Люби, Рапунцель
Шрифт:
– Придется, конечно, попросить о помощи твою родственницу. Полагаю, она не откажется взять на себя временную опеку над племянниками, пока ты будешь вдали?
– Агафья?! Да ты что!
– Даня, подскочив на месте, нечаянно въехала по дверце рукой. Все-таки не стоило беседовать в автомобиле. Закрытое пространство не выдерживало взрывов ее эмоций.
– Она не справится! Да ни один орган опеки не станет рассматривать ее в качестве подходящего опекуна! Ты в курсе, какие там должны быть условия соблюдены?! К-к-куча условий! Да никто не согласится назначить опеку! Они на меня-то косо смотрят! Думают, что я никчемна.
– Лишь на короткий срок. Возможно, даже не придется снимать с тебя опеку. Может, получится сохранить за тобой обязанности опекуна и попечителя, а детей временно вверить твоей же тете. Или другому человеку, которому ты доверяешь.
– Черт, да нет же, нет! Она не справится. И… нет, не получится!
– Нет таких проблем, которые нельзя решить с помощью продуманного подхода. Твоей тете или иному человеку, который останется заботиться о детях, будет оказываться помощь с моей стороны. Здесь у меня доверенные люди. Да и вряд ли руководство органов опеки станет сопротивляться, если дети будут жить в достатке и в безопасности.
– Допустим.
– Даня постаралась унять дрожь. Ее колотило.
– Что дальше? После моего обустройства… там?
– Заберем детей.
– Что?
– Увезем детей с собой.
– Море в штиль не казалось таким спокойным, каким был Владимир.
– Вы будете вместе. И они получат образование заграницей. Ты сможешь заботиться о них. И наконец осуществить мечту.
Вдох. Выдох. И снова. И снова.
– Несколько месяцев назад я отвечала только за себя.
– Даня покачала головой - слишком быстро и неестественно.
– Сейчас все иначе.
– Верно.
– Владимир озадаченно смотрел на нее.
– Ты ведь не хочешь расставаться с ними?
– Нет.
– Вот и хорошо. Вы будете вместе. Только, конечно же, и тебе придется хорошенько постараться, чтобы и их адаптация прошла успешно.
– Дело не в этом!
– Даня смолкла. Разве она когда-то позволяла себе кричать на Владимира?
– Не в этом…
– Тогда в чем?
– Если горячность Дани и удивила его, виду он не подал.
– Скажи мне.
– Дело в деньгах.
– Она серьезно глянула на него.
– Жилье. Образование. Все стоит денег. И немалых, тем более в Англии. И ко мне прилагаются еще трое. Я не потяну, Владимир. У меня нет таких денег.
– Ты будешь работать на меня, Даня. Поверь, заработную плату и стимулирующие выплаты я, как работодатель, никогда не задерживаю.
– Я верю, но… - Даня закусила губу.
– Не думаю, что в первые же дни отработаю настолько хорошо, что полностью обеспечу себя и троих несовершеннолетних.
– О деньгах можешь не волноваться. Беру это на себя.
– Получается, я буду тебе должна с самого начала. И… довольно много.
– Даня наклонилась в его сторону и прошептала: - Владимир, давай смотреть на вещи реально. Я не сумею закрыть такой долг.
Владимир помолчал.
– А если скажу, что тебе не придется отдавать долг?
Даня сглотнула.
– Тогда что ты за это попросишь?
– Ничего.
Наверное, слух окончательно подвел ее. Так и решила Даня, устремляя на мужчину полный непонимания взгляд.
– Забавно.
– Владимир сложил руки на руль и наклонился вперед, с интересом рассматривая ее лицо.
– Раньше ты не демонстрировала подобный букет эмоций. Ты изменилась за эти месяцы. Уже не холодна, как лед. Жаль, что меня не было рядом, чтобы насладиться каждой секундой наступления перемен в тебе.
– Владимир, твой ответ… Может, ты не понял моего вопроса?
– Я понял вопрос. И отвечаю на него снова. Ничего. Я не буду ничего просить взамен.
– Это нечестно, ты же знаешь! Нечестно по отношению к тебе. Я не хочу, чтобы моя семья села тебе на шею!
– Ты слишком сурова к себе.
– Владимир по-доброму усмехнулся.
– Накручиваешь себя и излишне переживаешь.
– Еще бы. При предложенном раскладе я буду только обременять тебя.
– Ошибаешься, Даня. Мне не чужда расчетливость, и я отнюдь не филантроп. Стремлюсь во всем находить выгоду. Чего же мне хочется получить от тебя? Те же усердие и тягу к победам, которые ты демонстрировала до того, как нам пришлось расстаться. Проще говоря, моя выгода - идеальный помощник в лице тебя. Ты - гарантия моего успеха.
– Не слишком ли много доверия?
– Даня добавила к интонациям как можно больше горечи. Ей непонятно было стремление Владимира идеализировать ее заслуги.
– Я доверяю тебе потому, что ты ни разу меня не подводила.
– Он пожал плечами.
– Пожалуй, ты - единственный человек в моей жизни, на которого я могу всецело положиться.
– Тогда и ты кое в чем ошибаешься.
– Даня невесело улыбнулась.
– Как ты мог забыть? Я тебя подвела. Разрушила твои планы, оставшись здесь. У тебя наверняка возникли трудности в работе из-за меня.
– Значит, все это время ты думала, что подвела меня? И корила себя?
– Владимир снова уставился в темноту снаружи. Казалось, они остались одни - на маленьком участке под фонарем, - в мире, полном далеких огоньков.
– А ты мастер уничижать себя. Сильная, но немилосердная к самой себе. Крепко стоять на ногах и одновременно усиленно тянуть себя к земле… Выбранная тобой для самой себя кара пугает и восхищает.
– Он взглянул на нее.
– То, что ты предпочла позаботиться о семье, нельзя называть предательством. Ты была искренна со мной и честно призналась, как сильно расстроена тем, что не сумеешь помочь мне в моей работе. Ты не подвела меня. А лишь заставила осознать, что человека, надежнее тебя, мне никогда не отыскать.
– Похоже на похвалу.
– Даня несмело хмыкнула. А у самой сердце бешено вдалбливалось в грудную клетку.
– Это она и есть. Твои старания всегда меня восхищали. И после того, как мне пришлось отпустить тебя, я серьезно задумался. И пришел к определенному выводу. И он заключается в том, что я никчемный бизнесмен и мужчина.
– Чего? Смешно даже.
– Она хихикнула. В голове не укладывалось, что к Владимиру можно применить подобное определение.
«Никчемный»? Нет, это не про него.