Любимая для эльфа. Часть 2
Шрифт:
Лукас-копия отшутился:
— Ох, милая, вот он я весь перед тобой. Тарелки, вилки, чашки — швыряй!
Эстелле было стыдно, неприятно и оставалось только приготовиться к отправлению домой...
***
Тамико погрузилась в паранойю и отслеживала не только Лукаса, державшегося молодцом, но и Флавиана. Испуг сына насторожил ее.
Тамико беззаботно обратилась к нему сквозь миры:
— Флав, как ты поживаешь?
У Флава учащенно колотилось сердце.
— Ой, мам, это ты... Я легенды
В бытность подростком Тамико ознакомилась со сказаниями анамаорэ. Она помнила их все, разумеется, назубок, но удивилась, что нечто в этих байках смогло привлечь Флава.
Он поделился:
— Боюсь, меня обуял Древний Ужас анамаорэ! Он приходил мягко и вкрадчиво, выявлял слабости, мечты и надежды, а затем давал самое дорогое! Сначала слишком много, а затем по кусочку. Жертва переполнялась эмоциями, тут-то он и отбирал наживку. Жертва мучилась, он возвращал лакомое опять и так до полного изнеможения! Подсаживал жертв на запретное удовольствие! Вот и Паола мне, как такое удовольствие... Может, это Ужас нас свел, а теперь радуется, глядя на мои переживания?!
— Бррр, — Тамико пробрал холодный пот, — скажешь тоже! Он же ушел!
Флавиан с горящими янтарными глазами говорил перевозбужденно:
— Ушел! А куда? Кто-нибудь знает? Ты вот, почти царевна, знаешь?
Тамико вынуждена была признать, что нет.
Флав назидательно заметил:
— Вооот! Вдруг он никуда не ушел, так и живет среди нас, и балуется тем же!
Удовольствие. По кусочку. Радость от мучений, изощренных мучений — жертвам Ужас выдавал самое дорогое. То, без чего они себя не мыслили. И это дорогое полностью, до конца принадлежало ему...
— Мааам!! Мам, тебе плохо?!
Тамико сообразила, как она выглядит со стороны и поспешно оправилась:
— Не. Я просто испугалась!
Флавиан улыбнулся:
— И я тоже... Правда, мне вроде бы никакая темная личность с Паолой быть не мешает. Только ее фобия хирургического вмешательства... И я сомневаюсь, что это ей какой-то дядька внушил... Бедная моя девочка...
Тамико ушла глубоко в свои мысли и ответила на автомате:
— Сходи к ней, понежь ее...
Анамаорэ не знали спасения от Ужаса. Он был морально неуязвим и расставался с жертвой, доведя ту минимум до смерти, максимум до помешательства. Мог преследовать жертв по мирам.
Кроме того, изверг был невероятно страшен внешне, ловок и силен, читал мысли... Уничтожить его физически выходило нереально. Поединки Ужас неизменно выигрывал.
Сходилось практически все, и Тамико растерялась, не представляя, как ей быть дальше и с ледяной дрожью осознавая, что ее мысли читаются влет...
Глава 362. Большая игра
Кошмар заключался в том, что Тамико накрепко любила мужа и до дрожи восторга поразилась его истинному величию.
Она не
Да только вот Лукас слабохарактерным дурачком не был, как и сама Тамико, и мысль, что Магнус упивается ее невольными страданиями, взбесила Тамико.
Ужас мог запросто притвориться, что любит ее, держать ее наживкой, ощущая сладость власти, власти истинной. Приказы всех царевичей миров не имели даже малой толики его влияния, когда существа слушались его, поскольку сами обожали слушаться.
Лукас ненавидел Мага, а подчинялся ему — ради Тамико и с помощью Тамико — беспрекословно.
Размышления больше не вызывали в Тамико ни капли страха, только гордость: Ужас выбрал подругой именно ее. А еще Тамико чувствовала гнев. Выбрать-то Ужас ее выбрал, а вот как он к ней относился?
К тому же мучить Лу ради любви к страданиям жертв Тамико никому позволять не собиралась. Чувствовала, что отдельные акты недовольства из ревности она прощает, а все остальное — нет.
Оставалось непонятным, как сообщить о раскрытии этой тайны Магнусу. Ужас был непобедим, обходя любые ловушки. С чего бы он поддался именно ей?
***
Магнус играл с кем-то в настольный теннис, ветер красиво развевал его длинные золотые волосы, и отправляя призыв прийти к ней, Тамико невольно им залюбовалась… Чудовищно жуткий облик милый оставил в прошлом, хотя в каком-то страшном виде он явился же Нанами...
Когда Маг вошел в просторное помещение, излучающее уют деревянной обшивки стен и темно-синих провалов окон, Тамико гордо восседала на стуле, и осанка ее была поистине царской.
Навстречу Магнусу, как она обычно обожала делать, Тамико не бросилась, вместо этого надменно протянув ему руку для поцелуя.
Магнус поцеловал ее и удивился:
— Что случилось, Тами?
Она была готова к первой в их жизни ссоре, да к чему угодно, и ответила спокойно:
— Не знаю, что, но судьба позволила мне стать женой Ужаса... Того самого. Легендарного.
Зеленые с янтарными крапинками глаза Мага прищурились.
— Во сне или наяву?
Он сел у ног новоявленной царицы, глядя на ту снизу вверх.
Тамико съязвила:
— Хорош юлить! А я вообще-то имела право знать, с кем связываю себя навсегда!
Голос Мага, один из лучших по красоте голосов анамаорэ, полился медом:
— Разочаровалась?
Тамико вскинула подбородок:
— Ха! Да ничуть! И ты мог бы мне об этом раньше сказать! И личико свое показать уже наконец, а то прошу-прошу и все без толку!
Магнус улыбнулся, продолжая упоенно разглядывать невысокую и очень храбрую женщину:
— Нет, личико я тебе не покажу. Не умолишь никак. Ничего, приносящего тебе прямой вред, Тамико.
Она полюбопытствовала:
— Слушай, а на операциях ты личико-то показываешь? Лукас его видел?