Люби меня нежно
Шрифт:
Уж этого он точно не ожидал услышать. От удивления у него отвалилась челюсть, а глаза чуть не выскочили из орбит.
– Жениться? Кто? На ком?
– Ты на ней.
П. Т. не мог найти подходящих слов.
– Не надо отказываться. Уверяю тебя, это чудесный план. Мы проведем церемонию бракосочетания прямо здесь. Элмер позаботится о музыке. Рут сказала, что устроит банкет. Она считает, что меню надо составить из ирландских и испанских блюд.
– Наоми, ты давно была у психиатра?
– Ты не дослушал, - с энтузиазмом
– Элмер, оказывается, имеет право проводить службы и вести религиозные церемонии. Он принадлежит к церкви Последнего Дня Доброго Бала или что-то в этом роде. Он сказал, что это бракосочетание будет иметь абсолютно законную силу в Нью-Йорке, но я немного сомневаюсь. Главное, чтобы Синтия в это поверила. Позже ты всегда можешь подать на развод или доказать, что брак был незаконным. П. Т., это чудесный план!
Он опустил голову, закрыл лицо руками и зарыдал. Oн выслушал ее. И что же получается? Он будет играть роль жеребца в каком-то чертовом сказочном кошмаре, потому что он сам провозгласил себя Очаровательным Принцем. И они нашли для него Золушку.
И вдруг он с тревогой осознал, что ему по душе этот план. Взглянув на мирно спящую Золушку, он сказал себе: «Это великолепный план».
После того как Наоми ушла, П. Т. закинул цепь на плечи и вскарабкался на огромную кровать. Он посмотрел на прекрасную пленницу.
«Зачем, скажите на милость, понадобилось ставить кровать на возвышении? Издержки фантазии богачей! Запросто можно проснуться на полу с разбитым носом… Неужели я поведу себя, как дикий медведь, который воспользуется слабостью и беззащитностью этой Златовласки? Может, лучше сыграть роль маленького плюшевого мишки, которого Златовласке захочется прижать к груди? Итак, вопрос остается открытым: я готов выступить в роли хладнокровного соблазнителя этой женщины?
Довольно прямолинейно! Да, я делал это раньше.
Но тогда я делал это легко и не задумываясь. Я был моложе.
Ха! А как же графиня Арианна? Я «обрабатывал» ее только на прошлой неделе.
Арианна другое дело. Она искушенная. Она сама с удовольствием приняла правила игры. Она, пожалуй, даже надеялась обмануть меня первой.
Синтия Салливан тоже искушенная. И знает правила игры. Да она, наверное, любой фору даст.
Но мне она нравится.
Нет, нет, я не имею права на это слово. Если я хочу спасти компанию, то должен забыть о том, что Синтия мне нравится.
Я хочу ее.
Надо забыть и о страсти.
Я не хочу причинять ей страданий.
Ну вот, приехали. Я веду себя как нытик. Почему я решил, что она обязательно будет страдающей стороной? Может, страдания выпадут мне?
Это очень правильная мысль!
Итак, я намерен совершить благородный поступок»
Ему самому стало смешно. Филантропический секс. Кто в такое поверит?
«Нет, правда, я должен чувствовать себя на высоте. Но откуда ощущение вины? Из-за чего оно?
Акционеры поблагодарят меня за то, что я вывел компанию на новый уровень благополучия. Триста служащих компании скажут «спасибо» за то, что я сберег их рабочие места. Наоми поклонится мне в ноги за то, что я спас ее замок. Рут поблагодарит меня за то, что ее волшебник-коротышка остался при ней».
Он бросил взгляд на трилистники, красовавшиеся на шортах, и подумал:
«Да и Питер меня поблагодарит».
Питера сразу же начало «распирать» от благодарности.
«О, хотя бы кто-то, вернее, что-то ценит мои таланты и мои усилия».
П. Т. улегся рядом с Синтией. Он немного придвинулся к ней. Но не слишком близко. «Нельзя будить спящую акулу. Зачем поднимать волны и раскачивать лодку? Это будет легче легкого. Разве городские парни не умеют ловить крупную рыбу? О, похоже, манера Синтии сыпать поговорками передалась и мне».
Синтия не просыпалась, но он и не возражал. Ему надо было все как следует обдумать.
Вдруг Синтия глубоко вздохнула, перевернулась на спину, раскинула руки и снова погрузилась в сон.
П. Т. замер, но не только потому, что боялся разбудить свою Спящую Красавицу.
Он и раньше это подозревал, а теперь убедился окончательно: Синтия Салливан, известная под прозвищем Акула, была необыкновенной красавицей. Она могла бы позировать для «Плейбоя»! Настоящая девушка с обложки. Девушка месяца. Девушка года.
Девушка столетия. Номер один в любом списке. Во всяком случае, если бы он возглавлял жюри.
Во сне ее лицо утратило привычное циничное выражение. Губы, розовые и припухшие, как у ребенка, были слегка приоткрыты. Он не замечал этого раньше, но теперь увидел, что у нее губы Мэрилин Монро. Oн не мог отвести от них взгляд.
Ему хотелось наклониться и прикоснуться губами к ее сладким устам. Сначала он лишь слегка коснулся бы ее, а затем показал, сколь настойчивым умеет быть. Интересно, они на вкус как спелые ягоды или как мята, или у них свой вкус, ни с чем не сравнимый? За годы общения с женщинами он узнал, что каждая из них обладает собственной неотразимостью. Он решил, что Синтия Салливан, судя по всему, будет сладко-пряной.
Он помотал головой, чтобы избавиться от навязчивых видений. Он увлекся. Он и не знал, что такой фантазер. Однако он не мог сказать себе «нет». Синтия нравилась ему все больше.
В тот день, когда они впервые встретились в его офисе, она заметила, какие у него густые ресницы. Она и сама могла похвастаться тем же. Ее ресницы были такого же необыкновенного клубничного цвета, что и волосы. Она была высокой, с ярко выраженной талией и длинными стройными ногами. Он решил, что они с Синтией будут чудесной парой. Она по меньшей мере пяти футов восьми дюймов росту, а он шести футов одного дюйма. Они очень подходили друг другу. Подходили для чего?