?
Его переполняло глухое отчаяние. Что бы ни сказала мать, какой бы план его будущего счастья ни придумала, его уже ничем не удивить и не пронять. Он думал только о том, как уедет в Москву, как с головой уйдёт в учёбу, чтобы больше ни на какие мысли не оставалось ни сил, ни времени.
Но матери всё же удалось его пронять…
– Кристина беременна.
Что?!
– Наша последняя ночь… – залепетала Яворская, без косметики и обычного апломба выглядевшая девочкой-подростком, кем, в общем-то, и являлась. – Помнишь?
Она с надеждой подняла на него большие глаза, исполненные надежды.
Нет, Ярослав не помнил. И не хотел вспоминать. Ведь тогда он разрушил своё счастье, предал свою любовь…
Смотреть на Кристину даже в новом амплуа не хотелось. Но ребёнок… он ведь ни в чём не виноват.
Сашка начала новую жизнь без него. Значит, и он будет жить дальше. По крайней мере, попытается. А с болью… С болью как-нибудь свыкнется.
Расписались они в Анапе. Это была скромная церемония, только жених, невеста и члены семьи. И сразу же уехали в Москву, где Татьяна Викторовна купила молодожёнам небольшую квартирку почти в центре города.
За всё время беременности Ярослав так и не смог прикоснуться к Кристине. Просто не мог себя заставить. Она возмущалась, устраивала истерики. Пару раз он уходил из дома, бродил по вечерней столице и думал – ради чего всё это? Он не хочет жить с этой женщиной, ведь каждую ночь во сне видит другую. Но потом вспоминал округлившийся живот Яворской, нет, теперь уже Логиновой, и возвращался домой. Успокаивал жену, придумывал какую-нибудь глупость о последних исследованиях, доказавших вред секса для беременных, а утром пораньше сбегал в универ, да и вечером старался вернуться домой попозже, когда Кристина уже спала.
А потом появилась она, его девочка, его малышка, Алина… И у Ярослава, кажется, опять появился смысл жизни.
Он устроился в газету внештатным корреспондентом, сдал на пятёрки очередную сессию и почувствовал, что боль в душе начинает постепенно тупеть, становится не такой острой.
Похоже, он всё же научился жить без неё…
Но сейчас он не сдастся. Сашка – его. Если понадобится, Ярослав отобьёт её у всех Валерок и иже с ними. С Кристиной он разведётся, это уже решено, даже если придётся отдать ей половину денег.
А Алина…
Он был уверен, что Сашка не станет противиться его общению с дочерью. Она ведь любит детей. И у них ещё будут свои. Мальчик и девочка.
Логинов был готов бороться за своё будущее счастье. Он закрыл калитку и направился к дому. Набрал полную грудь воздуха, готовясь к непростому разговору. А что просто не будет, можно было даже не сомневаться.
Но ради Сашки, их совместной жизни, их будущего он готов на всё.
24
24
– Тёмка!
Сын вцепился в меня, прижался, обхватил тоненькими ручками.
– Как ты вырос, малыш!
– Если вырос, значит, уже не малыш, – возмутился он, и я счастливо засмеялась, поцеловав отросшие за месяц вихры.
Глаза цвета каштанового мёда смотрели на меня недовольно.
– Конечно, не малыш, ты уже совсем взрослый парень, – снова прижала его к себе.
Как же ты похож на своего отца, малыш…
И хорошо, что приехал, теперь мне придётся о тебе рассказать. Просто потому, что у меня не будет иного выхода. Но я уже давно хочу, чтобы вы познакомились. Даже если твой папа рассердится на меня за столь долгое молчание…
Сева поднялся на ноги и подошёл к нам. При его приближении я замолчала, чувствуя себя неловко. Тёмка тоже ощутил, как я напряглась, и оглянулся.
– Мам, наш лагерь закрыли на карантин, а Сева меня забрал и привёз к тебе.
А вот и ответ, что я могу сказать бывшему жениху:
– Спасибо, Сев…
Он пожал плечами, как будто ничего особенного не сделал. Как будто это в порядке вещей помогать мне, преодолевать по две тысячи километров, что привезти моего сына…
Меня пронзило острое чувство вины.
Как обычно, когда нервничаю, я начала крутить кольцо. Точнее попыталась, потому что… его не оказалось на месте.
Боже мой!
Я начала судорожно вспоминать, где видела кольцо в последний раз. Точно! В ванной. Положила на раковину, а потом забыла забрать.
И Сева, как назло, именно в этот момент бросил взгляд на мой палец и помрачнел. Чувство вины усилилось, и я почувствовала себя ещё более неловко.
– Пойдёмте в дом, что мы тут стоим… – улыбка вышла слегка кривоватой.