Люби меня нежно
Шрифт:
Она говорила бесстрастным голосом, и принц решил, что ее гнев, раздражение и злость остались в прошлом. Она была похожа на него. Разве не он плакал последний раз семнадцать лет назад? А когда Синтия проливала слезы?
– Это бабушка отвезла тебя в Ирландию?
– Нет. Мы остались в Чикаго и сначала надеялись, что мама образумится. Позже, когда мы узнали о ее смерти, бабушка уже работала на швейной фабрике. Она начала новую жизнь. Все ее дети… мои дяди и тети… были взрослыми. Со своими семьями. Она решила остаться.
–
На ее лице появилась улыбка.
– Сказать так - это ничего не сказать. Она была, как легендарный Аттила.
Он ответил улыбкой.
– Итак, ты выросла в маленькой квартирке. Но что заставило тебя стать финансистом?
– Деньги.
Он удивленно взглянул на нее.
– Ты вырос в богатстве, поэтому не поймешь меня. Когда ты беден, хочется всего, ты ощущаешь себя чужим на празднике жизни.
«Еще бы я тебя не понял… Я знаю о нищете больше, чем ты, девочка. Милая моя, знала бы ты, с кем говоришь».
– Ты работала с детских лет?
– Нет. Мы жили в очень неблагополучном районе. Бабушка не позволяла мне выходить из дому. Я все время читала… сказки. Феррама, советую тебе прекратить ухмыляться. Я была лишь маленькой девочкой. Я имела право на слабости.
– Итак, ты жила в башне из слоновой кости и ждала прекрасного принца… - поддразнил он ее. И вдруг забеспокоился: - А в твоей жизни было много принцев?
Она бросила на него взгляд искоса.
– Нет, но в моей жизни было полно лягушек.
Он понял, что она и его включает в эту нелестную группу.
– Я не очень часто ходила на свидания. Книги заменяли мне все. Когда мне было тринадцать, бабушка сумела уговорить местного священника помочь мне получить стипендию для обучения в академии Сейнт Бриджет. Там учились избалованные дети богатых родителей.
– Похоже, ты была не очень рада.
– Это был ад! – Она нахмурилась.
– Я ощущала себя сироткой Энни, которой разрешили заглянуть в кондитерскую лавку. Ты даже не представляешь, какими жестокими могут быть дети. Мой статус был определен с самого начала: несчастная девочка из бедной семьи. Мне все время напоминали о том, чтобы я не забывала свое место.
Она пожала плечами, словно ей все равно, хотя для принца было очевидно, что эти воспоминания до сих пор причиняют ей боль.
– Я не принадлежала к их кругу.
«И ты до сих пор хочешь играть не по правилам. Устанавливаешь нереальные планки, хочешь невозможного. Внешне - жесткая и агрессивная, внутри - беспомощная и уязвимая».
– Когда я попала в Гарвард, мало что изменилось. Поверь, деньги решают все. Я быстро поняла, что сказками на жизнь не заработаешь, поэтому поставила перед собой совершенно другие цели. Я стала лучшей студенткой курса.
П. Т. понимал, в чем причина ее разочарований. Хотя он действовал не столь прямолинейно, но тоже стремился к богатству. Разница заключалась лишь в том, что он не ставил целью навсегда оставаться в этой крысиной гонке, а Синтия, похоже, и не думала о том, чтобы сворачивать с пути.
– Девочки в Сейнт Бриджет могли заставить меня расплакаться, но с тех пор никто не смог бы вызвать у меня слезы, уверяю тебя!
– завершила Синтия.
– Я очень хорошо усвоила уроки. Заработай много денег, и никто не посмеет посмотреть на тебя сверху вниз. Прекрати мечтать о несбыточном, двигайся к цели с упорством танка, и твои самые смелые планы непременно сбудутся.
– Нет, милая моя, это тупиковая философия.
– Почему?
– с вызовом взглянула на него Синтия.
Он с улыбкой посмотрел на нее.
– Ты хочешь, чтобы тебя оценивали по профессиональным успехам. И что дальше? Поверь мне, я долго вращаюсь в деловом мире, и знаю, о чем говорю. Я хочу заработать уйму денег на предстоящих торгах, но мне они понадобятся для осуществления уже совсем других планов.
– Ты хочешь заняться благотворительностью?
– с удивлением взглянула на него Синтия.
– Ты раздашь деньги бедным?
Он рассмеялся.
– Ну, не совсем. Я хочу развенчать миф о недосягаемом принце. Я осознал, что если имеешь достаточно денег, то можешь позволить себе быть кем угодно.
– Но почему тогда ты критикуешь меня? Мы с тобой очень похожи. И ты, и я выбрали деньги как ключ к успеху.
– Да, но ты хочешь заработать деньги, чтобы обрести статус в обществе. Я же хочу денег, чтобы избежать обязанностей, которые налагает мое положение.
– Я тебя не понимаю.
– Я хочу стать обычным парнем. Жить в маленьком городе с женой и детьми. Хочу, чтобы у меня было двое или трое детей. Хочу играть в бейсбол. Устраивать пикники. Водить большую машину.
– Принц-провинциал, - язвительно заметила она.
– А что в этом плохого?
– Феррама, о чем ты говоришь? Какие пикники, если ты привык есть икру?
– Я могу измениться.
– Ну и парочка! Акула с Уолл-стрит, которая мечтает стать принцессой, и принц, который готов отречься от престола.
Он улыбнулся, наклонился к ней и, не раздумывая ни секунды, скользнул губами по ее устам. Это был даже не поцелуй, скорее мимолетное прикосновение. Но он почувствовал, как кровь застучала в висках. Его охватило волнение.
Она еле слышно произнесла:
– Не надо.
– Я должен, - пробормотал он.
Он и вправду ощущал, что обязан продлить миг очарования. Ему хотелось заключить ее в объятия и никогда не отпускать. Он прильнул к ее устам, демонстрируя свое мастерство искусителя.
Она застонала.
Он ответил протяжным вздохом.
Они целовались долго и страстно. Их поцелуй был не просто слиянием губ. Ими двигал глубокий сердечный порыв. Принц не мог не сознавать, что с ним происходит нечто чудесное.