Люби меня по-немецки
Шрифт:
Решено. Просто буду с ним честной.
Брызгаю в лицо пригоршню воды, нажимаю кнопку сливного бочка и с видом, будто только что избежала вербовки в ИГИЛ, шагаю в гостиную.
— …одну секунду, не отключайтесь, Ульяна Дмитриевна уже подошла, — Олег прикрывает рукой динамик мобильного и шепчет: — Прости, твой телефон бесконечно трезвонил и я взял на себя смелость ответить. Какой-то мужчина, кажется, Оливер, говорит, что он из компании «Муж на час». Это что, ваши новые партнёры?
— Оливер? Вот наглец! — выхватив трубку ретируюсь в просторную кухню Олега,
Игнорируя тахикардию, подношу телефон к уху и на одном дыхании выпаливаю:
— Тебя не учили, что звонить после девяти вечера малознакомым людям это демонстрация плохого тона?
— Что? Реставрация глухого гнома? Прости, говори громче, тебя плохо слышно, — перекрикивая визжащую музыку рычит Ганс, и я против воли давлю фыркающий смешок в сжатый кулак.
Протяжно выдохнув, запрещаю себе подобные фривольности и даже приосаниваюсь:
— Зачем звонишь, спрашиваю?
— Вообще-то, ты первая мне позвонила, увидел пропущенный. Я уж решил, что хочешь обсудить воскресное меню. Если что, я всеяден, так тётушке Тамаре и передай.
— Шутить вздумал? Не будет никаких воскресных посиделок, вернее, они-то будут, но без тебя!
— Ну подожди ещё, до воскресенья уйма времени, передумаешь, — фальшивя гласными обещает он и отвлекается на писклявый женский голос. — Повиси, — бесцеремонно бросает мне, и я прямо-таки дар речи теряю.
Повиси?!
Чёрт знает почему, но я вишу. Не сбрасываю вызов, не посылаю его куда подальше, не заношу номер в чёрный список, а просто стою и послушно жду. И даже пытаюсь вычленить из гула голосов и музыки баритон Ганса, но вместо его фальшивого русско-немецкого рыка слышу писклявый хохот и уже заочно ненавижу эту бесцеремонную миссис Клювдию.
Знаю, не моё дело, но где это он ночами шляется и, главное, с кем?
— Так на чём мы остановились? — разрывает тишину кухни голос Курта, и я воровато оборачиваюсь на не запертую дверь.
— На том, что кое-кто слишком много на себя берёт, тебе так не кажется?
— Да ну брось, не берёшь ты на себя много, — издевается он, и только я набираю полную грудь воздуха чтобы разразиться гневной тирадой, как слышу: — Знаешь же ночной клуб «Сохо»?
— Ну так, примерно, — вру, пытаясь стереть из памяти воспоминания о том, как пару недель назад напилась там в дрезину.
— Сегодня здесь концерт, выступают мои друзья из Мюнхена, приезжай, тут весело, — приглашает он, и я снова оборачиваюсь на дверь ощущая себя пятнадцатилетний школьницей. Один в один то самое чувство, когда подружки зовут тусоваться, а тебя мама дома посадила готовиться к самостоятельной по искусствоведению.
— Ты приглашаешь меня в ночной клуб? Серьёзно? — шепчу, ощущая, как палю своё нездоровое возбуждение.
— Именно. Как я понял, ты дальше своей комфортабельной мышеловки и носа не кажешь.
— Может, потому что я много работаю, а не прохлаждаюсь, как некоторые.
— Вообще-то, я тоже сейчас работаю. Так во сколько тебя ждать?
— Ульяна-а, — слышу шаги Олега и выпаливаю в динамик:
— Спасибо за приглашение, но я пас. Желаю хорошо повеселиться, — сбрасываю вызов за секунду до того, как мой официальный парень входит в кухню. Щёлкнув выключателем, Олег словно фей оживляет десять точечных лампочек на потолке.
— Всё в порядке? — вопрошает мега-дорогой адвокат Шмель, искоса поглядывая на зажатый у меня в руках телефон.
— Да, в полном, — киваю чересчур активно, пряча мобильный в карман пиджака.
— Странно как-то, звонить в такое позднее время, тебе так не кажется?
— Это наши новые партнёры… из Германии. Жутко бесцеремонные особы.
Курт пригласил меня в ночной клуб. Зачем? Почему? Тысяча мыслей роятся словно разогнанные дустом муравьи, а взгляд Олега — глубокий, изучающий, давит, заставляя чувствовать себя застуканной на месте преступления изменщицей.
— Ну не всем с рождения прививают правила хорошего тона, простим им эту маленькую бестактность, — мягко улыбается он и заключает меня в тёплые, пахнущие постоянством объятия. Кладу голову ему на плечо, а сама думаю, думаю, думаю как дура о Гансе, его залихватски зачёсанном чубе и ошеломляющей своей уверенной наглостью улыбке.
— Как ты себя чувствуешь? — мурчит Олег мне в висок.
— Хорошо…
— Тогда идём в гостиную? Сюрприз, — напоминает он и загадочно подмигивает.
Выдавливаю улыбку и кладу ладонь в его руку. Как смертница ступающая на плаху плетусь к романтически украшенному столу, готовясь стоически принять предложение, которое словно молот Тора расколет мою жизнь на суетливую до, и скучно-суетливую после.
"Олег хороший, он очень хороший! — напоминает мысленная подсказчица, переворачивая песочные часы. — Яйцеклетка. Тик-так."
Сажусь на краешек дивана и, избегая смотреть на кусочки питахайи, цепляюсь пальцами за тонкую ножку фужера. Делаю большой глоток. Для храбрости.
Олег так же берёт свой бокал и, вновь прочистив горло, начинает выверенно-деловым тоном:
— Ну так вот, Ульяна, мы остановились на том, что я признался тебе в своих глубоких чувствах. Я могу смело назвать это чувство любовью. Мне хорошо с тобой, ты прекрасная женщина, ты красива, умна, целеустремленна, прекрасно воспитана. Думаю, ты будешь замечательной женой и матерью, — он прерывает тираду и тянется к топорщащемуся карману.
Бледнея, залпом допиваю вино и резко выбрасываю вперёд руку, перехватывая на полпути его запястье.
— Ты тоже очень-очень… славный, Олег.
— Славный?
— Да. Славный, мудрый, надёжный. Мне очень с тобой повезло, правда. Я счастлива, что восемь месяцев въехала в зад твоего Порше.
Олег расплывется с сентиментальной улыбке и мягко массирует мою ладонь.
— Спасибо, эти слова много для меня значат. Если честно, я всегда думал, что останусь до конца дней холостяком, но встретив тебя тогда, такую растерянную и напуганную, понял, что это не так.