Любимая для эльфа. Часть 2
Шрифт:
***
— Я обречена на успех! Мне пора расти и совершенствоваться! — Тамико лучилась радостью, представляя, как скоро она пойдет по самостоятельному пути по карьерной «лестнице». Тамико решила, что быть секретарем любимого — это потолок, где ей больше некуда развиваться. К тому же, по ряду позиций ее теснил Ринальдо, и вместо того, чтобы толкаться с ним в узком пространстве Зала, Тамико собралась в «открытое море». —
Лукасу безумно нравились ее энтузиазм и азарт. Просьба о невмешательстве немного расстроила его, но в какой-то момент Лукасу стало реально интересно, как Тамико справится самостоятельно.
Глава 509. Роковое чувство
— Нет, Тами, не уходи! — Лукас ласково обнимал возлюбленную, жарко шепча. — Одного поцелуя на ночь мне мало, я жажду больше твоего внимания. Останься здесь! — непредсказуемо его голос обрел высокие жалобные нотки. — Я все время ночую один, в грустной тишине...
— Лу... — Тамико поджала губы. — Сколько уже можно повторять, что я люблю жить самостоятельно? И не потому, что я плохо к тебе отношусь. Конечно, остаться я могу, но буду чувствовать себя несчастной.
Лукас убрал руки:
— Иди. Несчастным буду я.
Тамико предложила:
— Засыпай, я уйду, когда ты заснешь. А как проснешься, я опять приду.
Лукас тяжело вздохнул:
— Как-то спать тогда и не хочется...
Тамико прыснула — ей очень приятно было ощущать себя настолько любимой. Однако переселяться из своего флигеля к Лукасу в основной дворец Тамико не планировала даже после Церемонии.
***
— Максимум соседняя комната.
— Что? — Лукас не смог сдержать изумления. Предыдущая их беседа с Магнусом касалась совсем иного.
— Извини, — Магнус улыбнулся, — ты очень громко думаешь о злосчастном флигеле Тамико. Но рассоздавать его бесполезно.
Лукас отметил про себя, что самоконтроль надо потренировать и повысить, чтобы Магнус не подслушивал. Однако раз уж Лукас выдал проблему, скрываться было бы совсем глупо:
— Бесполезно? Она не смирится?
Маг хмыкнул:
— Ага. Когда мы жили вместе, она неизменно стремилась к личному пространству. Своя комната была правилом, а долгий сон сообща исключением... И с этим было нереально что-то поделать. Такая уж она.
Лукас кивнул:
— Понял. Спасибо.
***
Царевичу
В отличие от простых анамаорэ, правящие семьи в какой-то степени поддерживали контакт, обмениваясь опытом, соблюдая соглашения, а также выступая единым фронтом против населяющих мир иногда враждебных существ другой природы.
Соперничество между Сторонами выходило до боли реальным, безапелляционным в схватках оперативников и координаторов, и в то же время весьма условным.
Представление юной Аурелии, конечно, уже обученной отражать удары, планировалось как простая формальность, но вышло иначе.
Яркие аквамариновые глаза девушки под пушистыми ресницами смело посмотрели Алехандро в лицо, бегло окинули взглядом его рослую спортивную фигуру, уставились в пол, а затем усилием воли красавица заставила себя сосредоточиться на груди Алехандро.
Груди, где под мощными мышцами билось горячее сердце. Билось уже для нее, ибо чувство, пропитанное запахом слез, настигло обоих одновременно и столь безнадежно крепко, что молодым анамаорэ не надо было даже переговариваться, выясняя отношения.
То, что не случалось тысячелетиями, произошло. Они двое могли бы сойтись, лишь потеряв все, что имели. Царевичам и царевнам строжайше запрещалось проходить Церемонию с выходцами Другой Стороны.
Некогда Лукас взволновал родню, призвав Наоко, преступницу, в свой дом. Но те возмутительные отношения закончились, закрыв Наоко двери в мир анамаорэ. Лукасу выходку простили.
Алехандро не стушевался, принимая злой удар судьбы. Ровно и безмятежно он отследил румянец, заливший нежные щечки Аурелии. Спокойно вынес ее бегающий взгляд и даже нисколько не удивился, когда девушка вскочила вдруг с сидения, и на что-то сославшись, спешно покинула комнату.
Алехандро продолжал светскую беседу с ее отцом и другими собравшимися, никак себя не выдавая.
Он прибыл к ним в качестве гостя, хозяева обеспечивали ему полную безопасность, обещая, что никакие данные, случайно считанные с него, не будут использованы ими в противостоянии Сторон. Алехандро же, явившийся с небольшой свитой, подобных клятв не давал, и побег Аурелии все сочли за ее попытку защититься от его возможного шпионажа.