Любимчик богов
Шрифт:
Завоюешь их доверие - быть тебе полководцем. Нет - не обессудь.
– Егор Тимофеевич развёл руками.
– Вот такой мой сказ тебе.
По имуществу и прочему, зайдёшь к Тарасу. Он на внизу в казарме сидит. Там у него и склад и книги. Примешь всё что есть, и возьмёшь, чего не достаёт. Строго смотри на припас огненный, чтобы свежим был да лекарские свитки и зелья все с печатями. Ну за последнее можешь сильно не переживать. Никанор всё проверит. Это по его части. Вопросы есть?
– Да какие тут вопросы.
– Горыня хмыкнул.
– Вопросы будут, когда я в этой истории разберусь. А пока ничего не знаешь, какие вопросы.
– Ну и ладно.
– Князь кивнул.
– Иди сейчас к Тарасу, а там и десяток твой подойдёт. Советую повечерять с ними, да всё обговорить ладом.
– Понял, сделаю.
– Горыня поднялся, и поклонившись на прощание вышел из кабинета.
– Ну?
– Громко произнёс князь, когда стихли шаги Горыни по коридору, и в стене, открылась маленькая дверка, откуда вышел ведун.
– Не нукай, не запряг.
– Сварливо отозвался Никанор, и отряхнув плащ от пыли, посмотрел на князя.
– Говорил, и повторю ещё раз. Дашь десяток - справится с десятком дашь сотню будет и сотней командовать. Насчёт тысячи не уверен, но пооботрётся в наших делах, можно и на тысячу ставить.
– Не знал бы тебя с малолетства, не поверил бы.
– Князь покачал головой.
– Ну да чего уж. Десятку тому и правда новый командир был нужен. А княжич молодой, как раз к тому способен. А проявит себя, так и полусотенным сделаю.
А Горыня первым делом зашёл в кабак, где кормили княжеских воинов, и заказал стол на пятнадцать человек. Десяток только назывался таковым а людей в нём могло быть куда больше. Вот и в десятке Горыни числилось пятнадцать воинов, а всего в Перуновой сотне Медведевского уезда было почти полторы сотни воинов. Десяток ему действительно достался непростой, но и в той, прошлой жизни у него было достаточно много сложных сослуживцев. И кавказцы признающие только авторитет силы и мастерства, и украинцы мечтающие забраться куда-нибудь потеплее, и всякого хватало. Так что этого испытания он не боялся. Вопрос с начальником склада вещевого имущества и боеприпасов тоже решился быстро, и к тому времени когда сотня вернулась со стрельбища, у Горыни всё было готово.
Дубыня сам нашёл его во дворе и присел рядом на жалобно скрипнувшую лавку.
– Ты, угощение-то воям составлять будешь? Не каждый день десятника меняем.
– Так готово уже всё.
– Горыня повернулся к Дубыне, и улыбнулся.
– Первым делом от князя туда зашёл. И стол, и угощение. Только вас ждал.
Выпив за государя, за князя и братство, и вкусив от мастерства повара, перешли к текущим делам.
– Я братие за место это не дрался, и мне оно досталось волей князя. Спорить с ним тяжело, - при этих словах дружинники усмехнулись.
– Но вот моё мнение. Если не в бою, и есть время, каждый из вас сделает мне честь, показав на ошибки, и подсказав как правильно. Особенно это касается дел хозяйственных в которых я совсем плохо понимаю. Но и в бою, при возможности выслушаю совет. Начальник конечно должен быть один, но ваш опыт и знания я очень ценю.
– А что по припасу огненному?
– Поднял голос Анисим - один из лучших стрелков в сотне.
– Прошлому разу, за свои докупали.
– Припаса получили по норме. Тут я ничего сделать не могу и нормы те, не я утверждаю. Но договорился отдельно докупить две тысячи патронов. Если считать с теми что положены по списку, то получается по три сотни на каждого. Хватит этого?
– По три сотни-то хватит.
– Анисим заметно повеселел.
– Кроме того, я предлагаю тем у кого ружьё и скорострел не основное оружие поделиться со стрелками, чтобы те, имели запас.
– А сам-то сколько берёшь?
