Люби меня

Тодорова Елена

Я никогда никого не рассматривал так подробно, как разглядываю эту девчонку. Настолько, что когда она поднимает на секунду-две руку, чтобы утереть манжетом слезы, переживаю протест.

Хочется одернуть. Сказать, чтобы не мешала. Если ослушается, обездвижить силой.

Дикость.

Она против меня слишком мелкая. И чересчур хрупкая.

Не мой типаж. Не привлекают такие. Когда я кого-то трахаю, предпочитаю не беспокоиться о том, что могу ей что-то сломать. О сексе с Богдановой, безусловно, планов не строю. Блядство – это не

про них. Вот только мысли всплывают сами собой и подрывают своей дурью мне крышу.

Разгоряченная кровь резко устремляется в пах. У меня встает. И встает не первый раз на нее. Трудно объяснить, но когда где-то вижу Соню, кроет похотью, как бурей. Да, блядь, даже ее имя для меня – синоним порно.

Но я умнее Чары. Понимаю, что это нечто нездоровое. И успешно игнорирую.

Игнорировал. Сегодня вдруг порвал все цепи. Какого-то дьявола наблюдал, пока она носилась с подносами. Думал о ней, когда пропадала из виду. И верх долбоебизма – потащился следом, едва все закончилось.

Если бы кто-то спросил вдруг: «Какого черта ты добиваешься?». Ответа бы я не нашел.

Кожа ее лица выглядит бархатной и теплой.

Сука, я изучаю ее кожу?

Я хочу к ней прикоснуться. Полноценно. Пальцами и языком.

Я хочу увидеть на ней свою сперму. В тот самый момент, когда кончаю. Узнать, пробьет ли ее в этот момент дрожь.

Я хочу, чтобы Соня застонала и обхватила мой член губами.

Я бы хотел встретиться с ней в этот момент взглядами.

Блядь… Ее ресницы трепещут и поднимаются. Полностью дышать прекращаю, когда зрительный контакт устанавливается и задерживается.

Наверное, многих вставляют хорошие девочки, если они слишком хорошие. Но я-то не извращуга.

У меня нет проблем с сексом. У меня нет никаких особых фетишей. У меня даже каких-то конкретных предпочтений нет.

У меня есть Соня.

Мать вашу, зачем она сегодня здесь появилась?

– Спасибо, – повторяет Богданова, пока я прихожу в себя. Еще слегка подрагивает, но в остальном реакции выравниваются. – Я даже не думала… Мм-м, просто не представляла, что ты… Просто я в тебя давно… – глаза расширяются, будто бы в ужасе. Я невольно хмурюсь. Перебираю ее глазами, словно головоломку. И, конечно же, не разгадываю. – В общем, спасибо! Ты очень хороший.

Это явно не то, что она собиралась изначально говорить.

Похрен.

Мне должно быть похрен, что у нее в голове. Только мне не похрен. Я хочу знать все.

– Нет, – останавливаю, когда она уже отворачивается. – Я не такой хороший.

И снова этот изнурительный зрительный контакт. Когда она смотрит, не просто нутро горит. Кажется, сама душа беснуется.

– Я тебя отвезу, – на этот раз констатирую.

И направляюсь к тачке, буквально вынуждая ее идти следом за собой.

Не то чтобы я считаю обязательным открывать перед девчонкой дверь. За пределами семьи и ее гребаного интеллигентного окружения я отнюдь не ангел. В жопу ебучий этикет. Но перед порно-Соней

капкан распахиваю. Срабатывает та же непонятная хрень, когда я с ней делаю что-то, прежде чем успеваю подумать.

Когда мы оказываемся в салоне, становится хуже.

Она вздрагивает от моего взгляда. А я давлюсь такой силы похоти, которую за всю свою жизнь не испытывал. Перед глазами вдруг начинает рябить кадрами, словно ролик какой-то врубился на перемотку.

Это трейлер. Это наваждение. Это одержимость.

Это все она… Она – мое наваждение.

Как бы Соня отреагировала, если бы я предложил ей раздеться здесь?

Да понятно как. В ее глазах шок даже без озвучки очевидного. Может, она и невинная овечка, но голод зверя подспудно учуять способна.

Почему до сих пор не бежит?

– Пристегнись, – бросаю сухо, а получается конкретно хрипло.

Голос подводит.

Замечает ли подобное Соня? Опускает взгляд и вздыхает. Так вздыхает, что у меня едва не срывает крышу.

Резко отворачиваюсь и завожу двигатель.

В дороге молчим, хотя вполне ощутимо, как нас обоих угнетает эта тишина. Богданова явно рвется сказать, но что-то не складывается. Я давлю своих демонов умышленно. Накручиваю погромче музыку, превышаю скорость.

Соня, когда я смотрю на нее, выглядит нервной и бледной.

Надеюсь, ее не стошнит на приборную доску?

Существуют три вещи, которых я не терплю: грязь в машине, блюющих телок и сухую вагину.

Интересно, какой бы была порно-Соня, если бы я ее все-таки раздел? Наверняка сухой. У нее нет элементарного понятия о сексе, это очевидно. Сука, тогда какого хрена она меня так вставляет? Может, потому что я бы жилы порвал, чтобы вскрыть ее скважину?

Притормаживая у нужного подъезда, на автомате вскидываю взгляд вверх.

То, что Соня больше не находится под контролем родителей и остальных фанатиков – конечно, увлекательно.

– Какой этаж? – зачем-то спрашиваю я.

– Четвертый, – отзывается Богданова шепотом.

– Слева или справа от Франкенштейна? – хорошо знаю эту клетку.

Соня кусает губы.

Она, мать вашу, кусает губы. Низ моего живота прошивает молнией. Проносится и скручивается там в спираль. Давит и жжет. Распирает, толкая буквально все, что у меня есть – в член.

Отлично. Просто отлично, блядь.

Сонька явно сомневается, сдавать ли мне точный адрес своего проживания.

И все же сдает:

– Справа.

– Пригласишь? – аккуратно пробиваю почву.

Тут Богданова не колеблется.

– Нет!

На ее изумленно-оскорбленный взгляд я лишь бровь изгибаю. Мол, не вижу причин для возмущений.

– А говорила, стала независимой.

По-скотски это, признаю.

Провоцирую. Несомненно.

– Не настолько, чтобы приглашать ночью в дом парня, – припечатывает вполне уверенно. А потом вдруг теряется, понижая голос едва ли не до шепота: – Тем более, ты не мой парень.