Любимая наша
Шрифт:
Глава 1
А-атон
– Ещё три дневных перехода, и мы выйдем к Синим камням, эльмор. Видите вон ту горную гряду? – показывает мне на горизонт Аяшши, наш проводник.
Невысокий, сухой, как узловатая ветка, ферук, представитель одной из двух разумных рас, обитающих на этой планете, несмотря на долгий совместный путь, всё ещё побаивается Са-оира, а со мной вот чувствует себя намного уверенней. Я сознательно потрудился расположить к себе
– Нужная вам долина находится за грядой, - Аяшши достаёт из-за пояса флягу с водой, чтобы сделать несколько глотков воды.
Кивнув, я всматриваюсь в очертания скал на горизонте. То, что ворота уже близко, чувствую и сам. Очень уж характерные энергетические потоки тут бурлят.
– Ночных привалов больше не будет. Нам нельзя медлить, - сообщаю, отворачиваясь и направляясь к своему гриску. Погладив чешуйчатую морду верного животного, вскакиваю в седло. – Если тебе это не по силам, друг, мы поймём. Твой долг выполнен.
– Нет, эльмор. Я дал обет, что доведу вас до Врат мира. И я доведу, - спокойно качает головой старик. Улыбается щербатым ртом. – Увижу, как они открываются, расскажу об этом всем своим внукам и правнукам, и можно помирать спокойно.
– Ну как знаешь, - роняю в ответ, понукая гриска двигаться вперёд.
Долгие месяцы скитаний по чужой планете чужого мира наконец подходят к концу. Ещё немного, и мы с братом будем на месте. Тогда останется только открыть врата. Одни из множества, оставленных когда-то в разных вселенных богарами, расой всесильных существ, к которым принадлежит и наш покровитель Абсолют.
Только открыть. Если наших знаний и сил хватит. Если это выдержит Лина.
А она может не выдержать.
Кулаки снова сжимаются на поводьях от бессильной ярости. И чего-то незнакомого мне, но очень похожего на отчаянье.
В последние пару недель у меня всё чаще мелькает мысль, что возможно, нам придётся тут остаться. Отказаться от своей цели, от родного мира, найти способ, как перекрыть брачную связь, чего бы это нам ни стоило. Иначе мы убьём нашу сэ-авин. Убьём наших сыновей в её утробе. И сами погибнем в конце концов.
Ещё вчера мы с братом рассматривали такой вариант действий, как самый приемлемый для нас. Бросили все ресурсы на его воплощение. И нам почти удалось. Объединив усилия, выжигая собственные энергетические каналы, мы смогли почти перекрыть связь, спасая нашу женщину. Блок держался почти сутки. И я до сих пор не понимаю, почему он сорвался.
Где-то там, в родном мире, Лина снова теряет силы с такой скоростью, что надолго её не хватит. Наша девочка и так уже отдала нам непозволительно много. И мы никак не можем ей помочь. Все наши попытки вернуть блок, сделали только хуже.
Теперь нам с братом нужно как можно скорее добраться до врат. Возможно, там мы сможем понять, как открыть их, не задействовав энергию Лины.
Аяшши тоже взбирается на своего гриска и догоняет меня, пристраиваясь сбоку.
– Эльмор Са-оир сегодня, как раненый зверь. Опасный, злой. Да и не только он. Ты тоже, эльмор, хоть и хорошо прячешь свою боль, - как бы между делом, произносит старый ферук, покачиваясь в седле.
У этих крылатых очень своеобразные понятия, что можно открыто и свободно обсуждать друг с другом.
– Ты очень наблюдателен, Аяшши, - отвечаю ровно.
– Да, прожитые годы научили меня многое видеть, - степенно кивает проводник. – Вы с братом даже не посмотрели на лучших красавиц нашего племени, принесённых вам в дар. Наверное, вас в родном мире ждут свои красавицы, любимые жёны.
– Жена, - криво усмехаюсь я на попытку старика выведать причину нашей с Са-оиром спешки. – У нас с братом одна на двоих жена.
Наверняка он слышал что-то из наших разговоров. Тратиться на щиты, когда каждая капля силы истощает Лину, для нас сейчас непозволительная роскошь.
– Одна на двоих? – удивлённо вскидывает Аяшши брови. – У нас бывает, что сильный муж берёт несколько жён. Наоборот не бывает. Она, наверное, дивная красавица, ваша жена. Нужно очень сильно любить, чтобы делить одну женщину на двоих.
Любить?
В памяти всплывает образ нашей хрупкой нежной сэ-авин. И сердце в груди привычно отзывается острой тоской. Желанием снова сжать её в своих руках, вдохнуть её запах. Услышать нежный голос.
Ашары не умеют любить. Нас не учат этому. Любовь, как и все неконтролируемые чувства, это слабость, лишающая разума и способности принимать взвешенные решения. А ашары не приемлют слабость.
Я видел любовь в серебристых глазах Лины. Хоть она и не призналась в своих чувствах вслух. Ощущал их. Грелся в обожании, с которым смотрела на меня маленькая землянка. Наслаждался её нежностью, каждую минуту. И прикипал к нашей девочке с каждым днём всё больше. Пока Лина не стала нужна мне как воздух. Дороже всего, что я когда-либо имел в жизни. Её жизнь в какой-то миг стала для меня предельно важной. Важнее моей собственной.
Если бы это её спасло сейчас, я бы со спокойной совестью и без сомнений пошёл на смерть.
Любовь ли это?
Не знаю. Возможно.
– Что такое любовь? – спрашиваю в умолкнувшего Аяшши.
– Это когда ты готов пройти через миры и вселенные, лишь бы ещё раз увидеть её глаза, - с многозначительной усмешкой смотрит на меня старик.
Хм.
Ответить ему что-либо я не успеваю. Позади слышится быстрый топот когтистых лап грисков, и вскоре нас догоняют Са-оир с Кевитом, внуком Аяшши и нашим вторым проводником. Молодой, горячий ферук с залихватским кличем вскидывает руку, в которой держит вязку из жирных птичьих тушек. Судя по всему, охота удалась. Теперь мы обеспечены едой до конца пути.