– Задорно выкрикнул с дальнего края стола дружинник Гаврило, работавший парой сабель.
– Твои-то скорострелы, в три горла жрут!
– Себе купил тоже две тысячи патронов, и договорился ещё на пять тысяч. А если сделаю одну штуку, то повезём ещё десять тысяч.
– Я тако понимаю, что не просто так берёшь тьму огненного припаса.
– Дубыня задумчиво посмотрел на Горыню и улыбнулся.
– Но видел твои поделки в бою, и всем братием скажу, ежели хоть половина тех пуль уйдёт по врагу, им совсем не лепо будет.
Сидящие расхохотались и пир пошёл куда веселей.
А днём, специально приехавший с Горыней от князя Стародубского поверенный, уже предоставил список домов подходящих для нового статуса Горыни. Из всех строений Горыня выбрал просторный двухэтажный каменный дом, с большим подворьем, и что очень важно каменным сараем, высоким забором и расположенный через одну улицу от дружинных казарм. Весь дом обошёлся в тысячу рублей, и оставалась сущая мелочь. Нанять работников, привести пустовавший дом в жилой вид, и вообще обустроить. Скинув все хозяйство на княжеского поверенного, Горыня съездил к мастеру у которого делал автомат и арендовал его заводик, озаботив того покупкой хорошего фрезерного станка, и переделкой горна. Потом, уже к вечеру появился у Анастасии, и поднеся пару роскошных китайских платков, и искусно сделанную серебряную птичку, уговорил её помочь с изготовлением взрывчатки, тем более, что древесный спирт, для каких-то других надобностей уже получали на маленьком заводике в Медведевске.
Все три недели пролетели единым мигом, и Горыня едва успел сделать всё что хотел ко дню отъезда. Дубыня получил два десятка зарядов для своей ручной пушки, стрелки осваивали пусть примитивную, но вполне рабочую оптику на винтовках, а в телеге с высокими бортами лежали полсотни гранат, и столько же мин, с простыми словно палка ударными взрывателями из переделанных патронов. Главная же гордость Горыни - весьма удачная реплика пулемёта Максим, с длинной матерчатой лентой и даже ребристым кожухом водяного охлаждения. Правда, чтобы закончить эту работу пришлось нанимать двух мастеров и одного ювелира, но дело того стоило. Пулемёт, получившийся тяжёлым словно пушка, несмотря на частые задержки выдавал сумасшедшую плотность огня, а ствол дополнительно укрепили рунами, что позволяло надеяться на долгий срок службы. Пришлось поставить этого монстра на колёсный лафет, и лепить широкие клёпаные колёса, чтобы это чудо не вязло на мокром грунте.
Теперь всё это хозяйство неторопливо грузилось на три баржи, что повезут воинов к южным рубежам. Грузили и воинское имущество и продукты долгого хранения, и лекарские припасы, так как десяток травниц ехали вместе с Сотнями на границу. Для девушек выделили самые лучшие помещения в носу баржи, а воинов расселили на палубе под широкими брезентовыми навесами. В трюмах ехало всё имущество и лошади, которых было чуть больше восьми сотен при сотне конюхов, и десятке коновалов.
Десяток Горыни попал на первую баржу, и пользуясь случаем он занял пустовавшие постройки в носу, разместив не только свой десяток, но и канцелярию Сотни, так что прибывший на борт Савва попал уже на всё готовое, включая обед, приготовленный уже здесь, на борту.
Савва взмыленный словно лошадь взлетел на борт баржи, и долго озирался ища к чему бы докопаться, но опытные воины уже всё сделали как надо. Лошади размещены, накормлены - напоены, люди все по местам, у печки под дружинным котлом курится дымок, где девчонки - поварихи готовят кулеш на всю баржу, а вещевое имущество или спрятано в трюм, или укрыто непромокаемой тканью. Не найдя причины для разноса, тысячник для порядку спустился в трюм, и устроив нагоняй попавшемуся под горячую руку конюху, наконец успокоился и поднялся на палубу уде в относительно нормальном настроении, был накормлен от пуза, и довольный ушёл на верхнюю надстройку, к капитану каравана, гонять чаи.