Любимая игрушка Создателя
Шрифт:
– А менты… что?
– А что менты? Отрабатывают версии. Они отрабатывают, а я творю! Со мной народ держится раскованнее, сам понимаешь, я из них все вытащу, меня не боятся, меня любят! Я же рупор и будитель масс…
– Возбудитель, – говорит Андрей.
– Можно и так. Виагра для масс. А что, очень даже. Надо будет запустить в обиход. В тебе, Андрейка, заложено творческое начало, я давно говорил…
– И что… же это? – упорствовал Андрей.
– А то, что камера засекла человека, входившего в дом, хотя консьерж клянется, что никого не было.
– Думаешь, врет?
– Черт его знает. Может, уснул на посту.
– И это все?
– Поверь мне, старичок, это не мало, – снисходительно заметил Коля. – К ним чужие не ходят. Только свои. Отгородились от мира высоким забором, понимаешь, элита. Слово-то какое приличное, а как испоганили. Политическая элита! А морды, морды! Заповедник уродов. Вот если ты со своей вывеской когда-нибудь подашься в политику, старичок, бешеный успех тебе гарантирован. Особенно у слабого пола.
– Человека можно узнать?
– К сожалению, нет. – Коля развел руками. – Не все коту масленица. Видна только спина. В темной куртке, темноволосый, не старый, до сорока, во всяком случае.
– А его семья, политика… где?
– Дети в Англии, как у многих патриотов и радетелей за отечество, жена практически живет на даче. У Зотова на утро была назначена важная встреча, после чего он обещал ей сразу приехать. В десять утра жена стала звонить ему, он не отвечал. Она приехала сама и нашла его в спальне… Смерть наступила предположительно до полуночи накануне, неизвестный вошел в дом в одиннадцать двадцать… Усекаешь?
– То есть, ты думаешь, смерть была… насильственной? – он заставил себя выговорить это слово.
– Явных следов нет, старик, – с сожалением ответил Коля. – Ни беспорядка в квартире, ни сброшенных на пол подушек, ни повреждений на теле. Ни открытых окон и балконных дверей. Замок входной двери не поврежден. Вскрытие не обнаружило яда. Но есть один маленький нюансик… – Коля замолчал, глядя на друга загадочно, интригуя по своему обыкновению.
– Ну? – спросил Андрей нетерпеливо.
– Ага, и тебя забрало. А нюансик следующий – выражение лица покойного, старик. Зотова что-то здорово испугало. Это даже не страх, это ужас. У меня есть фотографии, достали свои люди. – Коля полез во внутренний карман куртки, которую так и не успел снять. Достал конверт, бережно вытащил две фотографии, разложил на журнальном столике. – Смотри!
Лицо человека на фотографиях было искажено судорогой, рот оскален, взгляд устремлен на что-то или кого-то рядом. Он лежал на боку в неестественной, натужной позе, пальцы левой руки скрючены, словно он собирался схватить что-то или защититься, правая – под подушкой. Андрей узнал его, именно таким он видел его… где? Он отвел взгляд, чувствуя подступающую дурноту.
– Видишь, он сунул правую руку под подушку, там был пистолет. – Коля потыкал пальцем в фотографию. – Нет, старик, все не так просто. Человек, проникший в дом во время смерти Зотова, – это не случайное совпадение. Неизвестный в доме, оружие под подушкой, размолвки с замом, жена на даче, страх… Сердце у него, кстати, в пределах нормы, жена говорит, был у врача недели две назад. Давление слегка повышенное, согласно возрасту и занимаемой должности, но ничего угрожающего. Нет, старик, поверь моему длинному носу – он за версту чует вонь жареной тухлятины!
Андрей невольно усмехнулся – нос у Коли был чисто славянский, луковицей.
– Кстати, – вспомнил Коля, – его жена говорит, иконка-то
– Какая иконка?
– Николая Чудотворца, серебряная, маленькая, стояла на ночном столике. Он с ней не расставался, говорил, талисман. Внук у них Коля, четырех лет, тоже в Англии, между прочим. Они страшно скучали, ждали на лето.
– И это тоже, по-твоему, улика?
– Не знаю, – честно признался Коля, подумав немного. – Вроде не лепится. Но ты не переживай, старик, я что-нибудь придумаю. Красивый штрих намечается, эмоциональный, тайна чувствуется, даже мистика где-то – пропавшая икона. Вроде как свидетель убийства… и исчезла. Читатель любит такие нюансы. Я это обыграю.
– Не буду переживать… – пробормотал Андрей. – Обыграешь, я тебя знаю.
– То-то, старик. А чего это я еще трезвый? Даже странно как-то, – спохватился Коля и потер руки в предвкушении славного вечера в компании друга. – Андрейка, я тебе говорил, что люблю тебя? А знаешь, за что? Ты умеешь слушать! Давай, неси продукт!
Андрей кивнул, соглашаясь. Ухмыльнулся невесело – второй раз за вечер ему признались в любви…
Глава 3
Ведьма
Марго, красотка Марго, роковая женщина, профессиональная ведьма, заглядывая в глаза курице-клиентке своими неистовыми терновыми глазами, проговаривала звучным, низким, сипловатым голосом пошлую белиберду, надоевшую ей до оскомины:
– Вы не знаете себе цены, женщина, вы себе не хозяйка, ради любви вы готовы на ненужные жертвы. Вы отдали ему свое тепло, любовь, деньги…
– И кольцо, – подсказывает клиентка, нервная молодящаяся дамочка с красными пятнами на скулах и тоскливыми глазами неудачницы. – С брюликами, покойный муж подарил.
– И кольцо, – соглашается Марго, сдерживая зевок. – И многое другое. Вы отдали ему свое сердце. Он вас мучает. Он вам неверен. Он вам врет и гуляет от вас. Видный мужчина, – говорит она, переводя взгляд на фотографию чмыря в бейсбольной шапочке.
Клиентка порывисто вздыхает.
– Ничего, – утешает ее Марго. – Прибежит как миленький. Руки будет целовать, в ногах валяться. Я дам вам настойку из тибетских трав, будете подмешивать утром в чай или кофе, пятнадцать капель на стакан. Силы необыкновенной. Но вы должны сами решить…
– Я решила, – шепчет клиентка, прижимая руки к груди. – Беру!
– Но это еще не все, – говорит Марго.
– Что? – пугается клиентка.
– Вы должны кардинально поменять свои стереотипы, – говорит Марго. – Вы должны проявить твердость. Денег не давать, коньяк не покупать.
– А если он уйдет к Зойке?
– Не уйдет. Подсядет на капельки и, считай, готов. Но, имейте в виду, никакой слабины. Видели яйцо?
– Видела, – шепчет клиентка.
– Желток закодирован на вашего сожителя. Поставите под кровать, где голова. За ночь натянет, утром добавьте уксус, две ложки, размешайте и медленно вылейте в раковину. И не смывать водой. Пускай постоит. На ночь повторите опять. И так целую неделю. Вот вам настойка. Да, яйцо не белое, а коричневое. Чем темнее, тем лучше. И не болтун, а свежее. С базара. Первое я вам дам, потом будете покупать сами. Технология та же. Завтра с утра возьмете какую-нибудь его вещь, небольшую, желательно не новую, ну там, галстук или майку, можно носок, свяжете узлом, и под матрац. Сразу бегать перестанет, шагу из дома не сделает.